Глава 19
Лиса безумно устала. Она знала, что должна вылезти из ванны и забраться в постель, но не могла заставить себя пошевелиться. Её конечности ощущались, будто весили целую тонну, и сама мысль о том, чтобы двигаться, казалась глупой. Может, если бы она немного вздремнула...
Нет. Это плохая идея. Надо выбираться отсюда. Лиса с силой потёрла глаза, встала и, схватив полотенце, поспешно обернула вокруг себя, а через мгновение распахнулась дверь.
Встретившись глазами со стоявшим на пороге мужчиной, Лиса крепче прижала полотенце к груди. Она понимала, ей придётся принять душ ещё раз. Каждый открытый участок кожи, которого касался его взгляд, мгновенно становился грязным.
— Что за маленькая шлюшка? — ухмылка исказила шрам на его левой щеке.
Лиса попыталась выйти из ванной, но мужчина, приблизившись, схватил её за запястье.
— Отпусти меня! — закричала она голосом, которого сама не узнала.
Широкая ладонь сильнее сжала запястье. Свободной рукой Лиса попыталась ударить его в грудь, но это было всё равно что биться о скалы.
— Что за маленькая шлюшка? — повторил он, вынуждая её сесть обратно в ванну.
— Пусти! Аарон! Ты делаешь мне больно!
Полотенце Лисы намокло, и она чувствовала себя маленькой, совсем маленькой. А в следующий момент он уже сжимал шею сзади, горячие пальцы больно царапали кожу, заставляя лечь. Уйдя под воду, она отчаянно замолотила ногами, поднимая фонтан брызг.
Это была крошечная ванна. Слишком крошечная, чтобы утонуть, но Лиса могла бы. В отчаянии она хлебнула воды, которая обожгла лёгкие, судорожно пытавшиеся найти немного воздуха. Но воздуха не было — только тёплая, мыльная вода. И его руки. Ощущать прикосновения было хуже всего. Из всех способов умереть этот безусловно казался самым худшим.
Она увидела над собой его лицо и по знакомой ухмылке догадалась, что в какой-то момент борьбы полотенце соскользнуло. Она чувствовала себя грязной, даже находясь под водой. Умереть от его рук было слишком грустно. Ванна была такая крошечная. Девушка закрыла глаза и позволила воде проникнуть в лёгкие.
***
Лиса проснулась от ощущения полёта. И так болезненно приложилась плечом о пол, что из лёгких выбило весь воздух. Какое-то время она просто лежала. Лицо и волосы были мокрыми, а мозг не без труда пытался определить местонахождение. Она сбежала из ванны? Она вообще в ней была? Что случилось?
Когда ей наконец-то удалось подняться, всё медленно, но верно стало возвращаться на свои места. Постельное белье было мокрым. На самом деле настоящее чудо, что она не проснулась раньше. Из трещины в потолке прямо на кровать плюхались тяжёлые крупные капли. Штукатурка разбухла и могла отвалиться в любой момент.
Бормоча проклятия, Лиса в спешке схватила джинсы. Надо поговорить с управляющим. Если бы только пальцы перестали дрожать, она могла бы застегнуть чёртову молнию! И куда запропастилась обувь?
— Блять! БЛЯТЬ! — заныла Манобан, ударившись мизинцем ноги об угол кровати в попытке обойти её, чтобы добраться до шкафа.
Лиса плюхнулась на промокший матрас и уронила лицо в ладони. Святые угодники. Должно быть, сегодня один из этих дней.
Она дотянулась до сотового и набрала сообщение Бэму, чувствуя себя конченной дурой из-за подступающих слёз.
«Мне приснился Аарон».
«Проклятье. Ты в порядке?» — пришло через несколько секунд.
«У меня протекает потолок. Я упала с кровати. И ударилась мизинчиком. И я встала всего лишь две минуты назад».
«Думаешь, один из этих дней?»
«Ещё как».
«Окей, не кипишуй», — ответил Бэм, но слишком поздно. Лиса успела прокрутить в голове список всех возможных ужасов, которые могли бы произойти с ней. Излишне говорить, что этот список оказался бесконечным.
«Держи телефон поблизости», — однажды она поскользнулась в душе, сломала ногу и руку, после чего ей всё равно пришлось выбираться оттуда, чтобы позвать на помощь.
«Не садись за руль», — однажды она умудрилась попасть в аварию, ей сообщили, что машина украдена, а потом, что разбита, и всё это в один день.
«И не забудь свой набор выживания», — на сегодняшний день набор занимал целую сумку.
Лиса вздохнула, но как только начала набирать ответ «Я буду в п...» здоровенный кусок штукатурки со всплеском приземлился на кровать.
***
— Боженька, прикончи меня. Просто. Прикончи.
Лиса воспользовалась метро. В общем-то, Бэмбэм прав, и она ни за что на свете не захотела бы подвергать надёжный «Жучок» испытанию «одного из этих дней». Но прямо сейчас следователь на полном серьёзе думала, что лучше бы поехала на машине.
— Блин! — вырвалось у неё, когда посмотрела на свою грудь. О да, стоило выйти на улицу, как тут же летевший мимо голубь обстрелял её помётом. Основной удар пришёлся на рубашку, но несколько брызг попали ей на шею. Лиса вытерла птичье дерьмо воротником — ничего страшного, если бы не было немного противно.
До офиса женщина добиралась с особой осторожностью. И была искренне благодарна уже за то, что поблизости не рухнул ни один самолёт, что никто из водителей не заснул за рулём и не наехал на неё. Что есть, то есть — в «один из этих дней» ни в чём нельзя быть уверенной.
Она быстро перемещалась по коридорам, стараясь избегать прямого зрительного контакта с коллегами. В сумке своего часа дожидалась запасная рубашка — каким-то непостижимым образом следователь знала, что она понадобится.
Лиса не потрудилась дойти до уборной, рискнула переодеться прямо в кабинете, тем более, всегда надевала под низ майку, но действовала она недостаточно быстро.
— Я думала, ты понимаешь, что работаешь не в мужском клубе, мисс Манобан, — вошедшая в кабинет Дженни быстро закрыла за собой дверь.
Лиса посмотрела на неё.
— А я думала, тебе это покажется забавным.
— Я бы сказала — неприемлемым, но... — Дженни запнулась в середине предложения, внимательнее присмотрелась к следователю. — Ты в порядке, дорогая?
— Всё нормально, — вздохнула та. — Голубь обгадил мне рубашку... Пришлось переодеваться прямо здесь. Прости.
— Вот так невезение.
От Лисы не скрылось, что Дженни пытается подавить улыбку.
— Знаешь, всё ещё не смешно, — проворчала она.
— Довольно забавно, — невозмутимо возразила адвокат.
Лиса три раза глубоко вздохнула в попытке успокоиться. Почти помогло.
— Ладно. Прошу прощения за то, что вела себя неприемлемо. Что я могу для тебя сделать?
— Лиса, — Дженни недоверчиво моргнула. — Что случилось?
— Ничего, — слишком поспешно ответила та. И, проигнорировав скептическое выражение лица начальницы, повторила: — Что я могу для тебя сделать?
— Я... Хорошо. Я ведь не сделала ничего, что бы тебя расстроило? У меня скоро встреча, но...
Дженни принимала её состояние на свой счёт, и Лиса вдруг почувствовала, как горло сдавливает невидимыми тисками. Проклятье, словами не передать, как ей хотелось протянуть к ней руки, сжать в крепких объятиях и вытеснить из души всех демонов.
— Прости. Дело не в тебе, — она покачала головой. — Ты ничего не сделала.
— А в чём тогда? — Дженни нахмурилась. — Ты снова нехорошо себя чувствуешь?
— Я не болею, — вяло запротестовала Лиса. Желание уткнуться носом Дженни в шею почти подавляло все доводы разума. Тёплая кожа и возможность утешиться манили, но они на работе, и следователь не хотела переступать черту в день, когда все её действия априори обречены на провал. Если так подумать, сегодня даже самое незначительное взаимодействие с Дженни несёт в себе опасность. Нужно просто добиться, чтобы адвокат рассказала, над каким процессом сейчас работает, и покончить с этим. — Что я могу...
— Я не могу заставить тебя поделиться со мной, — прервала Дженни, хотя по её лицу было видно, что она бы очень хотела. Впрочем, вовсе не из-за этого у Лисы пересохло во рту, а из-за выражения искренней заботы в карих глазах. — Я пришла узнать, будешь ли ты свободна во время ланча. Я освобожусь к часу дня. Через двадцать минут у меня встреча с клиентом. Просто напиши мне позже.
Лисе казалось, что Дженни развернётся и уйдёт, и какая-то её часть даже хотела этого. Хотела посидеть в тишине и спокойствии до появления Айрин, но... адвокат медлила. Около минуты женщина выжидающе смотрела на Манобан, словно ждала, что та откроет своё сердце. Она ждала откровенности. И, в конце концов, другая часть Лисы, кричавшая, что Дженни можно доверять, что она стоит того, чтобы за неё держаться, одержала верх.
— У меня «один из этих дней», — пробормотала она.
— Прошу прощения?
Лиса откашлялась.
— У меня «один из этих дней», — высказывание звучало весьма двусмысленно, этакая стрёмная попытка донести до кого-то, что в жизни наступил интересный период. Лиса искренне порадовалась, что Дженни, ни слова не сказав в ответ, выжидающе смотрела на неё. И она не заставила себя ждать: — Не могу предсказать, что именно случится до полуночи, но уверена, это будет что-то очень плохое. Все признаки на лицо, — следователь начала нервно расхаживать по кабинету.
— Я не понимаю, — осторожно призналась Дженни.
— Время от времени, — Лиса даже не подумала остановиться. — У меня случается «один из этих дней». Происходит что-то ужасное. Самые тяжёлые испытания выпадали именно на такие дни. Меня сбила машина на пешеходной дорожке, приёмная сестра умерла, я... Серьёзно, всё очень плохо, Дженни.
— Ладно, — протянула женщина, но было видно, что ей очень хочется развить тему. Впрочем, они обе знали, что все эти вопросы ещё всплывут, когда будет больше времени. — Почему ты решила, что сегодня один из этих дней?
— Протечка на потолке, я упала с кровати, меня обосрал голубь, мне... мне снился приёмный отец.
Её горе было настолько очевидным, что Дженни шагнула к ней и, схватив за предплечья, заставила остановиться.
— Осмелюсь предположить, сон не очень хороший? — тихо спросила она.
Лиса второй раз за день сморгнула выступившие слёзы.
— Он был свиньёй, — неожиданно для себя прошептала следователь. Она никогда и никому не рассказывала об Аароне. О нём знал Бэм, но только из-за того, что жили вместе. — Конченной свиньёй. Помнишь, я рассказывала, как Бэм, будучи подростком, спас меня из дерьмового семейного дома? — она опустила глаза, не в силах выдержать эмоций, промелькнувших во взгляде Дженни. Кроме сострадания можно было заметить понимание и, да, гнев.
— Я разыщу этого мерзавца. Я... Назови его имя, Лиса, я клянусь, что...
— Он... он никогда не прикасался ко мне, ничего такого, я же тебе рассказывала... Но его взгляды... Я просто знала, что это вопрос времени, — затараторила она.
— Но он думал об этом, и я вырву его чёртов... — процедила Дженни.
— Нет, — снова не позволила договорить Лиса. — Оставь это, пожалуйста. Я не люблю вспоминать мудаков, — голос звучал неожиданно тонко, но женщина, растроганная реакцией Дженни, не могла совладать с эмоциями, пусть даже всё это осталось далеко позади, и Аарон больше не имел над ней власти.
— Мне очень жаль, Лиса, — тихие, искренние слова заставили её поднять глаза и снова встретиться с карими.
— Со мной всё хорошо, — и это чистая правда, ведь она больше не беспомощный подросток. — Но сегодня по-прежнему «один из этих дней», так что...
— Так давай сделаем его менее отстойным, мы ведь можем? — Дженни ободряюще улыбнулась и слегка сжала ей руку.
Впервые за этот день Лиса улыбнулась. Хотя она и не разделяла этой уверенности, сама идея показалась ей очень милой.
***
— Дженни, я надеялся поймать тебя.
Адвокат резко развернулась на каблуках. Техён, высунув голову за дверь кабинета, не сводил с неё нетерпеливого взгляда. Мельком посмотрев на наручные часы, отметив про себя, что до ланча оставался ещё час, женщина слегка склонила голову.
— Хорошо, — и пошла дальше, уверенная, что Техён последует за ней. Он полностью оправдал её ожидания: притащился хвостиком в кабинет и плотно закрыл за собой дверь.
Дженни молча указала на кресло напротив. Усевшись на самый краешек, Техён по своему обыкновению нервно поёрзал. Складывалось впечатление, что, даже заручившись согласием на разговор, он продолжал испытывать неловкость рядом с ней.
— «Джерард» хотят заключить соглашение, — беспечно сообщил он.
— Сколько на этот раз? Сто тысяч? — занятая какими-то бумагами, она едва взглянула на него.
— Сто двадцать тысяч.
— Отлично. Это в их интересах.
— Вот, взгляни, — Техён бросил на стол папку, и женщина рассеянно подхватила её. Скользнула по ней взглядом, задержавшись на надписи, медленно осознавая прочитанное.
— Техён, — в голове Дженни зазвенели тревожные звоночки. — Это не контракт с «Джерард».
— Н... нет? — запинаясь, пробормотал он, вероятно, заметив, как помрачнела Дженни или опасный блеск в её глазах. — Должно быть, я нечаянно прихватил не ту папку.
Адвокат даже не моргнула, чувствуя, что дело начинает попахивать дерьмецом.
— Нечаянно, да? — скептически уточнила она. — И зачем, позволь узнать, тебе понадобилась папка, подписанная именем нашего младшего следователя?
Дженни выгнула бровь, и Техён принялся лихорадочно оглядываться, верно, пытался сообразить новое враньё, но она не какая-нибудь идиотка. Мужчина, увлечённый ею, имел дурную привычку копаться в прошлом окружающих. Она никогда не возражала. Напротив, иногда находила это полезным, но... Проверять Лису?
Дженни чувствовала себя так, будто только что проглотила десятки кубиков льда. Желание придушить его становилось почти непреодолимым. Страх, гнев и сомнения, загнанные в дальний угол сознания, вырвались наружу.
— Прошу прощения, если переступил границы дозволенного, но я просто подумал, что вы захотите увидеть это, — Техён глубоко вздохнул, вероятно, рассудив, что долго ходить вокруг да около чревато. — У неё довольно занятное прошлое, у этой девочки.
— Почему меня должно беспокоить прошлое мисс Манобан? — одного взгляда хватило, чтобы понять — он знает. Он всё знает. Это было видно по блеску в его тёмных глазах, по побелевшим костяшкам пальцев, сжимающих полы пиджака.
— Я... Могу я говорить откровенно? — какое-то время Техён смотрел на свои колени, затем поднял голову.
— Не вижу причин, почему нет... — процедила Дженни, хотя язык её тела говорил об обратном. Лучше бы ему помалкивать и притвориться, что разговора вообще не было.
Техён поёжился, но не отступил.
— Я просто пытаюсь защитить тебя, Дженни. Я...
— Убирайся, — прошептала она.
— Дженни, пожалуйста, ты всё поймёшь, когда увидишь... — затараторил Техён.
Женщина медленно поднялась с кресла, чувствуя, как гнев вытесняет все остальные чувства. Чёрт знает, чего она испугалась. Почему перспектива того, что кто-то вроде Техёна мог докопаться до чего-нибудь, так страшила. Дженни чувствовала себя загнанной в угол, а всякий раз, когда такое случалось, она реагировала не очень хорошо.
— Убирайся, — её ладони легли на столешницу. Когда Техён подскочил, она продолжила всё тем же бесстрастным тоном: — Я не хочу, чтобы ты копошился вокруг моей личной жизни, слышишь?
— Понимаю. Мне очень жаль...
Ким всё бормотал и бормотал извинения, но Дженни лишь покачала головой.
— Я больше не хочу ничего об этом слышать! Просто уйди! — когда он подчинился, женщина судорожно вздохнула, вперившись взглядом в злосчастную папку.
Вне уютного купола слишком опасно, внезапно осознала Дженни, и слишком реально. Она хотела быть готовой. Чёрт, она должна быть готова, потому что купол исчез. Они с Лисой в своих отношениях зашли слишком далеко, и теперь она, Дженни, должна управлять страхами, какими бы абсурдными они не казались.
Адвокат ухватилась за края папки, собираясь разорвать пополам, но сдержалась. Это так же абсурдно, как её отчаяние, и так же реально, как их отношения. Именно по последней причине она не могла порвать личное дело Лисы, но и читать не хотела. Единственное, чего она жаждала всей душой — быть готовой.
Мгновение Дженни смотрела на папку, а затем снова села в кресло и принялась разбираться с текущими бумагами в попытке сосредоточиться на работе.
***
Сегодня Лиса непривычно долго мыла руки. Ей было неуютно находиться в уборной, за закрытой дверью, хотя... Что здесь могло пойти не так? Не утонет же она в раковине, в самом деле.
В конце концов, из кармана раздался громкий сигнал сотового, и Манобан закрыла кран. Они с Дженни согласились пообедать с Йеджи, и от подруги пришло сообщение, в котором говорилось, что она ждёт снаружи.
Что бы она не съела, Лиса в этом ни секунды не сомневалась, её вырвет, ведь «один из этих дней» ещё не закончился. Так что можно спокойно пойти к бабуле Гён, заказать себе чизбургер и молочный коктейль. Да, она это сделает, и Дженни лучше не пытаться остановить её.
Следователь повернула дверную ручку и толкнула дверь, но та не поддалась. Нахмурившись, она попробовала ещё раз — ничего не изменилось. Лиса вздохнула и, прижавшись к деревянной поверхности, посмотрела в щёлку. Ручка поворачивалась, а вот язычок замка не двигался. Конечно. Твою мать, конечно!
«Ты где?» — прочитала она сообщение Йеджи.
«Мне нужна помощь», — набрала ответ Лиса.
«Выкладывай».
«Иди в офис. Я в туалете, том, который ближе к кухне».
«Чего это ты хочешь встретиться в туалете? ХЗ, что у тебя за день сегодня, но мы вроде как дружим не по этой части. Звиняй».
Лиса закатила глаза. Вот теперь точно всё пошло прахом, если даже Йеджи начала её подкалывать.
«Я закрыта. Мне нужно, чтобы ты открыла дверь снаружи. Только тихо. Не хочу, чтобы кто-то об этом узнал».
Под «кем-то» она подразумевала Дженни. Лиса пыталась убедить поменять ей имя в списке контактов, но пока что ничего не получилось. Незачем давать женщине лишний повод называть её «дверной болванкой».
«?»
«Просто сделай это!»
«OK».
Лиса глубоко вздохнула и прислонилась спиной к двери. Долго ждать не пришлось. Через несколько минут с той стороны послышался шум.
— Лиса? — услышала она голос подруги. — Ты там?
— Да, да! Можешь открыть?
Прежде чем полицейская успела ответить, послышался ещё один голос, в котором следователь без труда узнала Феликса.
— Офицер Хван, — она задержала дыхание. Что ж, возможно, Лиса не сказала подруге, что от туалета рукой подать до кабинета Ли. Но ведь она считала, что адвокат будет на ланче! Что за дерьмовый день... Йеджи её убьёт. Или просто оставит здесь гнить.
— Мистер Ли, — вежливо поздоровалась Йеджи. После этих слов на мгновение повисла тишина. — Чем могу помочь?
— Что ты здесь делаешь? — и, не дождавшись ответа, торопливо продолжил. — То есть... Так хорошо тебя видеть. Я всё равно собирался позвонить тебе.
— Слушай, сейчас не самое подходящее время, даже если нам есть о чём говорить.
Лиса невольно вздрогнула. В голосе Йеджи не осталось ни тени вежливости. И потом, какого чёрта творит этот Феликс? Мелькнула мысль, что надо бы пошуметь, тем самым обнаружив своё присутствие, но Манобан сдержалась. Подруга знала, как о себе позаботиться, а ей лучше всего прикинуться, будто ничего из этого не слышала.
— Возможно, тебе и нечего сказать, но мне есть. Я понимаю, сейчас не лучший момент, но что-то мне подсказывает, другой возможности может и не быть, и...
— Пожалуйста, даже не...
— Рюджин была честна в своих чувствах. Она рассказала мне, что любила обоих, и я ничего не мог изменить. Сначала удивился и даже расстроился, но потом всё хорошенько обдумал, и... Мы с тобой несколько месяцев встречались с ней параллельно, и для меня это не было проблемой. Я не понимаю, почему должно становиться теперь? Рюджин очень милая, я ей нравлюсь, и она даёт мне всё, в чём нуждаюсь. Я не жадный, и если ей есть, что дать тебе, мешать не стану. Я смирился ради неё. И хотел, чтобы ты знала, что моя любовь не должна вставать между вами, ну, если ты тоже её любишь. Пока это зависит от меня, не встанет.
На этот раз молчание длилось дольше. Лиса вдруг поняла, что всё ещё задерживает дыхание, и медленно выдохнула. За дверью по-прежнему было тихо. Чёрт возьми, что там происходит?
— Спасибо за эти слова, — пробормотала наконец полицейская. В голосе не слышалось искренности, но, по крайней мере, она была спокойна. — Но настоящая причина, почему мы с Рюджин не вместе, в том, что мы хотим разных вещей. Вообще, это не твоего ума дело... Но мне бы не хотелось, чтобы ты считал, будто можешь каким-то образом влиять на мои решения.
— Ты не так...
— Рюджин навсегда останется для меня особенной, но нам с ней не договориться. И я смирилась. Желаю вам, ребята, вагон счастья.
— Йеджи, я...
— Я вам не помешаю?
Услышав голос Ким Дженни, следователь беззвучно выругалась.
— Дженни. Привет. Нет. Мы с офицером Хван просто болтали.
— Под дверью уборной? — в голосе адвоката звучали насмешливые нотки.
— Разве у вас нет своего кабинета, мистер Ли?
— Да, конечно, но...
— Мы уже закончили, — вмешалась Йеджи. Следом кто-то вздохнул, наверное, Феликс.
— Да, закончили. С вашего позволения, — извинился мужчина, а мгновением позже Лиса услышала отдаляющиеся шаги.
— Итак, офицер, мы идём на ланч?
— Да, конечно. Просто я зашла... воспользоваться дамской комнатой.
— И? — насмешливая интонация вернулась. Лиса ясно представила, как выгибается её изящная бровь.
— Занято, — нашлась Йеджи.
— Рядом с приёмной есть ещё одна уборная.
— Всё нормально. Я тут... подожду.
Воцарилась короткая пауза, за которой последовал вздох.
— Там Лиса застряла, да? — следователь застонала. Йеджи ничего не ответила, но сучка, наверное, кивнула, потому что Дженни добавила: — Возьму запасной ключ у Сыльги... — и, уже отдаляясь от двери.
— Ох уж эта дверная болванка.
***
Айрин пребывала в приподнятом настроении, и в любой другой день Лиса обязательно заразилась бы её весельем, но не сегодня. Обед прошёл почти гладко, и теперь следователь боялась, что следующая неприятность уже на подходе.
Она никак не могла сосредоточиться. Всё следила за ножницами и скрепками, будто они могут обзавестись ногами и заколоть её. Бросала взгляды на стакан воды, боясь, что он может опрокинуться и залить компьютер или важные документы. И время от времени отвлекалась на не умолкающую ни на секунду коллегу, сидевшую за столом напротив.
Самое любопытное, Айрин не хвасталась Бэмом, как делала всегда после своих завоеваний. Да, может быть, это из-за того, что Бэм — её лучший друг, но Лиса достаточно хорошо изучила Айрин и знала, что девушку мало заботят подобные мелочи. Она привыкла называть вещи своими именами.
Очень, очень любопытно.
Лисе потребовалось несколько минут, чтобы прийти к наиболее вероятному в этой ситуации выводу — Бэм нравится Айрин. Он ей действительно нравится. В последние дни названный брат находился на седьмом небе от счастья, так что женщина была уверена, его симпатия очень даже взаимна.
Лиса всегда бережно относилась к своему, защищала, но, как правило, в чужие дела не лезла. Ровно до того момента, пока Бэм не прислал ещё одно сообщение, чтобы проверить, как её дела, тем самым разжигая в ней новый приступ любви.
— Итак, Бэм, — выпалила Лиса раньше, чем успела приказать себе молчать.
Айрин тут же осеклась. Её щёки (и это не шутка!) вспыхнули румянцем.
Срань господня...
— А что с ним? — кашлянув, спросила она.
— Ты и Бэм, — пояснила Лиса. Интересно, сколько ещё слов понадобится, чтобы до неё дошло?
— Ах да! — Айрин резко и по-деловому кивнула.
Манобан не знала, радоваться ей или нет, что подруга в эмоциональном плане такая же неумеха, как она сама.
— Вы, кажется, хорошо поладили.
— В общем, мы... Да, — Айрин изо всех сил старалась сохранить стоическое выражение лица, но от Лисы не скрылась крошечная ухмылка, мелькнувшая на губах.
Несколько долгих секунд Манобан барабанила пальцами по столешнице, затем вздохнула.
— Ты же понимаешь, что я пытаюсь вытащить тебя на разговор, правда?
Айрин застонала, а потом кивнула.
— Тебе не о чем беспокоиться, Лис.
— Ага, — та неловко улыбнулась в ответ. — Итак, — помолчала. — Не делай ему больно и всё такое, — ещё одна пауза. — Этот придурок на самом деле очень неплохой парень.
— Знаю, — Айрин застенчиво улыбнулась. — Я не собираюсь трахать ему мозги.
Лиса ответила кивком. Средствами выражения, использованными в разговоре, следователь не гордилась, но была довольна тем, что всё прошло хорошо. Она откусила кусочек пончика, которым угостила её Йеджи, когда Айрин зачем-то решила продолжить.
— В смысле, это он должен меня трахать.
И Лиса подавилась. Долбанный пончик попал не в то горло. Откашлять не получилось, и — дерьмо — она не могла дышать.
— Лиса? — обеспокоенная Айрин вскочила со своего места.
Манобан попробовала ответить, но не смогла произнести ни слова. Тогда подруга, стремительно приблизившись, выдернула её из кресла, обхватила руками и, воспользовавшись приёмом Геймлиха, помогла выплюнуть застрявший кусочек пончика.
— Вот же дерьмо, — пробормотала Лиса, осушив стакан воды, любезно предложенный Айрин.
— Ты как? — подруга погладила её по спине.
— Зашибись, — немного язвительно пробормотала она, но Айрин лишь облегчённо улыбнулась.
Несколько минут спустя, когда девушка решила продолжить разговор, Лиса искренне порадовалась, что ничего не жевала в этот момент.
— Чтобы ты знала, я немного оскорблена твоей реакцией, последовавшей сразу за словами «должен меня трахать».
***
Лиса осторожно постучала в дверь и стала ждать. Мгновением позже Дженни подняла на неё взгляд. Выглядела начальница немного удивлённой.
— Лиса, — чуть замешкавшись, она взяла со стола папку и убрала в верхний ящик стола. — Ты в порядке? Случилось ещё что-то ужасное?
В её голосе слышались едва различимые дразнящие нотки, и следователь подозрительно сузила глаза.
— Нет, но ещё только три часа дня, сама понимаешь.
Дженни ободряюще улыбнулась.
— Уверена, ты переживёшь.
Лиса решила не рассказывать об инциденте с пончиком. Они с Йеджи и без этого всё время подкалывают её, как будто речь идёт о нелепом суеверии. Но это вовсе не так! Это больше похоже на какое-то проклятие. По крайней мере, Бэм ей верил и за последний час позвонил раз пять, чтобы удостовериться, что она в порядке (жива).
— Слушай, мне надо домой. Управляющий говорит, надо подписать какие-то бумаги, чтобы могли начать чинить крышу. Я говорила с Рози, и она не против, а с текущими делами я закончу завтра.
— Да, конечно, — Дженни поднялась из-за стола, подхватила сумку. — Я тебя отвезу.
— Что? Зачем? Ты же не собираешься домой, — это был не вопрос. Дженни никогда не уходила из офиса раньше конца рабочего дня, не говоря уже о самом разгаре.
— Нет, но я не хочу, чтобы ты угрожала безопасности общественного транспорта... разъезжая на нём. Отвезу тебя и вернусь.
— В этом нет необходимости. Я вызову такси.
— Я знаю, — женщина потянулась за ключами и решительно направилась к выходу из кабинета. — Но мне будет спокойнее, если я лично удостоверюсь, что ты добралась без приключений.
— Значит, ты начинаешь верить в проклятие?
Адвокат насмешливо усмехнулась.
— Я верю тебе.
— Значит, нет.
— У тебя просто неудачный день.
— Я бы назвала его концом света.
— Не всё так плохо.
— Пока. Но что-то ужасное обязательно случится. Оно всегда случается.
— Теперь ты просто себя накручиваешь, — между тем, они вошли в лифт, и Лиса напряжённо наблюдала за тем, как закрываются створки. — Видишь? — спросила Дженни, когда они вышли на подземной стоянке. — Мы не застряли. Ничего не случилось.
— Конечно, нет. Потому что в этом не было бы ничего ужасного, — пробормотала следователь, и женщина, оглянувшись через плечо, едва сдержала ухмылку.
— Садись в машину, дорогая, — при этих словах небольшая волна тепла прокатилась вдоль позвоночника Лисы.
После того, как они уселись в салон «Мерседеса», Дженни повернулась к ней. Тёмные глаза внимательно изучали её лицо.
— Что такое? — спросила Лиса.
— Ничего. Просто задумалась, — женщина протянула руку, легонько касаясь её щеки кончиками пальцев.
— О чём?
— О том, как сильно хочу быть с тобой, как хочу узнать тебя. Я понимаю, мы... Мы не из тех людей, кто легко открывает свою душу и делится переживаниями... Не только настоящими или будущими, но и нашими прошлыми. Лиса, я правда хочу, чтобы ты помнила, что я на самом деле хочу узнать тебя, — Дженни обхватила её лицо ладонями. — Всё о тебе.
Тайка вздохнула. Она должна была предвидеть. Разговоры о приёмном отце заставили Ким задаться вопросом о других скелетах в её шкафу. У Лисы было трудное детство и ещё более паршивое отрочество, от правды не сбежишь, но поднятие этих вопросов заставляло чувствовать себя жалкой. Это оказалось выше её сил.
— У нас ещё будет время, — прошептала Манобан. — Ты узнаешь обо мне всё, и даже больше, чем спрашивала.
— По-моему, я только что спрашивала как раз о большем. Ещё больше просто не может быть.
Лиса усмехнулась.
— Посмотрим.
А через мгновение их губы встретились. Манобан даже не подозревала, как сильно нуждалась в этом, пока они не слились в поцелуе, и демоны её внутреннего Ада не вырвались на свободу. Все страхи, пессимизм, все те ужасные вещи, которым суждено случиться сегодня, сам плохой день, этот чёртов конец света... всё растворялось у Дженни на языке. Во всей вселенной не было такого яда, против которого оказался бы бессилен её поцелуй.
Лиса до одури боялась отпугнуть женщину, приоткрыв завесу своей прошлой жизни, позволив увидеть весь тот ужас, через который пришлось пройти. Ужасные родители, братья и сёстры психопаты, скверные мужчины, дрянные места работы, множество плохих решений. У неё в душе были шрамы и стыд, а за плечами поступки, которые хотелось бы уничтожить без следа. Но прямо сейчас, когда Дженни накрыла её руки собственными, она понимала, что ничего бы не меняла. Ни одного, даже самого незначительного момента, способного развести их пути.
Лиса не ожидала, что ей так ответят, и находила в женщине своё отражение, как будто не она одна нуждалась в этом. Было что-то отчаянное в том, как Дженни притягивала её ближе и впивалась в губы, как если бы её тоже одолевали страхи и демоны.
Она попыталась встать на колени и наклониться, чтобы слиться с женщиной в одно целое. Тёплые руки Дженни как раз скользнули ей под рубашку, и Лиса задрожала, почти не обратив внимания на задетый голенью ручник. Не заметила она и того, как машина покатилась назад, в то время как ловкие пальцы продолжали порхать вокруг груди. Зато очень даже заметила, как из-за столкновения со стоявшей позади машиной, приложилась о приборную панель.
***
Дженни схватила сотовый после первого же звонка. Она прекрасно знала, кто ей звонит в столь поздний час.
— Лиса? Что случилось? — адвокат не хотела, чтобы голос звучал взволнованно, но ничего не могла с собой поделать. Впрочем, тихий смех на том конце слегка успокоил.
— Ничего. Я в порядке.
— Как твоё плечо?
— Всё хорошо, я выпила обезболивающее.
Дженни снова откинулась на подушки, перевела дыхание. «Мерседес» несильно стукнул припаркованный за ним синий «БМВ», но, разумеется, даже при таких обстоятельствах Лиса умудрилась заработать небольшую травму, ударившись плечом о панель.
— Я звоню сказать, что всё кончено, — продолжила следователь.
— Прости, что?
— День, — пояснила Лиса. — Уже за полночь. День закончился. Думаю, на этот раз проклятие своего не добилось.
— О... — Дженни выдохнула и, скользнув по прикроватной тумбочке взглядом, ненадолго задержалась на папке. И зачем только притащила домой.
— Это хорошо.
— Да, хорошо. И... Спасибо тебе, — никогда ещё голос Лисы не звучал слаще, чем сейчас. — За всё.
— Ты не должна меня благодарить. Я здесь для тебя.
— Знаю... знаю. Просто... Нужно время привыкнуть, — в трубке послышался смешок. — Но мне нравится привыкать.
— Мне тоже, Лиса, — Дженни крепче прижала к уху мобильный, не в силах отвести взгляд от папки.
— Ладно, а теперь я дам тебе поспать. Увидимся завтра, да?
— Конечно, дорогая. Доброй тебе ночи.
— И тебе. Я... — Лиса осеклась, и она напрягла слух, ожидая услышать продолжение. — Тебе тоже, — повторила она и отсоединилась.
Дженни со вздохом отложила телефон. Что Лиса хотела сказать? Что-то витало в воздухе каждый раз, когда они собирались вместе. Ни одна из них не произносила слова вслух, потому что прозвучало бы глупо и в то же время опасно. Это что-то было до нелепого простым и отчаянно трудным...
Почему, чёрт возьми, она не смогла порвать папку и покончить с этим? Дженни закрыла глаза, глубоко вздохнула. Потому что хотела знать. Если она ничего не предпримет, это превратится в своего рода занозу, которая, в конце концов, вызовет заражение. Кроме того, если в чёртовой папке есть что-то, что может повлиять на её чувства к Лисе, ей лучше знать. Но это должно быть чем-то из ряда вон выходящим.
Подумав ещё немного и взвесив всё, Дженни пришла к выводу, что не может представить ничего такого, чего они не смогли бы преодолеть. Ну, прочитает она о красочной юности Лисы, посочувствует и станет партнёром, которым должна быть. И так бы обязательно случилось, но... Пролистывая личное дело страницу за страницей, где-то на краю сознания она продолжала слышать голос Лисы, твердивший, что должно случиться что-то ужасное. Что-то ужасное, что-то ужасное.
Дженни закрыла папку.
Что-то ужасное всё-таки случилось.