Глава 13.
Глава 13. От лица Шейн. .
– Шейн, что ты делаешь? Я не видел тебя таким суетящимся с тех пор, как ты ходил на вручение медалей.
Бедный Дедуля просто пытался добраться до туалета, чтобы пописать и помыть руки, а я занял зеркало, тем самым заблокировав туалет и раковину.
– Прости, Дедуля. – я бросил последний взгляд и поспешил в спальню за дополнительным слоем одежды. На улице было прохладно. Я закрыл за собой дверь в ванную, чтобы Дедуля мог хотя бы спокойно заняться своими делами.
К тому времени, как Дедуля вышел, потирая всё ещё влажные руки, я успел натянуть один из своих самых красивых свитеров, сине-зелёного цвета, под цвет моих глаз, поверх рубашки с длинными рукавами.
Дедуля поднял свои кустистые брови. – Ты хорошо выглядишь. Происходит что-то важное, о чём я не знаю? Ханукальная вечеринка, на которую меня не пригласили?
– Да, я уверен, что Ханука в этом году не в ноябре, Дедуля. Я сегодня иду на свидание с Майком. Боже, я даже запыхался.
Он нахмурился.
– Разве ты не встречаешься с Майком по крайней мере раз в неделю уже больше месяца?
– Да. – я сглотнул, а он лишь покачал головой. Я поспешил продолжить. – Но в этот раз это, типа, свидание.
Медленная улыбка расплылась по его лицу.
– Аха. Я подумал, что вы двое, возможно, изменили свой статус отношений. Значит, стратегия Люсиль не сработала, да? – он захихикал.
После того как вчера моя конфронтация с Майком превратилась в лучший вид примирения, я плыл домой на мечтательном облаке, но ничего не сказал Деду. Это было слишком ново, и я хотел держать это поближе к сердцу. Но когда Майк подтвердил по смс, что хочет, чтобы я провёл с ним весь день сегодня, у меня начался синдром первого свидания.
Я бросил на Деда косой взгляд.
– Что ты знаешь о стратегии Люсиль? – Мендельсон пробыл там совсем недолго после того, как Дед вернулся от Джузеппе.
Он улыбнулся канареечной улыбкой.
– Карлотта сказала мне, что они с Люсиль приготовили для тебя идеальное свидание, и она была готова лопнуть от восторга. Когда вы не упомянули об этом, у меня возникло ощущение, что в стране встреч что-то пошло не так. Так что же произошло? Майк приревновал?
Я фыркнул и почувствовал, как потеплели мои щеки.
– Да. Очень. К моему удивлению.
– Ну и хорошо. Ему давно пора понять, что держать тебя на расстоянии – это игра с огнём. А с его подготовкой ему лучше знать.
– О, Дедуля.
Но, чёрт возьми, было приятно думать, что он в это верит.
– Я полагал, что в конце концов у тебя кончится терпение. – он присел на край кровати. – Так какие романтические события вы двое запланировали для вашего первого большого свидания?
Я прижал руки к груди.
– Он сказал мне выбрать.
– Умный человек. Что у нас на палубе?
– Мы идём в зоопарк!
Секунду он просто смотрел на меня, а потом начал смеяться.
– Отлично. Вонючие жирафы и вонючие орангутанги. Ты безнадёжный романтик…
***
– Господи, посмотри на этот язык. Он длиннее моей руки! – Майк уклонился от настойчивых поисков пищи гигантским жирафом, отступив на платформу, которая позволила нам встретиться с огромными животными почти лицом к лицу.
Я наклонился и прошептал ему на ухо:
– Ммм. Чего бы я только не делал с таким придатком.
Щеки Майка стали розовыми, и он рассмеялся.
– Давай.
Я ухмыльнулся. Было забавно быть более опытным геем.
Я взял его за руку и ждал, пока он напрягался и оглядывался по сторонам. Постепенно он расслабился, и мы пошли прочь от места встречи с жирафами в сторону вольера с сурикатами. Маленькие зверьки бегали от одной норы к другой, но у них всегда были дозорные, которые стояли на корточках, задрав носы к небу, и следили за хищниками.
Майк указал на них и усмехнулся.
– Я такой же, как они. Сверхбдительный. Извини за это.
– Всё в порядке. Поверь мне, держать парня за руку на людях, даже когда ты на улице, – это наглость. Я знаю, что тебе это нелегко, и если ты предпочитаешь этого не делать, я пойму.
На самом деле, я не слишком сильно раздвигал границы Майка. День был прохладным и грозил дождём, поэтому в зоопарке было не так много людей.
Он благодарно улыбнулся мне, но сказал:
– У тебя холодные руки.
Он засунул мою левую руку в глубокий карман своей пуховой куртки, от чего я точно упал в обморок.
Неужели это действительно происходило? Неужели Майк Канали, великолепный пожарный и звезда моих развратных грёз со времён пожара на Крест-Лейк, действительно был на свидании со мной? Я не совсем верил в это. Но я был уверен, что соглашусь.
Я повёл нас к моим любимым вольерам с животными, гепардами и красными пандами, и мы шли в тёплой, дружеской тишине, но моя рука в его кармане интригующе отвлекала. Он провёл пальцем между моими, медленно и изящно, и это навело его на всевозможные зоологические мысли.
Пока мы смотрели на маму-гепарда с двумя полувзрослыми детёнышами, выглядевшими пушистыми и свирепыми, я позволил своей руке исследовать глубины кармана куртки. Интересно. Очевидно, наши игры с пальцами вывели на первый план другие придатки, и сквозь пухлый нейлон я чувствовал определённое состояние «полумачты».
Я исследовал.
Майк задыхался.
Я хихикнул и продолжил обводить его «протуберанец».
Когда стайка детей подбежала к выставке гепардов, я легонько подёргал его за лучшие места, и мы пошли дальше по дорожке к красным пандам.
Я пробормотал:
– Это мои номинанты на звание самых милых существ на земле.
Разумеется, я не прекратил свой массаж в кармане.
Дыхание Майка стало быстрым и хриплым:
– Милейшие, после тебя...
Он придвинулся ко мне ближе, чтобы моя рука могла погрузиться глубже и лучше захватить его. В то же время он прижал свою эрекцию к моему бедру.
Мой собственный член так сильно упирался в ширинку, что на головке наверняка остались следы от зубов молнии. Я махнул незанятой рукой в сторону одной из панд, роскошно задрапированной на ветке.
– Посмотри на этот хвост.
– О да, я почти ничего больше не вижу.
Он просунул руку под низ моего свитера и провёл по ягодице, пока не прочертил трещину на моей заднице, вверх и вниз, вверх и вниз.
Когда орава детей побежала к пандам, мы оба наполовину хихикали, а наполовину задыхались. Поддавшись на уговоры, мы убрали руки с их более чем желательных мест и начали идти к выходу зоопарка.
Через пару минут быстрой ходьбы Майк прочистил горло.
– Тебе холодно?
– Немного, но я собираюсь отвести тебя внутрь, чтобы ты согрелся.
– О, и куда?
– Увидишь. – я старался не выглядеть слишком расчётливым.
Когда мы подошли к большому дому возле парадного входа, Майк посмотрел на вывеску и замер. – Нет. Нет. Ни за что.
– Да ладно, – рассмеялся я, – они прекрасны.
– Ты не вырос в Резолюте. У нас там водятся крысоловы. Иногда в гараже. Однажды даже в доме Нонны и Нонно. Если хочешь увидеть, как десять взрослых крепких парней ведут себя как девочки-подростки, притащи змею в наш дом.
Я рассмеялся.
– Приятно знать ахиллесову пяту семьи. – я наклонился и тихо произнёс. – Разве я никогда не говорил тебе, что у меня глубокое и неизменное предпочтение к змеям? – я взял его за руку и потянул в сторону Дома рептилий зоопарка Сакраменто*.
*(Общее название для рептилий – террариум, для змей конкретно – серпентарий).
И хотя Майк провёл следующие несколько минут, морщась, он был хорошим спортсменом и позволил мне таскать его от анаконды к кобре и ямной гадюке, пока я зачарованно смотрел на него.
– Итак, Слизерин, да? – Майк бросил на меня взгляд.
Я нахмурился:
– Нет, Гриффиндор навсегда, но я помню, как в детстве думал, что у меня должен быть парселтанг. – я фыркнул. – Моя любовь к змеям была ещё одной причиной, по которой моя семья считала меня дьяволом.
Я потянул Майка за руку:
– Пойдём. Давай я покажу тебе свою любимую королевскую кобру, и тогда твои страдания закончатся.
– Эй, мистер, вы держите того парня за руку?
Я моргнул и посмотрел вниз на маленького мальчика, лет восьми-девяти, который смотрел на наши с Майком руки. Майк напрягся, быстро отдёрнул руку, и я огляделся в поисках потенциальной разъярённой матери, которая вот-вот набросится на нас и обвинит в развращении её любимца, но рядом никого не было.
– Привет. Ты потерялся?
– Нет, чёрт возьми. – он указал на арку, ведущую из дома рептилий. – Моя церковная группа находится здесь. Но я увидел тебя и хотел спросить. Он твой парень?
Я посмотрел на Майка. Ладно, это вроде как его дело. Не то чтобы маленький ребёнок его вычислил, но всё же.
Майк посмотрел на мальчика с его милыми кудрявыми волосами и отсутствующими зубами:
– Точно. Ты угадал. Мы парни.
Мне пришлось улыбнуться, потому что, чёрт возьми, Майк ответил с юмором.
Парень тоже улыбнулся.
– Я так и думал. – он скрестил руки. – Я уже сказал маме, что, когда вырасту, у меня будет парень.
– Правда? – Майк со всей серьёзностью кивнул. – Это весело – иметь парня. Он бросил на меня быстрый, горячий взгляд, который направился прямо к моему члену.
– Я знаю. – парнишка улыбнулся. – Мне действительно нравятся мальчики.
Я не смог удержаться.
– Что сказала твоя мама?
Он пожал плечами.
– Она сказала, что у меня может быть любой парень, которого я захочу. Я сказал ей, что знаю. – он сделал шаг назад. – Спасибо. На свете много девушек. – он неопределённо махнул рукой в сторону мира в целом. – Мне нравится иногда встречаться с парнями. Пока. – он выбежал из дома рептилий и растворился в толпе детей.
Майк смотрел ему вслед, поджав губы.
– Что только что произошло?
– Представительство имеет значение.
– Ух ты. А ребёнок-то молодой.
Я пожал плечами.
– Я знал, что отличаюсь от других, когда был в его возрасте или даже младше. А сегодня дети видят геев гораздо чаще, так что они больше осознают, что это возможно, чем мы. – я взглянул на Майка. – А ты?
Он вздохнул.
– Нет. Я не видел геев в городе, когда рос в Резолюте. И по нашему телевизору не показывали «Queer Eye», или даже «Уилл и Грейс» . Так что я боролся с этим до конца – он слегка вздохнул. – Чёрт, похоже, я ещё не перестал бороться.
Я снова взял его за руку, и на этот раз он принял её с готовностью. Я сказал:
– Приятно видеть, что мама мальчика принимает его.
Мы оба замолчали на минуту, наслаждаясь идеей, которую так горячо желали.
Майк сказал:
– Прежде чем мы уйдём, давай зайдём сюда. – он потянул меня в сторону сувенирного магазина. – Я хочу подарить тебе что-нибудь на память о нашем первом официальном свидании.
– О, вау. – Я напряжённо моргнул. – Спасибо.
Внутри магазина полки были завалены всевозможными мягкими игрушками. Майк взял аллигатора и прижал его к моей шее, издавая звуки нападения. Там было много кружек и бутылок с водой с блестками, но Майк обратил внимание на стеклянную витрину у задней стены, которая была заполнена памятными украшениями. Он заглянул внутрь, казалось, рассматривая всё подряд. Затем его глаза загорелись, и он обратился к продавцу:
– Можно мне посмотреть это? – он повернулся ко мне. – Закрой глаза.
– Почему?
– Тебе незнакомо понятие сюрприза?
Я закрыл глаза, но, как ни странно, то, что он сказал, было правдой. В детстве моя семья не верила во всякие фривольности вроде вечеринок с сюрпризами или особых подарков, переданных Санте в тайне. По сути, Санта-Клаус считался анафемой, отвлекающей от истинного смысла сезона.
Я почувствовал, как на запястье что-то защёлкнулось, и продавец сказал: – Похоже, они отлично подходят.
– Можно мне посмотреть? – очевидно, сюрпризы были пыткой.
– Хорошо. Можешь посмотреть.
Я открыл глаза и уставился на тонкий серебряный браслет на левом запястье, с которого свисал маленький брелок с деталями. Я почувствовал, как улыбка расползается по моему лицу. Сюрприз представлял собой маленькую свернувшуюся змейку. Я рассмеялся, когда первая слеза скатилась по моей щеке.
– Спасибо. Это значит для меня больше, чем любой другой подарок, который я когда-либо получал.
Он вопросительно посмотрел на меня, но потом, когда я вытер глаза, до него дошло, что это имеет большее значение, чем он предполагал. Даже не оглянувшись, он заключил меня в свои объятия и крепко обнял.
В кармане зажужжал телефон. Я был рад проигнорировать его, но Майк отпустил меня, выжидательно глядя, и я достал гаджет. Прочитав сообщение, я улыбнулся.
– Что-то хорошее? – спросил Майк.
– Это Ро. Он прислал мне информацию о параде в честь Дня благодарения в следующие выходные.
– Парад в День благодарения?
– Да. Мы с Ро состоим в Прайд-центре. Это группа ЛГБТК в Сакском университете. Мы участвуем в параде в честь Дня благодарения в Сакраменто, который вообще-то проходит в субботу после Дня. Он только что сказал мне, что уже тридцать человек записались на участие в параде. Так что это круто.
На лице Майка появилось сложное выражение. Может, он обдумывал другие планы для нас на уик-энд Дня благодарения? Мальчик может мечтать, хотя Ро убьёт меня, если я сейчас откажусь от участия в параде.
– А чтобы участвовать в параде, нужно быть студентом? – спросил Майк.
– Нет. С нами может идти кто угодно. В прошлом году у нас было несколько родителей и других союзников. Почему ты спрашиваешь? – Но моё участившееся сердцебиение и надежда, прозвучавшая в конце вопроса, говорили о том, что я уже знаю – почему.
Майк пожал плечами, но его лицо сияло.
– Не знаю. Я всегда думал, что это было бы потрясающе – пройтись на параде гордости. Быть настолько открытым и гордым. Я видел фотографии в Интернете, и они вызывали у меня чувство зависти, наверное.
– Почему бы тебе не пойти! Это не настоящий прайд-парад, поскольку они проходят в июне, так что всё довольно скромно. Но, идя с Прайд-центром, мы все показываем свои цвета радуги, и это явно группа ЛГБТК. Это весело! Это был бы идеальный детский шаг.
– Ты думаешь? – Майк пожевал губу, выглядя озабоченным. Он так далеко продвинулся с тех пор, как я его встретил. Когда мы ходили в клубы, он был как новый человек. Я вдруг убедился, что это именно то, что ему нужно в качестве следующего шага. Кроме того, мысль о том, что мой великолепный парень будет со мной на глазах у всего Прайд-центра, была чертовски приятной.
– Да, Майк. Это было бы здорово! Мы все оденемся в сумасшедшую одежду и будем размахивать флагами Прайда. Тебе понравится! Там будет Ро, и все там милые. К тому же, некоторые люди в группе не геи, так что это не совсем провозглашение. Просто поддержка. Союзничество. Скажи, что придёшь!
Его нерешительное выражение лица рассеялось, и он улыбнулся.
– Хорошо. Я сделаю это.
Мои пальцы зашевелились над телефоном.
– Ты уверен? Потому что, если мы включим тебя в список, будет очень неприятно отказаться. Мы должны сообщить организаторам парада, сколько нас будет, и всё такое.
Я видел, как Майк сглотнул, но его улыбка не дрогнула.
– Да. Абсолютно. Я в деле.
Ого. Это был мой день для чудесных подарков-сюрпризов. Я не позволил себе снова расплакаться, пока печатал сообщение Ро. Он ответил эмодзи с изображением взволнованного щенка, прыгающего вверх-вниз. А потом, вероятно, с кучей вопросов, но я отключил текстовые уведомления и сунул телефон обратно в карман.
Когда мы шли к машине, Майк сказал:
– Я приготовил нам ещё один сюрприз. Но ничего страшного, если ты захочешь отказаться.
Я захлопал в ладоши.
– Что это? Что это?
– Я вроде как снял комнату. Гостиничный номер. На случай, если ты захочешь уединиться. Но сейчас это звучит самонадеянно. Я не хочу, чтобы ты думал, что меня волнует только одно.
Я уставился на него с открытым ртом.
– Ты что, издеваешься? Я сплю на диване, чтобы мой дедушка мог занять кровать, а ты живёшь в одном доме со своим братом-гомофобом, и ты думаешь, что существует вселенная, в которой я бы не отдал своего первенца за номер в отеле?
– Ш-ш-ш.– Мой голос повысился, и он огляделся вокруг, смеясь. – Да, примерно так я и думал, когда бронировал номер. Он взял меня за руку, и мы начали идти быстрее. – Отель всего в двух кварталах отсюда. Я ещё не зарегистрировался, и я не... то есть, я не уверен...
Я хихикнул:
– Не готов регистрироваться в отеле без багажа, держа за руку другого парня? Я понял. Это же материал для наглых шаров. Я побуду снаружи, пока ты не зарегистрируешься. Позвони мне, когда доберёшься до номера, и я зайду. – Я пожевал внутреннюю сторону губы. – Но ты уверен, что можешь себе это позволить?
– Да, не беспокойся. Хоть я ещё не так много зарабатываю, хотя в Калифорнии пожарным платят лучше, чем почти во всех штатах, но мои предки не платят арендную плату, и, благодаря маме и пожарной станции, многое из моего питания покрывается, а Cal Fire даже платит за то, чтобы я прошёл курс EMT. Так что я откладываю деньги.
Я нахмурился, хотя мне хотелось бежать, а не идти в этот отель.
– Я не хочу, чтобы ты тратил деньги на пустяки. – как только слова покинули мой рот, я провёл рукой по губам.
Он выглядел испуганным.
– Что?
– Боже мой. Я только что говорил, как мой отец. Господи, помоги мне. – у меня подпрыгнул мускул на челюсти. – Майк, пойдём, вложим часть твоих с трудом заработанных денег в наше собственное счастье.
Он ухмыльнулся, как псих.
Я тоже.