Между ними
Туан аккуратно завернула очередную картину в пенопласт. Кусочки от него надоедливо прилипали к рукам и одежде. Если бы Хёнджин сразу сказал, что помимо разрешения конфликта с арендодателями он обновит свою выставку, девушка одела бы какую-нибудь поношенную одежду. Увидев состояние Хвана, студентка вызвалась сама убрать старые картины. Живой труп начальника не к удачи точно. Он не откажется от своей идеи, поэтому остаётся только помогать.
Поначалу Туан ехидно хихикала, пританцовывая под музыку в наушниках. Хёнджин никогда не меняет выставку «просто потому что». Каждая новая обладает особой тематикой. Сейчас девушка снимает картины с настроением тоски, а следующие… Их должен принести Хван, чтобы оправдать окончательные догадки студентки. И они имели место быть. Вот только пенопласт жутко доставал. Понятно почему перед тем, как класть в него картину, её оборачивают плёнкой. Он единственный, из-за чего хотелось психануть и уйти дальше писать дневник практики. Но писать заумную и кропотливую фигню Туан ненавидела больше. К вечеру, скрипя зубами, девушка всё же завернула последнюю картину.
Как раз во время, ведь со стороны кабинета наставника раздались знакомые звуки тележки. Студентка, отряхивая с себя последние кусочки прилипчивого материала, заинтересованно наблюдала за появлением Хёнджина. Бодрый, игриво вышагивая, Хван привёз тележку со своими новыми работами. Оглядев пустой зал, парень скрестил руки на груди и задорно подмигнул Туан.
— Я тебя в сотрудники возьму, когда ты закончишь учиться, — довольно сказал он. — Будешь также отрываться на других практикантах.
Девушка невинно пожала плечами.
— Иногда надо давать начальству выспаться. Бурная ночка была? — студентка ехидно прищурилась.
— Ага, примерно как у вас перед экзаменами, — обречённо вздохнул Хёнджин, подмечая про себя, что давно так ночи не проводил. — Среди кучи бумаг перед экраном почти разряженного ноутбука. Да, бурная ночь.
Туан хихикнула, помогая распечатывать новые картины. Усталости не ощущалось из-за прилива любопытства. Хван аккуратно разворачивал одну из работ, отдавая плёнку девушке. Он старался не смотреть ей в лицо. От такого нетерпения студентки становилось смешно. Она обидеться, если наставник неожиданно начнёт смеяться над ней. Развернув картину, Хёнджин всё же не сдержался и самодовольно посмотрел на Туан. Её губы сначала образовали о-образную форму, затем изогнулись в улыбке. Масло — его любимая техника. Все работы написаны ею. Но они ещё никогда не смотрелись так необычно и тепло. Девушка видела мрачные картины, жуткие и подобные им. В первые дни практики Туан думала, что Хёнджин маньяк или мафиози (иронично). Очень необычно видеть его нежные картины, показывающие не жуткие сюжеты, а… Романтичные? Хван реально пишет такие картины?
Студентка умеет замечать поведение людей. И она знает: Хёнджин не меняет выставки просто так, не пишет картины просто для опыта. Это его терапия, его чувства. И, кажется, девушка догадывается почему тема выставки изменилась.
— Так всё-таки, какие между вами отношения? — как бы невзначай спросила Туан, но напряжённые колебания в голосе выдали её заинтересованность.
После того, что она видела и слышала, у неё есть повод думать о них так. Хван осторожно взял из рук студентки картину, вешая её на подготовленное место.
— Мы просто партнёры, связанные общей целью. Ничего больше, — а к горлу всё же поступил неприятный ком.
Девушка хихикнула, отрицательно покачав головой.
— Господин Хван, вы такой скрытный, что даже невозможно сказать бываете ли искренне, — Туан вкрадчиво подступала к главной сути, наводя интригу. — Но кое-что вас выдаёт. Для хорошего художника, как вы подчёркивали, в работе важны чувства. Картины создаются лишь благодаря им. Просто наблюдение, если в вашей жизни происходит то, что вас тревожит, вы переносите это на холст, меняете выставку. Будто галерея вам нужна, чтобы избавиться от накопившихся пережитков.
Хёнджин замер, задумчиво смотря на свою картину. Он это всё написал за половину месяца в весьма неожиданной для него теме. Хван не подаёт виду, но признаёт, Туан права. Художнику становится плохо от того, что в нём копится. Даже собственные дела утомляли. Есть работы, которые Хёнджин продаёт. Они написаны в основном на зло кому-то, чтобы такие внимательные детективы, как Феликс раскрыли преступления. А картины в галерее, как терапия. Становится сложно дышать от тоски или отвращения? Просто напиши картины и укрась ими галерею. Сюжеты на холстах не способны мешать работе. Благодаря этому Хван не долго варится в своих чувствах.
Художник слегка улыбнулся, переходя к распаковке следующей картины. Он не знает почему вдруг взялся за нежные краски, понятия не имеет от чего так близки стали отношения между двумя людьми и зачем надо было раскрывать их на картине? Хёнджин надеялся, что это нелепое чувство, мешающее работать, уйдёт. Когда написал первую работу… Что тогда было? Хм, кажется, начало осени… Точно! Тогда Феликс нашёл его галерею. Разве… Это он виновник? Нет, Ли его привлекает только подходом к делу. Он такой же детектив, как и прочие. «Только понимающий, человечный и с таким же, но светлым блеском азарта в глазах», — дополнил непонятный голос в голове, который Хван захотел побыстрее заткнуть. — «Чёртов детектив». Он же просто идеальный… Напарник? И он тоже.
Облокотившись на ручки тележки, студентка продолжала улыбаться. Наставник слишком долго молчит на её замечание. Она заставила копаться Хёнджина в собственных мыслях? Что такого сложного Туан сказала?
— Я не знаю сколько вы знакомы, но когда увидела вас обоих… Вы смотрите друг на друга не как напарники или враги. С вашей стороны, господин Хван, ощущается увлечённость им. Причём не та, с которой вы подходите к остальным. Будто… Вы думаете только о нём, — девушка сдержала своё удивление, заметив взволнованный блеск в глазах Хвана. Она нашла подтверждение своих слов. Даже лучше, увидела наконец естественную эмоцию наставника. Хоть мимолётно и не до конца. — Кажется, он вам симпатизирует, но вы это отрицаете.
Хёнджин повернулся, тут же смерив взглядом ехидную улыбку Туан. Нет, он не злится. Просто ненавидит, когда кто-то прав насчёт того, что Хван старается сместить на задний план. Художнику некогда заниматься всякими бреднями… Да?
— Я не понимаю о чём ты, — не нашёл лучшей отговорки Хёнджин, вручая одну из картин Туан. — Иди, повесь её на ту стену, фантазёрка.
***
Хёнджин вернулся в квартиру Феликса довольно поздно. Кое-как тихо устроившись на диване, Хван сразу вырубился. Он на это и надеялся, не желая больше думать сегодня.
Проснулся художник только от громкого «Блять!» со стороны кухни и шума чего-то звонкого и тяжёлого. Неохотно Хёнджин открыл глаза, лениво потягиваясь на диване. Спина ныла от шока. Привыкла к мягким кроватям, теперь страдает от непривычной жёсткости. Маты с кухни продолжались сыпаться, только намного тише. Что детектив на этот раз натворил? Глубоко вздохнув, Хван встал, слегка пошатнувшись, и поволочился в сторону шумов, протирая на ходу заспанные глаза.
Famous — Taemin
В колонке для фона играла музыка, под которую художник и не подумал бы готовить… И… Феликс готовит?! Да ладно, что-то кроме яичницы? В духовке была противень с чем-то, пахнувшим мясом, а на самой плите обугленная кастрюля. Ли корчился около раковины, продолжая осыпать и посуду, и сбежавшую жидкость всеми ругательствами, которые он знал. Хёнджин мягко улыбнулся, продолжая наблюдать за забавной картиной. Детектив выглядел обиженным на весь хаос. Как будто посуда его предала. Так мило дул губы… «Ребёнок», — хихикнул Хван, перестав видеть в нём холодного детектива. Неосознанно, художник опустил взгляд на тело Феликса. С того дня, как Ли в последний раз был перед ним в майке и шортах, мало что изменилось. Только неровный шрам на плече появился. Но даже он смотрелся привлекательно на теле детектива. Нет, всё-таки что-то поменялось. Хочется прикоснуться к Феликсу. По другому. Притянуть его к себе, провести руками по спине, забраться под майку, очерчивая все шрамы на спине, пока носом зарываться в светлую пушистую макушку. Домашний Ли такой очаровательный. Хочется надеяться, что никто больше его таким не видел. Хёнджин не хочет, чтобы детектива таким увидели остальные. Такая картина, такой шедевр только для него. Хван просто так не отдаст…
«Чёрт!» — опомнился художник, почувствовав медный привкус во рту. Он сам не понял, как на автомате начал искусывать губы, прокручивая в голове разные сюжеты… Он же… Буквально пожирает Феликса. Художник провёл по своим губам, вытирая проступившие капли крови. Его глаза постепенно округлились. — «Что ты творишь? Чёрт, чёрт, чёрт!!! Я… Ведь… Ха, теперь не я веду игру… Вот ведь неожиданный ход». Хёнджин обречённо улыбнулся, приложив ладонь ко лбу. Хван Хёнджин, играющий чужими чувствами, контролирующий весь город не смог взять под контроль собственное сердце и влюбился. И в кого? В грёбанного, но очаровательного детектива.
Феликс обернулся, подозрительно прищурившись. Притихший Хёнджин напрягал ещё больше, чем разговорчивый. Ли снова посмотрел на обожжённую руку, затем на беспорядок на плите.
— Если ты подумал, что я собирался справиться с непосильной мне задачей, то это не так, — фыркнул детектив, выключив кран. Хван дёрнулся, будто Феликс сейчас его разбудил. Заторможенно, но художник озорно подмигнул Ли, на что тот недовольно скрестил руки. — Я умею готовить. Делаю это, когда настроение приходит. Просто… — детектив неловко отвёл взгляд. — Я отвлёкся на тикток и просмотрел, когда у меня убежал бульон… Теперь у нас только рёбрышки с рисом…
Хёнджин засмеялся, подходя к навесным шкафчикам. Где-то здесь он видел аптечку. Да! Взяв её, он уселся за стол, придвинув соседнюю табуретку ближе.
— «У нас»? — тихо спросил Хван, взглядом пригласив Феликса сесть рядом.
Неуверенно Ли послушно сел на табуретку, наблюдая, как художник роется в аптечке в поисках мази от ожогов.
— Пока ты живёшь со мной, лучше экономить на еде. Мы разоримся, если каждый отдельно будет себе что-то брать, — объяснился Ли, всё ещё следя за движениями Хёнджина.
Он выглядит спокойно, значит не догадывается о вчерашнем походе детектива. Отлично. Но что-то определённо изменилось. Зрачки были расширены. Странно, это обычно бывает из-за возбуждения, страха или наркотиков. Хван явно не наркоман. Значит либо первое, либо второе. При страхе кожа приобретает бледный оттенок. У опытных лгунов это заметно только около глаз. Они привыкли к обману, поэтому у них лёгкое волнение, вместо страха. Художник коснулся его руки, чтобы осмотреть ожог. Хм, ладони сухие. Даже при нервозе они потеют. Значит не страх. Хёнджин тоже что-то обнаружил? Может произошло что-то интересное. В конце концов, когда он пришёл? Хотя, если Хван молчит, то это его личное. У них условие — не лезть к друг другу без разрешения.
— Детектив, я понимаю, что от моей красоты трудно оторваться, но мне трудно делать что-то под внимательным наблюдением, — съязвил художник, сдержав смешок от того, как смутил Феликса.
— Я сам бы мог… Позже, — фыркнул Ли, потихоньку осознавая странность ситуации.
— Охотно верю, — Хёнджин демонстративно показал свою работу, саркастично хмыкнув. — Также, как с плечом?
Детектив недовольно притянул ладонь обратно к себе, возвращаясь к духовке.
— Чего так беспокоишься? — пробубнил Феликс. — И да, ты вообще помнишь, как меня зовут?
— Всего лишь соблюдаю сохранность моего напарника, детектив, — засмеялся Хван, пряча лицо в руках.
Не сейчас, пожалуйста. Художник не хочет всё портить. У них и так ничего нет. Если Хёнджин начнёт называть Ли по имени, это будет ещё одним шагом к близости. Достаточно того, что они вместе живут. Нельзя мешать игру с чувствами, Хван знал это. Поэтому, чтобы хоть как-то сдержать себя в руках, надо ограничиться прозвищами.
Феликс краем глаза заметил замешательство художника. И всё-таки, странный он. Хотя, учитывая ряд произошедшего… Хёнджину наверняка сейчас паршиво. Мягко говоря. Знал бы, чего ожидать от Хвана, посочувствовал бы ему. Однако, в реальности Ли боится увязнуть во всём намного больше, чем сейчас. За свою жизнь он не переживает. А вот Рей для преступного мира не создана. Случись с ним что-то, сестра пойдёт по его стопам, станет детективом, выйдет на Хвана и снова по новой. Они с Рейчел в этом похожи. Из-за дерьма, которое произошло в их жизни, делают всё, чтобы другие в него не попали.
Детектив открыл духовку, доставая оттуда аппетитные рёбрышки. Их аромат сразу заполнил кухню. Феликс слегка вздрогнул, когда обернувшись увидел рядом с собой Хёнджина с тарелкой. Он выглядел как котёнок с голодным взглядом и невинной улыбкой.
— Ты же не уверен в моей готовке, — издеваясь, сказал Ли.
— Третий день на одном кофе я не выдержу. Отравление лучше, чем голодная смерть, — также саркастично ответил Хван. Детектив обиженно надул губы, на что художник ухмыльнулся. — Я не возьму свои слова обратно, пока не попробую.
***
Феликс не обманул. Готовил он действительно шикарно. Сам Хёнджин готовить не умел, поэтому питался в кофейне у тётушки… Если доходил до неё. Если нет, то доставка из кафешек в помощь. Но всё это меркло с тем, что Хван сейчас попробовал. Рис и рёбрышки Ли отличались от тех, что он пробовал раньше. У них был более… Родной вкус? Художник не припомнит такого, чтобы он ел и наслаждался процессом еды. Обычно спешишь поскорее доесть и уйти. А тут Хёнджину даже жалко стало, когда тарелка пустой оказалась. Детектив определённо поднялся ещё больше в его глазах.
С гордо поднятой головой Феликс ушёл в зал раньше. Найденная информация всё не давала ему покоя. Проблема была в том, как рассказать её Хвану и не спалиться, что шастал в «Venom». Стоит голосу Ли дрогнуть, как художник уже будет подозревать недоброе. Детектив снова нашёл карту с компаниями, достал припрятанную схему камер леса и включил телефон. Как снимок объяснить? В любом случае, это пока лучший выход, дальше в ход идёт импровизация. Он успел принять задумчивое положение на диване, когда Хёнджин довольно сел рядом.
— Если схеме камер леса больше недели, то она бесполезна, — сказал Хван, облокачиваясь на спинку дивана. Феликс протянул ему телефон. Художник сразу выхватил его, заметив знакомые очертания. Он стиснул зубы. Схема камер есть только у мафии. — Детектив, мне тебя теперь и слушать учить? Я, кажется, говорил, чтобы ты не лез в «Venom».
Голос Хёнджина всё ещё звучал спокойно, но было такое чувство, что он лез в душу. Пытался вытянуть правду. Ли был готов к этому, поэтому тут же заткнул обратно подступающее волнение. Хван ничего с ним не сделает, если детектив наврёт. Хотя бы потому что Феликс нужен ему. Ли бы рассмеялся в лицо Хёнджину на его безвыходность, но лучше промолчать. Хван тоже тайком будет строить свою игру, а детективу это не надо.
— Ни у одного тебя знакомые есть, — Феликс всего лишь соврёт о хозяине этого фота. — Пришлось пожертвовать зарплатой, чтобы он пробрался туда, — тёмная аура, исходящая от художника, начала потихоньку утихать. Фух, значит Ли всё также отлично врёт. — Я тут кое-что заметил… — Хёнджин сел поближе, положив голову на плечо детектива, дабы рассмотреть что-то за его спиной… И позабавиться с непонимающего личика Феликса на неловкое положение. Ли прокашлялся, продолжая мысль. — На карте леса положение одной из камер никогда не меняется. Мне стало интересно, что там находится. И… Внимание…
Хван внимательно посмотрел на указанную детективом точку компании и сразу нашёл на схеме ту камеру, про которую говорил Феликс. Художник аж присвистнул.
— А вот и недостающая информация, — усмехнулся Хёнджин, зарываясь своими пальцами в волосы Ли, слегка спутывая их. Ох, как не вовремя пришла мысль зависнуть в таком положении. Они действительно были мягкими. И Хвану это чертовски нравилось. Нехотя, художник убрал руку, борясь с желанием снова запустить её туда. Встряхнувшись, Хёнджин вновь вернул нужный настрой. — Молодец, детектив. Но… Если это компания в лесу, то нам нужен тот, кто может взломать эту камеру. Нам нужны сведения о происходящем там.
— Мы оба знаем отличного хакера. Надеюсь, он выспался, хе-хе, — Феликс злобно засмеялся, пока Хёнджин непонимающе хлопал глазами.
***
Сынмин закатил глаза и раздражённо вздыхая захлопнул шкаф. Кофе закончилось. Без него утро паршивое. Ким ненавидит, когда в его обычный распорядок влезают непредвиденные обстоятельства. Заварив чай покрепче, информатор сел за кухонный стол. Он провёл двумя пальцами по шее, очерчивая линию фиолетовых пятен. Чёрт! Просил же аккуратнее. Чан всегда так. Стоит расслабиться, он уже наглеет. И дрыхнет сейчас спокойно, сволочь. Сынмину тоже хотелось бы подольше поспать, учитывая ещё и то, как поздно они легли. Но у Кима так ныли засосы на теле, что на них просто невозможно было лежать.
На телефон пришло сообщение. Увидев имя на экране, информатор обречённо вздохнул. Феликс опять что-то задумал. И на этот раз просит Сынмина взломать одну из камер леса? То есть, запись мафии? Рехнулся?! Система безопасности мафии одна из самых сложных. В неё нельзя безнаказанно проникнуть. За этим сообщением пришло ещё одно:
— Желательно сегодня всё сделать, Сынминни ~ От Хёнджина.
Ресницы дрогнули. Они действительно работают сейчас вместе. Оставив недопитую бурду на столе, Ким медленно поплёлся обратно в комнату. Кое-что общее у Феликса и Хёнджина было: ради своей затеи они идут на любые безрассудные авантюры и подкупают остальных принимать в них участие. Информатору действительно везёт на ненормальных.
Сынмин осторожно приоткрыл дверь, заглядывая в комнату. В постели лежал кулёк уже из двух одеял. «Одного ему мало значит», — недовольно фыркнул Ким, буквально на цыпочках подкрадываясь к своему столу. Утром Чан невыносим, а информатору надо было побыстрее избавиться от нового груза. Запустив компьютер, Сынмин слегка дрогнул от его звуков. Обычно он даже не обращал на них внимание, но сегодня казалось, что они способны даже медведя разбудить. С опаской обернувшись, Ким облегчённо выдохнул, когда Крис лишь небрежно перевернулся на спину. Вернувшись к работе, информатор открыл чат с Феликсом, определяя какая именно камера ему нужна. Войти в систему мафии было простым шагом. Он это уже делал, но только чтобы смотреть их планы. Сейчас задачка гораздо сложнее. Лес не особо привлекательная территория, поэтому и внимание к его камерам гораздо меньше. То есть, если Сынмин зайдёт только в их систему, то его проникновение даже не засекут. Но для этого надо быть осторожным. У мафии камеры по всему городу и они представляют настолько спутанный клубок, что введя одну неверную букву Ким рискует быть обнаруженным. Но и с этой задачей ему удалось справиться. Хмурясь, пыхтя и искусывая губы, информатору удалось оказаться в участке леса. Найдя точку указанной камеры, он только начал вводить код для взлома, как на экране всплыло множество мигающих окон, а колонки противно запищали.
— Блять! Нет! Нет! Нет! — Сынмин судорожно колотил по клавишам, пока с протяжным звуком компьютер не выключился.
Ким хлопнул по столу, чувствуя как его сердце готово выпрыгнуть из груди. Как он мог подумать, что всё будет так просто? Он забылся, хотел зайти с более простого кода и вот результат. Активировал оставленный там вирус. Повезёт, если это был простенький паразит с помехами в работе. От него быстро можно избавиться. Да даже вирус уничтожающий информацию сайтов и рабочего стола не такой страшный. Папки можно восстановить, не такая проблема. Но если это глобальный паразит, сожравший и компьютер Сынмина, и ту камеру, то у него проблемы. Ким нервно стучал ногой по полу. В компьютере хранилась информация, которую лучше бы не терять. И даже силой великого интернета её не восстановишь. Годы стараний пропадут - это самое противное.
Из тревожного забвения его вернула чужая рука, которая легла на его дрожащее колено. Информатор на автомате наклонился вперёд, избегая объятий. Это было что-то вроде привычки, к которой Крис успел привыкнуть. Одной рукой он обвил талию Сынмина и притянул его к своему обнажённому телу, мягко опуская свою голову ему на плечо. Чан усмехнулся, чувствуя, как Ким расслабляется в его руках. Почему надо всегда делать вид, что тебе не нужна его поддержка? При этом, когда детектив настойчив, охотно откликаться на неё. Информатор, хоть и ворчливо бубня себе под нос проклятья, не сопротивляясь идёт туда, куда зовёт Крис, обнимает в ответ, если это делает он, целует если Чан просто не оставляет ему выбора. Сынмин плохо понимает, что надо делать, когда знакомые чувства возвращаются. Отсутствие сопротивления и мгновенные ответы — это пока всё, что он может предложить партнёру за его заботу.
Это положение, которое они заняли сейчас… Оно успокаивает. Даёт возможность адекватно оценивать ситуацию. Уничтожающий всё вирус не мог быть в той камере. Информация в ней нужна мафии, они бы не рискнули ей при проникновении. Ким всем телом облокотился на Криса, позволяя обеим рукам прижимать своё тело ближе к его. Так Сынмина сместили со стула обратно на кровать и усадили между ног. Мысли начали потихоньку обрываться, когда он ощутил на шее горячее дыхание и лёгкие поцелуи.
— Крис, не сейчас, — прошептал Ким оттягивая от себя Чана. — Тебе ночи не хватило, чтобы синяки на мне оставить?
— Какой грубый, — по-детски проныл Крис, пытаясь залезть под футболку парня. — Неужели это дело такое важное? Знаешь, как утро начнёшь, так день и проведёшь. — проговорил Чан и принялся покрывать смачными поцелуями его шею.
Сынмин фыркнул, одёргивая футболку.
— Феликс объединился с Хёнджином, — Чан выпустил из объятий Кима. Тот обернулся, всматриваясь в его напуганное лицо. — Меня тоже такое решение напрягает. Но ты знаешь Феликса. Если он решил работать с этим человеком, значит не просто так. Ликса не обманешь… Хотя и Хёнджина тоже.
— Это меня и напрягает, — пробубнил Крис, приложив руку ко лбу. — Хван более опытный в обмане, знает куда давить, чтобы люди делали то, что хочет он…
— Да, я знаю, — перебил Сынмин, потянувшись к телефону. — Даже лучше чем ты. Но, сколько я работал на него, я не припомню напарников вместе с ним. Он одиночка, как и Феликс. Этих двоих могла объединить только угроза посерьёзнее, чем они сами друг для друга, — он показал открытый чат. — И вот вчерашняя причина визита Феликса в «Venom». Ты просил выяснить почему мафия так всполошилась, а вчера я увидел, что Чонина заинтересовало в Феликсе. Если у нашего гения проблемы с Минхо и Чонином, то нам остаётся только помогать. Чтобы он, как минимум, выжил.
Чан продолжал хмуро всматриваться в схему камер. Он же говорил не влезать в неприятности, но Феликс похоже пропустил частицу «не» в его просьбе. Крис кивнул в сторону компьютера:
— Что у тебя случилось?
Ким нервно улыбнулся.
— Ввёл не тот код. Если повезёт, смогу всё восстановить, — стоило ему сделать попытку снова сесть за компьютер, как Чан притянул его обратно, резко запуская руки под футболку. — Крис? Ты не можешь потерпеть? — в ответ парень уткнулся в шею, слегка покусывая её. Сынмин прикрыл глаза, пытаясь как-то вырваться. Вот только сам не понял от чего: Криса или тихого нарастания желания получить больше. Ким положил ладони на руки Чана, несильно давя на них. Естественно ему это не помешает, но внимание привлечёт. — Мне кажется, тебя только что волновала жизнь Феликса…
Крис очертил непонятные линии от груди до резинки шорт, слегка надавливая пальцами на кожу. Сынмин шумно вздохнул, задерживая дыхание. Чан усмехнулся, улавливая еле слышные постанывания.
— А ты, кажется, сказал, что он в безопасности. Я не хочу, чтобы Феликс и такое прекрасное утро усложнил. Так что… Пускай он подождёт, — недовольно прошептал парень, грубо приподнимая бёдра Кима и сажая его к себе на колени.
Сынмин почувствовал нарастающее желание Криса под ним и закатил глаза. Ловко развернувшись, он толкнул Чана, заставляя лечь его на спину. Ким перехватил чужие руки, прижимая их к кровати. Крис довольно ухмыльнулся, наблюдая за еле сдерживаемой улыбкой парня. Он так редко улыбается. Наверное, это и к лучшему. Если бы Чан постоянно видел улыбку Сынмина, то не смог бы нормально функционировать. Тогда он думал только о нём и насколько Ким прекрасен.
— Какой же ты капризный ребёнок, — фыркнул Сынмин, поддаваясь вперёд.
Крис широко распахнул глаза, не ожидав такого действия. Что ж, пусть не позволяет себе много. Ким точно также желает искусать губы Чана, как и он его. Он тоже может делать то, что хочет с его телом. Сынмин провёл языком по нижней губе, не чувствуя сопротивления, проникая в рот Криса. Тот довольно промычал что-то, высвобождая одну из рук от хватки Кима и зарываясь в его волосы. Информатор немного опешил от резкого углубления поцелуя, но тут же опомнился и прикусил губу Чана. Снова пытается взять его под контроль… Интересно, а что если ему не уступить? Сынмин и так пошёл на уступки и отрывался от дел, пускай Крис тоже отдаст ему место сверху.
Язык Кима прошёлся по чужому нёбу, дразняще касаясь его языка. Чан пытался поймать темп шаловливого поцелуя, но почему-то не мог. Сынмину нравилось дразниться. Он обожал видеть то, как Крис теряет терпение. Рука на затылке сжала волосы крепче, в ответ на это Ким сильнее надавил на припечатанную к дивану руку. Чан недовольно замычал, всё-таки запуская свой язык в рот парня. Не ожидав этого, Сынмин отступил. Ким получил, что хотел — испытал терпение Криса. Стоило быть готовым к последствиям.
Одно движение и теперь Сынмин лежит под ним, не сдерживая хриплое постанывание от приобретающего грубость поцелуя. Резко обрывая его, Чан вновь утыкается в шею. Даже не видя его лицо, Ким почувствовал, как он ухмыляется, проводя двумя пальцами по ночным меткам. Будто… Нет, Крис точно гордиться ими. Стоило только начать набирать в лёгкие воздух, как всё оборвалось и вдох превратился в дрожащий стон, когда Чан начал несильно покусывать чистые участки шеи. Он слегка оттягивал кожу, пробовал её на вкус, а затем нежно целовал её. Боже, Сынмин издавал прекрасные тихие звуки. Крису всегда было интересно, а громким он может быть? Киму всегда удаётся контролировать свои стоны, не повышая их до непозволительного придела. Чану это нравилось, но… Он без ума от радости будет, если парень будет отвечать в полный голос.
Руки Криса небрежно задрали футболку, пока сам он всё ещё заполнял пустое пространство на шее Сынмина. Чан очертил линии ключиц, провёл по груди, мимолётно задевая соски, и медленно, наслаждаясь неловким хныканьем Кима, нарисовал невидимые узоры на животе. Неожиданно, он грубо взял одной рукой Сынмина за талию, слегка приподнимая её. Если изначально Ким мог контролировать свои действия, то сейчас перестал, чувствуя абсолютное помутнение головы. На автомате он обвил руками шею Криса, дабы не упасть обратно на кровать. Чан сделал так, чтобы его бёдра касались бёдер Сынмина. Ради интереса он решил замереть, снова потянувшись к губам Кима для поцелуя. Парень пытался отвернуться от настойчивых губ, но его всё равно поймали. Тогда он требовательно начал тереться пахом о бёдра Чана, постанывая в поцелуй. Крис усмехнулся. Его маленькая ловушка сработала. Он медленно опустил Сынмина обратно на кровать, опуская свою руку на его стояк. Ким закусил губу, податливо качнув бёдрами на встречу. Чан одобрительно кивнул, проведя пальцами по члену и схватив его у головки. На шортах образовалось заметное мокрое пятно, а Сынмин наконец издал полноценный стон. Хоть и негромкий. Крис невинно улыбнулся, наклоняясь к уху Кима:
— Ну, и кто из нас нетерпеливый?
***
— Почему в этот раз так долго? — спросил в пустоту Феликс, посматривая на экран открытого ноутбука.
Прошло наверное полчаса с тех пор, как они отправили Сынмину сообщение. А он ещё никак не откликнулся. Хёнджин взялся за блокнот, чтобы хоть чем-нибудь себя занять. Простые наброски карандашом тоже расслабляют. А вот Ли к этому времени устал бессмысленно листать ленты соцсетей. Он просто пялился в синий экран в ожидании сообщения. Детектив обречённо лёг на пол, смотря в потолок. Ко всему прочему, ему безумно интересно, что на этой камере. Почему Минхо постоянно смотрит за компанией с одного и того же положения? Время в ожидании тянулось медленно. Всё-таки, тяжело с кем-то работать. Проще, когда делаешь всё сам. Но, к сожалению, Феликс не такой гениальный хакер, как Сынмин.
— Твоя сестра… Она едет из Австралии… Училась там? — внезапно спросил Хван, на что Ли резко встал. Его взгляд стал более холодным. Ах, точно, она же для него больная тема. Художник мягко улыбнулся, перекрутив карандаш в пальцах. — Я просто спрашиваю. Кроме того, что она у тебя есть, я ничего не знаю, — Феликс привередливо фыркнул и повернулся к Хёнджину спиной, снова смотря на ноутбук. Хван закатил глаза. — Брось, детектив. Ты знаешь обо мне больше, чем я о тебе. Раз мы теперь напарники можно немного рассказать о себе.
— Манипулятору города? — возмущённо повернулся назад Ли.
— А ты хитрый детектив, играющий с правдой, как хочется. Мы оба рискуем. Так даже интереснее, — хитро ухмыльнулся художник.
Детектив задумчиво посмотрел на верх, провёл в голове собственную дискуссию и положительно кивнул.
— Резонно, -неуверенно согласился Феликс, замявшись, когда Хёнджин заинтересованно уставился на него. — Я сам из Австралии. Переехал сюда, чтобы учиться и работать. Рей закончила школу и хочет сделать также, как я… Только она пойдёт в более мирную профессию.
Хван издал смешок, отложив блокнот в сторону.
— А что заставило тебя переехать сюда? Для детектива и тут, и там одинаковая перспектива, — художник заметил улыбку на лице Ли. Сестра была всего лишь поводом, чтобы разговорить его. И детектив это понял.
— Если ты проболтаешься об этом или используешь информацию против меня, я лично тебя убью, Хёнджин, — предупредил Феликс, теребя в руке телефон. — Проблема в матери. Она тоже была детективом и с неё я взял пример введения дел. Можно сказать, она мой кумир, — голос Ли начал звучать тише, а местами даже подрагивать. Улыбка с лица художника пропала. Он вывел его на весьма неприятную тему. Будь это другой человек или Ли неделями ранее, Хёнджин бы сейчас довольно ухмылялся. Но сейчас в груди осело неприятное чувство, которое Хван даже назвать никак не мог. Это похоже на стыд, хотя всё ещё не он. Скрестив ноги на диване, художник закрыл нижнюю половину лица рукой, внимательно продолжая слушать. Феликс рассматривал, как чехол телефона в его руках беспощадно страдал. Одна сторона Ли хочет уже замолчать, а другая продолжает говорить. — Быть женщиной — детективом не просто. Ещё сложнее, когда приходится воспитывать двоих детей в одиночку. Я никогда не спрашивал, что стало с отцом. Помню только его похороны… Мы с Рей в основном оставались у бабушки с дедушкой. Только в редкие выходные маму видели. Именно она говорила мне прежде всего помогать людям с их проблемами, а потом делать остальную работу, — детектив провёл рукой по волосам, убирая передние пряди назад и замирая в таком положении. — И она, и я таким образом спасли много людей. Но однажды она засадила не того человека. Поползли слухи о том, что она покрывает преступников. Этого и надо было, чтобы создать выдуманное дело на неё, лишить родительских прав и также засадить. Но начальник дорожил ей. Он не мог ничего сделать с верхушкой, но приговор суда сумел исправить. Её перенаправили в Южную Корею. Куда и кем я не знаю.
Иногда в детективы идут, потому что на другие специальности не попали. Бывает, что в этой профессии ищут славу, а бывает так, что заставили. Но встречаются такие люди, которых туда привела жизнь. Феликс был одним из таких. Интерес к человеческим эмоциям и любовь к адреналину только помогли сделать точный выбор. В голосе звучала тоска по прошлому. В то же время, Хёнджин подметил ровный тон голоса. Эти подрагивания были нервными. Ли оставил прошлое позади, но напоминания о нём неприятны… В определённых пунктах. Хвану аж полегчало. Появилась необъяснимая радость. Почему? Хм, скорее всего он в первый раз разговаривает с человеком и узнаёт о его жизни не шантажом или подобными методами. Даже если Феликс не доверяет ему, Хёнджину безумно приятно узнать о нём больше. Он не хочет использовать эту информацию, чтобы кого-то натравит на Ли. Просто сохранить для себя и быть единственным человеком, кто знает об этом.
— Ты приехал сюда, чтобы найти её? — продолжал интересоваться Хван. — Похвально.
— Да, изначально так и было, — детектив встряхнулся, возвращаясь в прежний утренний настрой. — В Австралии я работал на нескольких работах, поэтому многое умею. Накопил деньги, собрал документы, подал заявление в программу обмены студентами… Прочая рутина. Да, я искал мать. Но её будто и вовсе не существовало. Возможно сменила имя, может даже внешность. Сейчас всё возможно. В общем, моя цель преобразовалась в мою любимую работу. А дальше ты примерно знаешь.
Феликс улыбнулся, обводя взглядом комнату. Хотя надежда на то, что он найдёт маму его не покидает. В любом случае, стоит жить дальше. Если бы он убивался о прошлом, вряд ли бы выжил. А так, он постоянно занят работой. Некогда грустить. Переживать тем более. Главное сейчас самому не влезть в тоже самое.
Хёнджин нервно улыбнулся, а затем резко засмеялся. Будто у него истерика.
— До чего же ты… — Хван сделал паузу, подбирая слова. — Странный, глупый и интересный.
— О, о тебе можно сказать намного больше, — съязвил Ли, но не обиделся. У художника свои выводы в голове, детектив это давно усвоил.
И всё-таки, разговаривать с Хёнджином приятно. Феликс скучал по этим диалогам с момента их прогулки. Это как наркотик, к которому быстро привыкаешь. У Ли есть Крис, Чанбин, но он нуждался так в разговорах с ними, как с Хваном. Довольно странно, когда одновременно насторожен к человеку, но любишь с ним болтать. Хм, в разговорах он кажется даже не таким противным. «Если мы так часто будем разговаривать, то я привыкну к этому», — подумал детектив.
— Моя очередь задавать вопросы, — объявил Феликс. — Как ты нашёл «тётушку»?
— Она меня нашла, когда я в городе плохо ориентировался. Заблудился в парке, пошёл дождь, она подобрала меня и получилось так, что и я стал чаще приходить, и она относится ко мне, как к племяннику. Не такая великая история.
— Хотел бы я посмотреть на тебя в роли мокрого котёнка.
— Потому что пока в роли котёнка выступаешь ты?
Феликс возмущённо крикнул, заставив Хёнджина вновь издать смешок.
— Моя очередь, — задумался Хван. — Любимые занятия в свободных промежутках?
— М, наверное… Снимать тиктоки?
— Серьёзно?
— А что в этом такого?
— Как маленький, честное слово. Хотя бы вязал или плёл фенечки… Это бы не было так смешно.
— Хей, я молодой и красивый парень, могу себе позволить.
— О, вот и новые черты характера начали показываться.
Громкий звук оповестил их о сообщении. Парни одновременно прекратили говорить и подошли к нему. Файлы камеры, присланные Сынмином. И без каких-либо комментариев… Странно. Ли сел в кресло, открывая их и просматривая дату на файлах. Все совпадали с началом основания компании. А нет, была дата и этого года. Словно камера не была нужна до определённых моментов.
— Подожди, включи это, — Хван судорожно тыкнул в один из файлов, который детектив сразу открыл. Изначально была темнота. Даже здания не было видно. Немного погодя, появился свет от фар. Судя по всему, машина грузовая. Феликс прищурился. Двое мужчин начали выносить ящики из неё, поочерёдно ставя их друг на друга около входа. Здание точно было брошенным. А у типов с камер, как выяснилось по окончанию перестановки, были ещё и ключи. Значит, люди старшего Хвана. Ли посмотрел на художника, который задумчиво всматривался в ящики. Фыркнув, он снова тыкнул в экран. — Можешь приблизить?
Детектив кивнул, увеличивая нужную им область и улучшая картинку. На железных контейнерах было нарисовано чёрное пятно в белом кругу и едва различимая буква «J», как подпись. Глаза Феликса расширились.
— Это же…
— Украденные ящики Джисона, да, — перебил Хёнджин Ли, вставая. — Не просто так ему понадобился антиквариат Чернокнижника. Хан известен тем, что не торгует подделками. А вот зачем Хвану понадобилось их перехватывать.
Феликс азартно улыбнулся, встав и уйдя в свою комнату.
— Не хочешь узнать зачем? — послышалось из комнаты.
Хван одобрительно кивнул, хватая свой телефон.
— У меня есть отличный шофёр. Он нас туда довезёт.