История косаток

Разве можно не любить своих детей?

Когда рождается первый ребенок, почему-то и в голове не возникает вопросов, что следующий может быть другим. Не таким послушным, не таким спокойным, покладистым и самостоятельным. И в такие моменты больнее всего розовые очки разбиваются осколками внутрь.

Феликс был прекрасным сыном. Он никогда не перечил отцу, всегда помогал матери и даже вопросов не задавал, почему отец поступает именно так. Так и казалось, что Феликс был послан небесами, только чтобы Орест с Валекией увидели, что сын в роли следующей главы Косаток не такой уж и плохой вариант.

Послушный, хладнокровный, спокойный. Кажется, когда впервые в жизни он увидел мертвого человека, даже не дернулся, не испугался, не убежал. Он только легонько подергал Ореста за рукав куртки, да так тихо спросил:

- Он не живой?

Не живой. Солдат. Идеальная глина, из которой можно кого-нибудь великого слепить. Феликс не сопротивлялся, всегда шел на уступки, слушался отца. Он и вправду был чуть ли не единственным человеком, которому Орест доверял. Нет, точнее, которому Орест мог позволить себе довериться. Не считая Кита и Валекии.

Когда Кит умер, Орест осознал, что и он не вечен. До этого он частенько мог брать с собой Феликса на задания, да делал это скорее по причине того, что Ян с Нилом ссорились настолько часто, что оставлять в доме и Феликса было жалко уже. Так что Орест хоть так старался не свести своего сына с ума. И, ко всему прочему, оказалось, что Феликс не плохой вариант для будущего Косаток. Особенно на фоне Романа, которому Орест с каждым днем доверял все меньше.

Ян. Ян был другим. Он с какого детства был самым очаровательным человеком из всех, кого Орест только встречал, а встречал он куда не мало. Частенько даже Валекия не была против проснуться ночью на плач ребенка, потому что Ян пленил. Даже сердцу уставшей матери становилось легче, когда она смотрела в эти ангельские глаза. Хороший мальчик, смышленный. Особенно нравился Оресту, когда люди сами начали приходить к Яну, чтобы с ним поговорить. Еще один хороший сын, идеально вписывающийся в Косатки. И Орест Яна за это обожал - Ян был не как Феликс, Ян мог создавать проблем. Однако он очень легко их решал своей харизматичностью.

Нил. Нил Одвет. Не хватало слов, чтобы описать, каким он был ребенком. Всегда наивный, простодушный, ни гроша за душой. Если Ян и понимал, что, когда люди рассказывают о себе, надо внимательно слушать и вникать, Нил этого понимать не хотел. Даже когда Роман столько дней, оказывается, за ним ходил, Нил не мог понять, для чего такой взрослый человек дружит с таким мальчиком. Нил был слишком доверчивым, ему казалось, что любопытство человеческое - обычная вещь. Но и его сломили. Жестоко сломили, что теперь и он стал молчать. Испугался Ореста.

Старость подкрадывалась незаметно. Со временем Орест все больше понимал, что с годами моложе не станет. И память подводить начинала, кости ломило, не говоря уже о головных болях и коленях, с которыми и бегать стало труднее всего.

Среди верных Косаток было много прекрасных людей, которым можно было бы и доверять попробовать, рассмотреть их в качестве главы, да неприятный опыт с Романом, с самым близким человеком Ореста, дал понять, что даже близкие могут причинить вред. Близкие - незнакомцы. Они ведь могут делать вид, что тебя слушают, а потом нанести самый неожиданный и жестокий удар. И как же тогда выбрать наследника, кого сделать своим протеже? Только того, кому доверять получалось лучше всего, кто никогда не доставлял проблем. Но и тут снова что-то пошло не по плану Ореста.

Феликс изменился. В его голове будто что-то щелкнуло, в один день он стал казаться живее, ярче. У него даже появилась странная потребность отпрашиваться куда-то, когда в остальное время он всегда везде ходил с отцом. Такое настораживало, такое пугало. Вдруг и Феликс готов предать?

Когда Косатки сомневались, они искали способ развеять свои сомнения. А развеять сомнения могли только факты, наблюдения, информация. Компромат.

- Ян, - Орест, шустрее передвигая тростью, зашел в комнату сына, - у меня к тебе поручение, как к Косатке. Справишься?

Ян аж подскочил. Раньше отец редко доверял ему работу, тяжело доверял, так что подобное вызывало подозрение и интерес.

- Конечно. Что нужно сделать?

Орест только крепче стиснул зубы, не уверенный в том, что следует так поступать. Но страх...

- Узнай, куда Феликс пропадает по вечерам.

Информация, информация, информация. Сидеть по десять часов за компьютером, просматривая одни и те же ролики, на которых люди ходят из стороны в сторону, случалось утомительно. Не говоря уже о той же шеи, которая начинала непосильно стонать. Ян не был уверен, что правильно понял отца.

- Мне нужно... что?

Орест вздохнул. Он и сам прекрасно понимал, как подобная просьба звучит.

- Феликс стал часто отпрашиваться, просить выходные. Он стал чаще брать машину и вести себя крайне подозрительно. Узнай, что у него на уме. Любыми способами.

- Подожди, но он же...

- Ян. - Орест посмотрел так гневно, именно так, как смотрел всегда, когда переставал доверять. - Выполняй задание.

- Слушаюсь...

Ян вздохнул, откинувшись на спинку стула. Неприятно.

С одной стороны, ему никакого труда не вызывает узнать о братике больше, с другой стороны, копать под своих же - казалось чересчур затруднительно. Ян посмотрел на экран, на котором были записи с видеокамер города. Феликс и вчера вечером куда-то поехал. Ян закрыл глаза. Даже для него это слишком подло, несмотря на то, какими способами он достает информацию из других. Он выключил экран.

- Можно? - открывая дверь в комнату к Феликсу, спросил Ян. Он был взволнован, испуган, не был уверен, что все это следует того.

- Ян? Что-то случилось? - тут же вскочил Феликс с места, завидя брата. И по глазам было видно, как Феликс тут же спрятал телефон, стоило увидеть братца. Да, Феликс определенно что-то скрывал.

- Да поговорить хотел. - Ян приготовился к этому цирку. Если уж и надо было выискивать информацию, то лучше было делать подобное лично у Феликса, чем исподтишка. Феликс был самым близким человеком для Ореста, нормальным и ровным пацаном, совершенно не хотелось думать, что и он мог предать. Феликс куда взрослее неуправляемого дурачка-Нила, под которого Ян только и копал все дни по приказам Ореста. Да и под Нила копать скорее было про его безопасность, в случае Феликса пахло только предательством и ложью.

- Поговорить? Ты просто так не приходишь поговорить, Ян.

Феликс сразу понял, что что-то произошло. Что-то такое, о чем Яну было стыдно сказать. И если Ян и приходил к Феликсу, только потому что не мог решить проблему сам. А Ян всегда мог решить проблему самостоятельно.

- Мы так мало времени вместе проводить начали. Ты то уезжаешь куда, то еще чего. Решил спросить, чего это так?

Феликс не отвечал. Он тренер, он не играет. Но раз он тренер, он прекрасно видел, когда дети начинали играть. И Ян по неизвестной причине сейчас включал это обаяние.

От молчания Феликса становилось не по себе. Феликс насквозь видел людей, да только продолжал включать эту спокойную рожицу, бесила которая почаще, чем так бесил Нил. И Феликс прекрасно знал, что именно эта спокойная рожа выводила Яна из себя, потому что именно с этой маской Ян никогда не понимал, о чем думает человек. И обаяние не работало.

- Слушай, - Яну было максимально некомфортно говорить. Он оказался в такой ситуации, где сказать или не рассказать все равно будет равнозначно предательству. Только вот в первом случае Ореста, а во втором Феликса. Испытание совести и чести. - Короче, я... - Ян все сомневался. Ему было тяжело. Крайне тяжело. Тяжело настолько, что он начинал и в звании Косатки сомневаться. Предать, не предавать... Ян так не мог. Не родных людей. - Короче, забудь! - Ян поспешно встал с кровати, направился к выходу.

- Ее зовут Софья. - коротко и ясно сказал Феликс. Ян аж обернулся от неожиданности, что Феликс ответит ему. - Мы познакомились на вечеринке, ну, помнишь, когда мы еще вместе пошли.

- Софья? - теперь Яну и уходить неловко было. - Я ее знаю?

- Не уверен, что лично. Но, оказывается, ее отец близкий друг нашего. - а глаза Феликса так сияли, Ян никогда еще не видел Феликса настолько живым, настолько чего-то желающим. - Мы с ней... много времени проводим вместе. Поэтому я и уезжаю по вечерам. Это ты хотел узнать?

- У вас с ней...

- Я люблю ее! - Феликс был слишком возбужден, куда возбужденнее, чем когда-либо в этой жизни. Он был полон энергии, желаний, веры во что-то. Его переполняла... Любовь? - Я хочу представить ее семье в скором времени. Но не знаю, как лучше. Отец же... Не любит незнакомцев.

- Оу, брат! - Ян закинул на плечи Феликса руку. И разве мог он после такой улыбки Феликса сказать что-нибудь негативное? - Я рад за тебя! Думаю, все будет нормально. Ты бы не влюбился бы в кого-попало, а?

- Ты прав! - а Феликс реально расплывался в улыбке. Никогда. Никогда он не был счастлив так. Никогда. - Тогда в ближайшие дни я приведу ее к нам! - Феликс аж вскочил от своей решительности. - Я все боялся, что меня неправильно поймут, но... спасибо, Ян! Ты прав, Софья хорошая, я бы не влюбился в кого попало! Я боялся сообщить отцу, но теперь вижу, что пора. Мне надо... срочно надо переговорить об этом с ней!

И Феликс бежал. Бежал слишком быстро, бежал слишком радостным. Ян никогда не видел Феликса таким, и мог ли Ян после такого отобрать у Феликса это счастье? Но отвечать отцу было надо. Было надо, увы.

Ян постучался в кабинет. Мысли терзали душу, тело гудело. Было невероятно неловко и тошно от самого себя. Хуже всего ощущалось предательство, такое предательство родных.

- Входите.

И Ян вошел. Он судорожно потирал пальцы, так взволнованно уселся на диванчик напротив отца. Да знал, что от разговора подобного можно еще долго бегать, но не убежать. Он собрался с мыслями.

- Я насчет Феликса. - Орест заметно насторожился. Приспустил очки, оторвавшись от чтения. - Прости, отец. Но я не смогу. Слишком сложно даже для меня. Он же Косатка, поди скрывается.

Орест усмехнулся. Встал с кресла, подойдя ближе к Яну.

- И ты мне не врешь? - такими дикими глазами спрашивал он. - Знаешь, что бывает за ложные показания?

Ян только крепче сжал кулаки. Всегда, всегда отец поступал одинаково, когда его не устраивали ответы Яна.

- Не боишься, что накажу?

Ян вскочил. Ярость бушевала в нем от несправедливости и жестокости жизни. Разве мог он предать семью? И никакое наказание рядом с мыслительной пыткой после подобного не стоит!

- Ладно, хочешь честный ответ? Будет тебе честный ответ! - Ян был готов рвать и метать. Он и сам прекрасно знал, что Орест насквозь видит ложь, не оставалось ничего, кроме как быть самым правдивым и честным на этой планете. - Я отказываюсь от задания!

- Отказываешься? - Орест становился и еще страшнее. - Ты думаешь, у тебя есть право отказаться?

- Он мой брат! Он твой сын, в конце концов! - а поток негодования Яна было уже и не остановить. - Даже если знаю я причину, как ты так можешь его в чем-то подозревать?!

Яну было страшно, страшно настолько же насколько уже грустно за своего брата.

Ян постоянно видел Феликса рядом с отцом, часто был в курсе дел, да даже что Орест хочет сделать Феликса следующим главой. Но, этот взгляд, этот наполненный смыслом взгляд, когда Феликс всего пару строчек так радостно и трепетно рассказывал о чем-то из своей жизни... Разве мог Ян отобрать у старшего братца, у любимого братца, хотя бы это? Разве мог он так жестоко поступить, даже если это необходимо сделать ради отца? Неужели счастье брата было не важнее каких-то Косаток, какой-то чести?

- Интересно. - Орест прищурил глаза. С момента, как Романа посадили в тюрьму, Ян всегда вел себя смирно, а сейчас же что-то заставило его сердце вспыхнуть. Это... сочувствие? Страх? Нет, нет, это что-то еще...

- Все знают, что ты никому не доверяешь, но не доверять даже Феликсу - это уже перебор! Он больше всех о тебе заботиться, а ты ему за все отплачиваешь недоверием, серьезно? Почему просто у него не спросить, что происходит? Феликс самый верный и преданный из всех, он и слова плохого не скажет, это несправедливо! Даже для меня это слишком грязно! Лучше уж я не буду Косаткой, чем так предавать семью!

Ян сорвал с шеи подвеску, отдавая его Оресту. Да, Ян хоть и не был самым верным, правильным и хорошим человеком, копать под доброго Феликса была перебором даже для него.

Орест внимательно посмотрел на столь решительного Яна, внимательно посмотрел и на ладонь, в которой Ян протягивал подвеску. После чего так весело улыбнулся, начиная чуть ли не смеяться. Ян такой реакции не понял от слова совсем.

Орест вздохнул. Он положил свою руку на плечо Яна, так пристально вглядываясь в его очертания.

- Насколько бы не был силен твой авторитет, доверие все равно вернуть не получится. Это верная позиция. Да, именно так я и воспитывал вас...

Орест аккуратно замкнул кулачок Яна с подвеской, поспешно выходя из кабинета. Ян же стоял, не в силах понять, что произошло. Неужели все это просто снова игра, очередная проверка отца на какую-нибудь вшивость?

Орест же только тогда понял, насколько же ничтожный человек. Только тогда он понял, что позволил себе усомниться в сыне, да что уж там в сыне, в Феликсе! В человеке, которому доверял больше всего. Теперь было ясно, чего это Ян так горел, в его глазах был не страх, нет, в его глазах была любовь.

Да, Орест действительно построил дом, посадил деревья. И воспитал прекрасных детей, которые будут куда лучше управлять Косатками, когда придет время. Потому что не страх и подозрения вели Косаток вперед, нет. Все это время Ореста вело желание сделать мир безопасным и спокойным. Где дети могут друг другу доверять. Даже хулигану Нилу. Нужен был повод сделать так, чтобы ему можно было доверять.

Когда выяснилось, что Феликс все это время скрывал Софью, Орест выдохнул с облегчением. Просто любовь, просто девушка, а не какой-то Роман.

Становилось понятно, что Феликс больше никогда не будет тем спокойный послушным мальчиком, который помогал Оресту. А оттого и снова кипел страх, было варианта два - либо обратно сделать Феликса послушной собачкой, либо отказаться от него. Но будто от Феликса было отказываться в какую сторону.

Над обеденным столом повисла давящая тишина. Виктория крепче сжала руку в кулак, пытаясь осознать только что полученную информацию.

Видео. Это было видео с камеры, которая находилась на соседнем здании. На этой камере четко видно, как мужчина в черном одеянии держал в руках телефон, будто кому-то звонил. Он некоторое время постоял около входа, ему так и не ответили, он со всей дури толкнул дверь для персонала, но вот, к неудачи и странности дел, снова появились помехи, а на следующем кадре никого уже около двери нет. И этим человеком, насколько можно было разглядеть лицо, определенно был Роман.

Вторая камера. Уже камера с соседнего здания недалеко от парковки. Эта камера также зафиксировала, как какой-то мужчина подходит к мэрии с черного входа, стоит у нее пару минут, будто кому-то звонит, потом с таким психом ударяет дверь. И по расположению подобных камер чувствовалось, сколько же времени и сил Ян потратил, чтобы найти эти кадры, бесценные настолько же, насколько они были ценны. Виктория нахмурила брови. Да. Роман все-таки вился около мэрии в тот день. И теперь это было доказано.

- Получается, Роман успел замести следы?

Ян вздохнул. Он включил следующую запись на прожекторе. Теперь видео с дня, когда Ян виделся с Жанной.

- Камеры и вправду подрезали. Мне птичка на ушко нашептала, что в тот день, когда и я посещал мэрию, Роман тоже был в ней около часа. И вился около будки охранника. Думаю, он вынудил охранника подчистить камеры, возможно, угрожал. Если этот охранник согласиться дать показания в суде, отца оправдают. И нашего папеньку, соответственно, выпустят на свободу.

- Я хочу этим заняться! - Виктория ударила ладонями по столу, вскочив с места. - Я хочу допросить!

- Ты уверена, что см...

- О-о-о, милый Ян, лучше заткнись. - Нил истерично смеялся. - Тебе с методами Виктории даже рядом не встать, ха!

Ян так взволнованно опустил голову. Что-что, а насчет этого Нил был абсолютно прав, Ян и сам недавно имел возможность лицезреть, какой Виктория может быть в гневе. А Виктория сейчас точно была готова рвать и метать. Опять-таки, не хуже того же Русика.

- Тогда и я пойду! - стоило вспомнить Русика, как и он вступал с инициативой. - Я тоже хочу научиться... допрашивать!

- Отлично. Тогда этим завтра же и займемся. - Ян был горд за своего протеже.

- Но... - Виктория заметно напряглась. - Если Роман подменил вино, почему он выбрал Фалсумское, а не Апрель? Не было бы логичнее подменить бутылку той же фирмы?

- Скорее всего, он не знал заранее, какое вино Орест принесет, поэтому и приходилось экстренно подстраиваться под ситуацию. - объяснял Ян.

- Не исключено, что Роман просто не мог купить такого же вина. - в разговор, к неожиданности, подключилась даже Валекия. Было видно, насколько Валекия хочет спать, ее волосы были собраны в бигуди, тело пряталось за струящейся тканью домашнего халата. - Винодельня Апрель выборочна к покупателям. Я уж это знаю, потому что это винодельня моего двоюродного брата. Роман же давно был изгнан из Косаток, так что, скорее всего, Орест позаботился о том, чтобы Роман не имел возможности лезть, куда не просят.

- Вот это поворот... - даже Русик уже не мог сдержать эмоций. - А почему мы не знали, что у дяди есть винодельня?

Валекия только так смущенно почесала шею.

- Ну как-то к слову и не приходилось...

- Поэтому Роман и поджег винодельню, когда узнал, что мы начали искать чеки, так получается? - Виктория все хлопала глазками, ей все хотелось достроить эту логическую цепочку в голове. Ян кивнул. - Но тогда... Для чего мэр помог Роману выйти досрочно?

Все снова замолчали. Да уж. Голова взрывалась от сложности схемы. Становилось понятно, что пожить спокойно, ну или хотя бы попытаться сделать подобному вид, не получится. Виктория чувствовала, что в этой истории было и что-то еще, была какая-то маленькая деталька, которая не давала узнать истину до конца.

- Мэр Врат заплатил за Романа, чтобы Роман меня убил. - так коротко и ясно, не уступая своим привычкам, в разговор врывался Нил.

И снова давящая тишина. Становилось понятно, почему Валекия так сильно была обеспокоена состоянием своего семейства, особенно сыновей. Потому что здесь была проблемка посерьезнее, нежели просто арест отца четырех детей. Ну, и одной внучки с недавних пор.

- Я избил Леона. Наш отец заткнул мэра, а мэру это не понравилось. Если после всего того дерьма, которое мы и сами видели на Леона, Леон до сих пор оставался безнаказанным и радовался жизни, значит явно мэру Врат не особо понравилось, что пришлось что-то схавать. Вот он и нашел способ принести в жизнь нашего папаши говна, чтобы сыночек Ореста, я, не остался безнаказанным.

- Нил! Следи за языком! - Валекия еще и отчитывать успевала.

Ян пальцами потер переносицу. Да уж, хоть Нил и не особо выбирал выражения, Нил мог быть абсолютно прав.

Голова болела. На дворе уже было далеко заполночь, глаза слипались, а мозг отказывался соображать. По Яну было видно, что он не спал все предыдущие дни, впрочем, и работал он куда больше всех остальных. Именно Ян находил абсолютно всю информацию, которую Одвет сейчас имели для продвижения дела. Виктория смотрела на Яна. Как бы он не старался держаться, не спать, работать, пытаясь, видимо, походить на того же Феликса, его было просто жаль. Он незаслуженно настрадался за последние дни.

- Слушайте, я знаю, что сама всех разбудила посреди ночи, но давайте пойдем лучше спать. - Виктория никак не могла отвести взгляд от настолько уставшего Яна. И даже никакая его природная привлекательность сейчас не могла сделать его хоть зрительно счастливее. - Послезавтра, а точнее уже завтра, будет суд. У нас всего день, чтобы добить улики и создать нормальную папку с доказательствами. Не так ли, Ян?

Ян так печально посмотрел на Викторию. Ему и вправду было тяжелее всего, особенно учитывая факт того, что Виктория сейчас сидела рядом. Опять. Хоть отношения между Викторией и Яном стали более понятными, они до сих пор были подобны натянутой струне. И только Нил с таким любопытством перебегал с Виктории на Яна, с Яна на Викторию глазками, теперь полностью убедившись в том, что что-то произошло.

- Да-а-а! - Нил уронил такую тяжелую руку. - Я вообще спать собирался. Все, короче, я пошел, пока!

Нил принялся вставать из-за стола.

- Да. Да. Я же адвокат. Мне надо будет защищать отца. Да. Лучше поспать.

Увлеченность делом Яна быстро сошла на нет, стоило только вспомнить о насущных проблемах и вновь запереживать. Он быстренько собрал все листочки воедино, отправляясь в свою комнату. Все же за столом понимали, что нифига Ян не пойдет спать. Его явно напрягало то, что именно ему придется защищать отца. А вдруг Ян не сможет? Что будет тогда? Что тогда с ним сделает Орест?

Не успели все разойтись, как Нил тут же направился в комнату к Виктории, так бесцеремонно повалив ее на кровать.

- Нил, блин! - Виктория скинула его тело с себя. - Зачем ты каждый раз так делаешь?

- Я просто лег спать! - раскидывая руки на кровати, сказал Нил. По всей видимости, нога его уже практически и не болела. Либо же он, как и всегда, играл роль.

Виктория вздохнула, выключая свет и прячась под одеяло. Становилось понятно, что и сегодня Нил намеревался спать рядом с ней. Что ж, просто маленький щеночек. Хотя, всяко лучше, нежели ночные оры.

- Виктория, - дернул ее за руку, - ну, Виктория...

- Что такое? Что опять? - Виктории не оставалось ничего, кроме как тяжко вздыхать. Иногда Нил был хуже надоедливого ребенка.

Нил подполз к Виктории ближе, вновь взяв в руки ее прядь волос, так близко нагнулся.

- Давай поговорим.

- О чем же?

Нил вздохнул, упав рядом. Да, прям за километр чувствовалось, как он опять хочет о чем-то поговорить. Впрочем, и догадаться, о чем именно, было несложно.

- Ты поговорила с Яном? - коротко и ясно спрашивал он.

Что ж, от Нила другого ожидать было и нельзя. Он всегда знал и видел о вещах и событиях в этом доме куда больше, чем предполагалось. Хотя и Виктория недалеко отошла от подобного.

- Если и сам все знаешь, зачем тогда спрашиваешь?

- Вот и славно. Вот и молодец. - Нил ближе прижался к Виктории, снова обнимая ее.

Было видно, насколько Нилу и самому было неловко и напряженно поднимать подобный вопрос, как никак, Ян до сих пор оставался его старшим братом, хотя может и не самым любимым.

- Слушай, - говорила Виктория, - я всегда хотела тебя спросить, откуда ты все знаешь. Ну, про отца как узнал, про чувства Яна. У тебя какие-то суперспособности видеть людей насквозь?

Нил крепче прижал Викторию к себе, что теперь можно было почувствовать только его чуть горьковатые духи, напоминающие глинтвейн в перемешку с имбирным пряником.

- Просто знаю и все. Случайно получается.

- Это не ответ! Я же серьезно спросила...

Нил так задумчиво посмотрел ей в глаза. Виктория же сгорала от любопытства. Ну же, хоть одна правда, хоть какая-нибудь правда семейства Одвет!

- Люди всегда говорят о том, о чем говорить не хотят больше всего на свете, вот и все. - Нил опустил голову. - Чем больше пытаешься что-то скрывать, тем оно становится явнее, разве не так?

Виктория так внимательно посмотрела на Нила. Временами он и вправду напоминал Ореста. Ну или того же сталкера.

- А когда ты на меня смотришь, что ты видишь? Какие у меня секреты?

Нил поправил прядь волос Виктории, большим пальцем чуть наклонил ее подбородок ближе к себе.

- Я вижу, что тебе страшно. И еще что ты что-то поняла, но не хочешь об этом думать. Мне продолжать?

Виктория покачала головой.

- Нет.

И Нил с Викторией снова заснули, хоть Виктория и знала, что Нил был совершенно прав.

Следующим утром товарищи снова выехали на допрос. На этот раз от поездки не мог сдержаться даже Нил, который в доме весь исстонался, только чтобы Виктория взяла его с собой. Пришлось смириться.

Виктория с Нилом сидели на заднем сиденье, пока Нил только сложил Виктории голову на плечо, вновь задремав. Она, как и Русик с Яном спереди, до сих пор не понимала, как можно было спать в столь важный момент. И если Нил так сильно хотел спать, для чего поехал вместе с ними? Мог бы остаться и дальше лежать калекой-поленом в доме. По всей видимости же, ему просто надоело ничего не делать и молча страдать. Так хоть какое-то развлечение от жизни. Тем более Нил из кабинета отца успел утащить и какую-то трость.

Товарищи подъехали к небольшому домику, стены которого были обшарпаны, чуть ли не соломенная крыша начинала осыпаться от любого дуновения ветерка. За ребятами так и продолжала следить машина с телохранителями, когда же Ян постучался в дверь.

Дверь открыла пожилая женщина. Она не сразу поняла, что ребятам нужно, создавалось впечатление, что она была глуха и слепа на один глаз. Ян все пытался сказать ей хоть пару слов, пока она наконец сообразила, о чем именно Ян говорил.

- З-Д-Р-А-В-С-Т-В-У-Й-Т-Е! - так громко проговаривал Ян. - Мы к В-А-Ш-Е-М-У С-Ы-Н-У! К Лавру!

Бабушка наконец сообразила, что же Яну нужно, поспешно приглашая в дом.

В доме было куда не лучше: старая мебель, маленький телевизор, работающий на божьем слове, не говоря уже о маленькой кухоньке, на которой точно при удачном раскладе дел можно было повстречать таракана. Вот ребят провели и в комнату к охраннику, кажется, Лавру.

Яну, как и всегда, не составило труда найти, где именно жил Лавр, сколько он зарабатывал, когда у него день рождение и далее по списку. Насчет вопросов базовых настроек человека Ян управлялся буквально за считанные минуты, да и разве мог он долго провозиться с подобным, если не так давно начал обучать и Русика своему информаторскому мастерству? А перед Русиком можно и попонтоваться. Однако важно было не совсем это, важным было то, какой именно в комнате сидел человек.

В комнате, напротив экрана телевизора, покрепче закутавшись в меховой плед, сидел маленький человечек, выглядел который куда не лучше самой смерти. В глазах его отпечатывался настоящий ужас, а любое движение от неожиданных звуков даже у посторонних вызывало такой дискомфорт, что хотелось только рыдать. Было видно, как человеку этому было страшно, было видно, как сильно кто-то его напугал. Вопросов, почему полиция не смогла ничего найти на Романа, не оставалось. Что-что, а запугивать других старый друг Ореста умел в совершенстве.

- Кто вы? - спрашивал Лавр, стоило ребятам только зайти в помещение. Даже мрачное лицо Русика заставляло бедного парнишку желать кричать. - Вы пришли от него, да? От него? Меня убьют, убьют?

Нил сразу понял, в чем дело. Он смотрел на этого перепуганного человека, что даже непоколебимое сердце Нила начинало стонать. Потому что в лице Лавра Нил видел только себя.

Не дождавшись, когда же другие сообразят, Нил подошел ближе к Лавру, с виду которому было лет 25. Присел около него, так внимательно разглядывая.

- Эй, мы не от Романа. - так коротко сказал Нил.

Стоило Нилу только упомянуть имя этого зверя, как парню стало и еще страшнее. Даже Русик, не особо умеющий различать человеческие эмоции, почувствовал волну отчуждения, которая импульсом отходила от страдальца бытия. Нил отложил трость, показывая парню свою ногу.

- Видишь, меня Роман тоже напугал. Пытался убить, так что теперь у меня вместо ноги огромная дырка!

Виктория хотела было подойти, как Ян остановил ее рукой. Не время и не место. И вправду, Нил ведь был главой Косаток. И он лучше знал, что Косатки делают со своим врагом.

- Скажи же, он мерзкий тип, да? Еще воняет от него этим жасмином, потом не отмоешься. - Лавр только так нервно кивал. Нил подсел и еще ближе, внимательно вглядываясь в глаза человека. - Он меня столько раз убить пытался, да у него никогда не получалось. А знаешь почему? Потому что он неудачник, который получит по заслугам. Хочешь, чтобы он получил по заслугам? - и снова парень кивал. - Тогда для этого нам нужна твоя помощь. Нам нужно, чтобы ты нашел нам вырезанные моменты с камер. А еще чтобы ты пришел на суд.

Парня пришлось уговаривать какое-то количество времени. Он был настолько всем испуган, что явно не желал приходить ни на какой суд. Выглядел он так, будто его несколько дней подряд били большими палками, а потом отобрали последнюю миску с водой.

Ян, Русик и Виктория за все то время, пока Нил сидел в комнатке и успокаивал пострадавшего психически охранника, успели уже и чаек попить, который им налила бабушка парня, и какие-то пампушки с чесноком попробовать. Становилось понятно, что Нил узнал в испуганном пареньке самого себя. Нил ведь тоже очень сильно боялся Романа, хоть и никогда не осмеливался об этом сказать. На этот раз кнут навряд ли бы помог, здесь нужен был только самый аппетитный и сладкий пряник из всех. Виктория хотела так думать. Но у каждого были свои недооцененные методы. У Нила, например, извечные американские горки.

- Знаешь, чем мелкие шавки отличаются от крупных собак? - Нил внимательно осматривал паренька, пока он крепче укутывался в одеяло. - Мелкие шавки слишком громко гавкают. Только вот до тех пор, пока что-нибудь не заткнет им пасть. А я как раз хочу заткнуть Романчику пасть. Он позарился на самое дорогое, что у меня есть. И не имеет права больше жить. Понимаешь, о чем я?

- А если... А если он придет з-за мной?

- А как он придет за тобой? А? Знаешь, что с ним сейчас? Сейчас он лежит в луже своей крови и стонет от боли, потому что посмел на меня напасть. Или ты думал, что он оставил бы тебя в живых? Ох, нет, милый мой, я тебя уверяю, он уже шел по твою головку, да вот проблемка в виде моих людей встретилась ему на пути.

Лавр сжался и еще сильнее. Нил выглядел устрашающе, намного страшнее даже того же Романа, который недавно с таким гонором и острым ножом стоял над душой. В этом Ниле кипала адовая злость, желание мести и правосудия.

- Иу, - Нил протянул Лавру кулачок, - поможешь нам, я гарантирую, что ты выживешь. Представлю к тебе своего человечка, и сможешь наконец-то спокойно поспать. Откажешься помогать, прости, я не буду добрее Романа. А, понимаешь, о чем я? - и вновь эта ядовитая улыбка.

Предупреждение Нила было очевиднее некуда. Лавру ничего не оставалось, кроме как вытащить из-под одеяла своей трясущийся кулачок.

- Л-ладно... Я расскажу... Я расскажу!

Спустя час Нил вышел из комнаты парня с таким беззаботным личиком. Что умел делать Нил, так это определенно раздражать своей способностью скрывать настоящие эмоции.

К сожалению, видео с камер у Лавра не оказалось. Хотя и то было понятно - откуда у Лавра они могли быть, если Роман с угрозами, ножами и пышным эго зашел в комнату к охраннику, закрыл дверь на замок, а потом с лезвием полез к горлу Лавра, а потом сам принялся подчищать камеры? В таком случае только вопрос насчет компетентной работы той же полиции оставался открытым - если бы они решили получить записи с камер прошлым вечером, возможно, следствие пошло бы по другому сценарию. Хотя точно знать, как же было на самом деле - невозможно. Не исключено, что Орест постарался замести следы, чтобы полиция не мешала расследованию деток. Об этом оставалось только гадать. Орест. Да, таким был Орест Одвет - странным и себе на уме.

Однако все-таки польза от допроса была. Лавр согласился прийти в суд и рассказать о Романе, а также о том, что ему угрожали расправой и заставляли подчищать записи с камер. Точнее, не Лавр редактировал камеры, это делал Роман. Пока Лавр, с трясущимися руками и увеличенными зрачками, сидел в углу комнатки, молять всевозможным богам, только чтобы его никто не убил. По всей видимости, молитвы сработали, Лавр остался в живых. Только вот подобная трагедия хоть и не была гарантом доказательства вины Романа, зато позволяла чуточку лучше отбелить честь того же Ореста. Это лучше, чем ничего.

Ян не мог больше делать вид, что спокоен, да и напряженность так и перла из всех щелей. Он вернулся к машине, достал ноутбук, вновь принимаясь выстраивать в логическую цепочку какие-то кадры. Спешка его была понятна, как никогда: Ян должен был защищать отца, а у него до сих пор не было никакой обвинительной базы в сторону Романа. Если Ян и может вытащить Ореста, Романа же с тем, что Одвет имеют сейчас, не посадить.

Нил в это время успевал только о чем-то своем переговариваться с одним из телохранителей, после чего этот телохранитель вежливо кивнул и зашел обратно в дом. Да, Нил, как и его отец, всегда сдерживал обещания. Нил, как глава Косаток, не мог позволить пострадавшему человеку пасть в яму небытия. Через пару минут телохранитель вывел Лавра из помещения, усадил в машину и куда-то увез.

- Эй, - успевала спрашивать Виктория, когда Нил вернулся в машину, - куда его повезли?

- В штаб. - Нил поставил трость. Впрочем, как и всегда, оставался до боли некрасноречив.

- В штаб? Зачем ему туда?

- Потому что я так захотел. - Нил так внимательно посмотрел на Викторию. - Скорее всего он совершит суицид, если ему не помочь. Я-то знаю.

Да. Нил определенно в этом испуганном человечке узнал себя. Того самого Нила, которого запугали до такой степени, что он чуть не предал своего отца, не говоря уже о том, чтобы подставляться под удары ножа и воздействие сигарет. Нил увидел в Лавре своей главный страх - навеки остаться заключенным своего сознания, сбежать из которого попросту не найдется возможности. Потому что невозможно сбежать от самого себя. Теперь Виктория поняла, почему Нил поступал так странно - был агрессивным, слишком испуганным, как маленький котенок. Он вечно пытался сбежать от самого себя, что удавалось безрезультатно. Так что теперь не оставалось ничего, кроме как принять самого себя со всеми глупыми заскоками. Да, Нил наконец-то это понял.

- Черт. - Ян больше не мог сдержать своего негодования, он так тяжело вздохнул, стукнувшись головой о спинку кресла. - У нас больше ничего нет. Если доказать непричастность Ореста еще возможно, то с доказательством вины Романа все чересчур расплывчато.

- А что у нас вообще есть? - поспевала Виктория.

- Записи с камер. - Ян снова уставился в ноутбук. - По камерам из соседнего здания видно, как Роман пытается проникнуть в мэрию в день убийства. А потом, как назло, опять все в тумане... Пошел ли он в мэрию после или нет... - Ян вздохнул. - Потом показания Лавра, если он осмелится. Еще я нашел видео подтверждение с телефона какого-то журналюги, на заднем фоне где видно, как Роман на следующий день после убийства заходит в будку к охраннику. Потом, первый охранник, Ким, и Жанна слышали шаги на этаже в день убийства, это мог быть Роман. И еще... если Леон даст показания и признает в Романе того человечка, который прошел мимо него в коридоре, тогда все будет выглядеть не столь катастрофически плохо. Но и это слишком... слишком...

- Так. Выдохнули. - Виктория сказала так строго, сложив руку на плечо Яна. Уже чувствовалось, как он опять принялся себя принижать. - По-моему, все звучит довольно... логично. Главное, что у нас есть чеки, и мы может доказать невиновность Ореста. Нашей же задачей изначально было достать его из тюрьмы, правильно? А уже потом наказать Романа.

Ян потер переносицу. Слова Виктории вроде и были правдивы, но все равно звучали недостаточно убедительно. Яну было страшно совершить ошибку, потому что он помнил, какова цена ложной информации.

- Ладно... - Ян опустил руку. - Ты права. Поехали. Я еще должен собрать полный пакет документов.

Ребята доехали до поместья, где Валекия уже вовсю бегала из комнаты в комнату, вновь упаковывая какие-то вещи, собирая не особо кому-то нужные сумки. Возможно, такими темпами она пыталась отвлечь себя от разъедающих переживаний по поводу ареста. А может и без возможно.

- Ох, ох, ох! - говорила она, в который раз засовывая какой-то пакет в дорожную сумку. - Вы наконец-то приехали, как же вы долго!

Путешествие к Лавру и вправду потребовало некоторое количество часов, что теперь можно было официально заявить, что день был потрачен. Впрочем, на часах сейчас было всего 15 часов, так что и рассуждать насчет потраченного времени можно было только если и не особо.

- Куда же такая спешка? - Нил внимательно смотрел, как мама упаковывает что-то в сумку. - Ты словно в поход собралась.

- Какой же поход! - Валекия разводила руками от глупости сына. - Я собираюсь к Софье, неужели вы не поедете со мной?

Вчера и вправду не удалось увидеться с Софьей, как и взглянуть на девочку, так что Валекии не оставалось ничего, кроме как пытаться подобное лицезреть сегодня. Виктория, как и Нил, как и Русик и местами даже напряженный Ян, тоже были не против познакомиться с племяшкой ближе. Хотелось увидеть на девочку, которая заставила даже Ореста восстать из тюрьмы.

Виктория с Нилом помогли Валекии дособирать никому не нужные сумки, потому что Софье явно уже тот же Феликс привез все необходимое, Ян же в это время вновь уставился в монитор, все пытаясь и пытаясь связать хоть половину слов, которые будет рассказывать завтра в суде. Его страх за дело был понятен настолько же, насколько Яна было попросту невозможно понять. Нил только так неожиданно сложил Яну руку на плечо, что второй сын Ореста аж подпрыгнул. После чего коротко и ясно выразился:

- 3 часа на отдых. 8 часов на сон. Остальное время страдай, как хочешь. Приказываю, как глава.

Несмотря на странный способ Нила повлиять на действия Яна, а также на слишком уж что-то серьезное личико, подобное краткое изложение потребностей действительно сработало - Ян реально закрыл ноутбук, еще раз потер переносицу, явно от перенапряжения. После чего хоть немного стал похож на человека, на пару часов и вправду позволив себе отдохнуть. Мыслительная пытка сожрала бы его быстрее, чем так сделал бы Орест, если бы Ян совершил ошибку и в чем-то солгал. И Нил прекрасно понимал подобные повороты событий. Поэтому и принимал решение брать ответственность за времяпрепровождение Яна на себя. Хотя, может он просто так выражал сочувствие Яну? Все-таки в расследовании до сих пор многое оставалось неопределенным. Хотя бы для Виктории Рецмуд.

Товарищи наконец приехали к Софье. Софья выглядела невероятно счастливой: несмотря на потрепанный вид, не особо уложенные волосы, какие у нее были всегда, даже на смертном одре Нила, сейчас она выглядела так, будто вчера родила ребенка. В общем, ничего необычного. Только в сериалах или фильмах происходит так, что женщина после родов выглядит, как богиня. Во-первых, женщина всегда выглядит, как богиня. Во-вторых, реальность отличается от кино, собственно, как и внешний вид только что родившей девушки.

Феликс также расплывался в улыбке. Он нежно держал Софью за руку, все не в силах нарадоваться, что теперь он отец. За километр от него исходило чересчур ризонящим счастьем, которое ударялось о стены комнат и улетучивалось в окно. И снова Виктория думала только о том, что господин Орест был совершенно прав - Феликс и вправду сделал выбор в пользу своей семьи. И его совершенно больше не интересовали даже те же Косатки. Свое счастье он обрел, Феликс точно наконец понял, что желал. И не желал потерять.

К сожалению, малышку увидеть не получилось. Поскольку ребенок родился раньше положенного срока, его изолировали от общественности и поместили в стационар. Феликсу с Софьей повезло - девочка родилась без отклонений, здоровой. С ней было все хорошо, она даже сама дышала, как и Софья имела обязанность приходить к ней и кормить. Но все-таки показывать ее другим людям, доставлять ей дискомфорт, было сейчас не самым лучшим решением из всех. Для благополучия приходилось оставлять девочку там, где ей было безопаснее всего. А со всей мирской обстановкой, это точно не рядом с Одвет.

- Вы уже придумали, как ее будут звать? - спрашивала Виктория, когда Валекия уже успела в который раз подсесть к Софье, да изнежить ее со всех сторон.

Феликс покрутил головой.

- Нет, мы так и не смогли подобрать подходящего имени, к сожалению. Сколько не думали, на ум так ничего и не пришло. Может у вас есть идеи?

- Луна. - Нил сел на пуфике рядом, сложив руки на трость. - Назовите Луна.

- Луна? - так недоуменно переспросил Феликс.

Яна же подобное предложение насмешило. Он так забавно повел головой, исподтишка глядя на младшего братца.

- На звезды свои в комнатке что ли насмотрелся, теперь называешь других Луной!

- А что... Луна... Интересное имя. Да и Луна вчера была полная. - Софья посмотрела в окно. - Можно и Луна назвать. Луна Одвет. Звучит!

Ян еще долго смеялся над придумкой балбеса-Нила, который продолжал так по-детски отмахиваться от всего рукой, да изредка подбивать того же Русика поиздеваться над братом. Виктория же стояла около семейства Одвет, пока улыбка никак не могла сойти с лица.

Вот и спокойный Феликс, всегда исчезающий, подобно фениксу. Вот и простодушная Софья, которая даже сейчас выглядела куда беззаботнее среднего сына Одвет. Вот и Русик, чуть зажатый, до сих пор не знающий, как и связать хоть два слова между собой, но иногда смеющийся под дикий пляс Яна. Вот и Нил, наивность и безалаберность которого трогает сердце куда скорее привлекательности старшего братца. Вот и Ян, за улыбкой своей и аурой альфа-самца так и продолжающий скрывать страхи и серьезность. Даже Валекия, материнской любви в которой было больше, чем у кого-либо еще. Чем дольше Виктория находилась в семействе Одвет, тем скорее понимала, что теперь от них не сбежать. Как Виктория никогда бы и не сбежала от господина Ореста. Даже если бы улетела от него в тот день. Разве не в этом заключалась его тупая логика?