Контракт

- Еще полгода. - голос ее слегка дрожал. Она и так тут уже на год дольше положенного. - Пожалуйста.

И Алана снова зашлась приступом кровавого кашля.

Смерть многозначительно постучал идеально белыми костяшками пальцев по покрытой трещинами черепушке.

- Опять? Серьезно? Я и так уже дал тебе отсрочку в год. Чем ты тут вообще занимаешься?

- Прошу, пожалуйста. - Она просто обязана его уговорить. Иначе все пойдет прахом.

- Сколько тебе еще осталось? - голос Смерти эхом отзывался по комнате, вторя дождю за окном.

- Я близка как никогда. - решительность в глазах Аланы заставила Смерть отвернуться.

Женщина стиснула руками одеяло, умоляя все небесные силы чтобы мрачный гость дал ей положительный ответ. Но тот, в свою очередь, не торопился. Он вальяжно прошелся по небольшой комнате, то поглядывая в окно, то пробегаясь пальцами по корешкам книг на полках.

Наконец, он снял с шеи кулон в виде песочных часов, бордовый песок в которых сыпался с неимоверной скоростью.

- Давай сюда. 

Радости Аланы не было предела. Она аккуратно достала из прикроватной тумбочки свои маленькие песочные часы. На их крышке были выточены ее инициалы. Смерть столь же аккуратно принял их.

- Полгода, ясно?  Не больше. Ты итак тут задержалась.

Алана согласно кивнула.

- Ну, условия ты знаешь, так что бумажку сама пиши. - с этими словами мрачный гость извлек из потертого рюкзака свиток и стал с помощью хитрого устройства пересыпать песок из своих часов в часы Аланы.

Женщина нашла в хаосе на столе не заточенный карандаш. Как горько ей не было ставить эту подпись, но иного выбора у нее уже не было. После легкого росчерка на желтоватой бумаге, она почувствовала как уходит слабость, как исчезает изо рта привкус собственной крови, как холод утекает из конечностей. 

Она отдала свиток Смерти. Тот, в ответ, протянул ей часы, наполненные до краев. Песок в них медленно сыпался, отсчитывая время Аланы.

- Полгода, не больше. Меня и так уже премии лишили.

И поправив ворот клетчатой рубашки мрачный гость удалился.

***

- Тебе стоит прекратить так напрягаться. - Том положил крепкую ладонь на костлявое плечо жены.

 В чем-то молодой человек был прав. За последние месяцы Алана  дико исхудала и имела крайне болезненный вид. Ее ужасный кровавый кашель снова вернулся, но врачи лишь разводили руками. Они не могли объяснить ни природы болезни, ни причины по которым вот уже в течение полтора года болезнь то появляется, то исчезает без следа. Алана выглядела из-за нее как живой мертвец и, хотя девушка могла себе позволить дорогостоящие терапии, она ничего не делала, будто сама желала поскорее попасть на тот свет.

Алана, не переставая строчить формулы в тетради, скинула с плеча руку мужа. Мужчина вышел из комнаты, хлопнув дверью. Обиделся. Снова.

Она ведь не говорила с ним почти весь прошедший месяц. Ей была неприятна его обида, но ей некогда. Он не понимает. Ведет себя как ребенок. 

Ну да, ребенок. Мать Аланы предупреждала, что как только эйфория влюбленности пройдет - разница в возрасте станет очень заметна. Хотя на свадьбе этого совсем не было видно. Она тогда была такой счастливой. Воспоминания о свадьбе всегда вызывали у Аланы улыбку. Но не сейчас, нет. Ей нельзя отвлекаться.

***

Женщина снова зашлась ужасным приступом кашля. Как же она его ненавидела. До истечения срока осталось около получаса. Успела. Уложилась.

Алана бросила беглый взгляд на висящие на стене грамоты и дипломы, подтверждающие наличие четырех докторских степеней и прочей мишуры, которая, как оказалось, ничего не значит. Она просто съедала ее время, ее жизнь. Глаза Аланы скользнули на стол и остановились на свадебной фотографии. Он - еще желторотый студент, она - уже сформировавшаяся личность, его преподаватель, почти в два раза старше его.

Где сейчас Том она не знала. Да и не хотела. Это больше не имеет значения. Главное - то, что лежало сейчас перед ней. Полностью исписанная тетрадь, в которой была вся ее жизнь. Не в Томе, не в душе, не даже в этих песочных часах, стоящих рядом. Только в этой тетради.

В ней содержалось то, что могло спасти мир. То, благодаря чему человечество бы выжило, а она прожила свои годы не зря.

Дверь резко распахнулась и в комнату вошел Смерть собственной персоной.

- Ну здравствуй-здравствуй, деточка. Давно не виделись. - как всегда в шутливой манере сказал он.

- Привет-привет. - вторя тону своего гостя сказала Алана.

Смерть остановился посреди комнаты и подтянул сползающие джинсы. Подойдя к Алане, он глянул ей через плечо.

- Это оно?

- Точно. - не без гордости ответила женщина.

Смерть посмотрел на нее и, возможно, если бы у него были брови, то сейчас они были бы игриво вскинуты.

- Это того стоило? - спросил он.

- Да, безусловно.

- Окееееей. - чуть с хрипотцой протянул гость, осматривая бардак в комнате. - Хочешь сдохнуть в грязи?

- Не хочу, чтобы последним что я делала была бы уборка.

Смерть приглушенно хохотнул.

- Скажи... - начала Алана. - мой вклад, он...

- Поможет ли он? - подсказал Смерть.

Алана кивнула.

- Люди, они... как полотно. Или цепь. - с философской ноткой отвечал Смерть. -  А цепь не сильнее своего самого слабого звена.

- То есть, все без толку? - 

- Я этого не говорил.

Женщина отвернулась от властителя жизни. По стеклу забарабанил дождь: в такт ему сыпались последние песчинки в часах Аланы.

- Рада была работать с тобой. - сказала она, за секунду до падения последней песчинки. 

Смерть хмыкнул. Удивительная все-таки смертная. Он подошел к столу, чуть приподнимая лицо трупа, упавшее прямо на тетрадь. Гость пролистал ее.

- Да, жалко-жалко. - с этими словами он подошел к окну и разорвав тетрадь на клочки, выкинул в дождь.

Затем достал из рюкзака свиток, подтверждающий продление жизни. В списке числилось: свою/родительскую/влюбленную. Так как свою Алана уже продала, то галочка стояла напротив слова "влюбленную". 

Смерть глянул на свадебное фото, закинул свиток в рюкзак и вышел из комнаты.