21
Жучки... Это новое и пугающее слово, кажется, после того ночного разговора окончательно перестало давать мне покой ни днём, ни ночью. Так как вместо своих обычных мирных занятий, я, кажется, только и делала, что лазила по всем комнатам в поисках маленьких чёрных точек с камерами и микрофонами. Ещё лелея сладкую надежду на то, что своим совсем ненаметанным глазом сумею обнаружить их, чтобы уничтожить. Надеясь тем самым хоть как-то помочь любимому избавиться от опасной идеи, поймать на её же крючок акулу. И тем самым остановить от страшной ошибки.
— Валя, что ты делаешь? — услышала я за спиной весьма удивленный голос обычно такого спокойного Егора.
Подпрыгнув от оного действа ещё один раз, чтобы начать рассматривать свои туфли и предательски вспыхнуть. Ибо меня, снующую перед огромным шкафом в гостиной и отчаянно пытавшуюся допрыгнуть до его антресолей, не заставали ещё ни разу. — Ищешь сейф, чтобы выкрасть деньги? — высказал ушлый Принц своё предположение, от которого меня перевернуло враз.
Ибо воровской я никогда не была и становиться не собиралась. Если не считать, разумеется, заначки того сюрикена, который завалялся в моей сумочке в прошлый побег. И который я искреннее собиралась добавить в свою домашнюю коллекцию странностей, ибо понравился очень.
— Да какой сейф?! — справедливо обиженно фыркнула я, кладя руки на пояс и дуя губы. — Пылюку!
В очередной раз соврала я без зазрения совести. Напоминая себе о том, что Егор говорит мне совсем не все. Что даже не составляет и половины важного, что уже происходит. А я должна?
— Ну раз так, желаю удачи, — он хмыкнул, ещё раз глядя на все это непотребство и мою красную морду. — Шкаф два с половиной, а ты метр шестьдесят...
— Метр шестьдесят пять! — поспешно перебила я, желая развеять ненужные мифы. На что невозмутимый Принц лишь нагло махнул, и, заложив руки за голову, просто ушёл в неизвестном направлении. Оставив меня тихо покусывать губы, краснеть и злиться в одиночестве гордом.
— Милый, так как там у нас со свадебной церемонией? — решила я пойти в бой сразу во время обеда. Ибо как говорила мама, сытый мужчина — мужчина добрый. А мне действительно просто невероятно хотелось, что б хоть сейчас Егор подобрел и перестал самоустраняться от столь важного процесса. Оставив все сложные выборы шмоток-цветов-отелей бедной мне, а заказы пресловутым слугам.
— А что не так то? — хлопнул глазами будущий муж, делая вид, что совершенно не понимает, о чем я толкую. — Я же назвал тебе сумму, распоряжайся.
Закончил он по обыкновенному прагматично, видимо, считая, что данного действия хватит на все. И заодно причислив меня в дружную стаю бодрых бухгалтеров, которые по ценам в журнале все преумножат и пересчитают сами. Чтобы двумя неделя позже выдать довольному Егору полный план действий с торжественными словами «в финансирование уложились». А вот фигушки!
— Да вот, финансирование подводит, — выдохнула я сокрушенно, старательно играя стервочку из передачи. — Заказываю лобстеров и омаров для всех наших пятидесяти гостей, и все — вся свадьба в ромашках. А на нормальные цветы...
— Да зачем же их так откармливать-то? — удивился будущий муж искренне настолько, что я чуть не прыснула.
— Потому, что я даже не знаю, кого откармливать, а кого нет! — выдохнула я, как бы намекая.
— Хорошо, я обведу для тебя важных гостей в списке кружочком, — картинно закатил глаза Кораблин. — Тем более их всего пять человек.
И с самым демонстративным видом принялся за еду, но его зелёные глаза, периодически то поднимаясь на моё лицо, то опускаясь обратно в тарелку точно бы говорили «И что тебя вечно все не устраивает-то? Жила бы себе богато — и не ныла». Из сего я сделала очередной, и совсем уж не утешительный вывод о том, что этому человеку просто не обьяснишь, что для брака мне требуется все же живой и тепленький муж, а не куча бабла. Даже несмотря на то, что я уже до удивительного мерзко успела привыкнуть к катаниям на машине и жизни вне отчего дома.
— Кушай, мой Принц, и не подавись этой курочкой, — от пущей расстроенности и наплыва чувств кинула я в него маленькое проклятие.
На что милый блондин округлил глаза, удивленно спросив:
— Ты это чего?
На что я лишь простодушно пожала плечами, думая лишь о том, что милый рядом, да не со мной, даже при отсутствии конкурентов. И если сам этого он не видит, то говорить тут и вовсе не о чем.
— Жучки... — в сто-пятьсотый раз за день пропела я заветное слово, начиная тихо заползать под диванчик в гостиной.
Намереваясь хотя бы там отыскать столь опасную вещь хотя бы по двум причинам. Так как, во-первых тут ещё не была из-за пресловутой пылюки. И так как все же не добралась до антресолей заветного шкафа ни со стула, ни даже с большого кресла. Пропустив тем самым столь важное из мест преступления без внимания. Которое, возможно, совсем ему и не требовалось...
Тем не менее, все же решив не останавливать свой забег по большому дому, продолжала все так де упорно лезть внутрь, планомерно чихая и ничего не видя перед собой. Боясь натолкнуться на выскользнувшую пружину, и стараясь нащупать руками маленький вредный предмет. Не застревая на поворотах и уверенно двигаясь к своей мелкой победе. Пока, впрочем, не почувствовала на своей филейной части чужую ладонь.
— Да ты совсем обнаглел! — крикнула я в порыве чувств, дернувшись и стукнувшись спиной.
Пребывая в полнейшей уверенности, что это наглый и загребущий слуга, что смотрел на меня в последние дни как-то очень уж похотливо. Видимо, придя к неутешительному выводу, что мы с ним находимся на одном уровне, а значит, можно и подкатить... После чего невольно дернулась вновь, услышав сзади до боли родной пофигичный голос:
— Какой вид!
По уши залившись краской от осознания того, что меня лапал никто иной, как сам Егор. Который стоял сейчас сзади и смотрел на ту часть меня, что картинно вылазила из-под дивана.
— Что ты там делаешь? — как-то уж слишком бодро для своего обычного настроя спросил он, так и не убирая своей руки.
Отчего мне все сильнее хотелось то ли забиться под диван ещё глубже, то ли вылезти пред его изумрудные очи в этот момент. И я даже не знала, чего сильнее. Вновь произнеся истинно магическое:
— Жучки!
После чего меня совсем уж бесцеремонно потянули за ноги, пытаясь таким образом достать на свет божий. В эти длящиеся словно вечность минуты я успела подумать, что Егору просто не хватает любимой Лауры и её ласк, а я замена.
Обидиться на это. И простить моего неверного принца.
В следствии чего и появилась через пару минут пред его весьма колкими глазами с красными щеками, весьма довольная. И, наверно, готовая ко всему.