Лагерь, лес и кровь

Вера или доверие...

Иногда человек говорит, что не верит. Но стоит ему услышать шёпот неизвестного — и он сам не замечает, как делает шаг вперёд. Это всего лишь история, всего лишь игра. До тех пор, пока она не становится чем-то большим. Чем-то, что не поддается логике, но ощущается в каждой клеточке тела. Доверие, с которым он сталкивается, — это не нечто внешнее, это внутренний барьер, который он сам и возводит, отталкивая все, что выходит за пределы привычного. Он может говорить, что не верит в чудовищ, не верит в призраков, но когда ночь становится слишком тёмной, а тени — слишком длинными, этот барьер начинает трещать по швам...

***

Тихий ветер колыхал траву. Слышно шум воды, которая очень приятно резала камни своим течением. Солнце уже совсем скоро будет садиться.

Лололошка и Джон продолжали сидеть в тишине.

Ло разместился на камне, спустив ноги вниз, на которых уместился своей спиной Джон, который сидел на мягкой траве, закинув голову на колени своего спутника.

Сколько они так просидели, не известно, но было понятно — им было комфортно, и никто из них не хотел прерывать этот момент. Но, к сожалению, время поджимало, и пора было идти к ребятам, а потом уже, и вовсе возвращаться к лагерю.

– Джон, — тихо прервал тишину Лололошка, начиная смотреть на лицо Джона.

– Мм... Красотка, ну зачем портить такой прекрасный момент? — еле выдавил из себя тот, аналогично начиная смотреть на лицо Ло.

– Самому не в радость, но нам уже пора возвращаться.

Дальше Джон лишь молча кивнул и начал подниматься. Было понятно, что ему этого не хотелось, но кому вообще будет хотеться покидать зону комфорта? Понятно, что никому.

Когда Джон поднялся, тот как джентльмен подал руку для Ло, дабы помочь тому встать. Голубой на этот жест слегка одарил мир своей редкой, шикарной улыбкой, но все-таки от помощи не стал отказываться.

Дальше потихий шепот ветра и воды... Они вместе направились в сторону своего отряда.

Джон всю дорогу рассказывал что-то умное, что для Лололошки было явно не до конца понятно и вовсе не интересно, но чтобы не обижать своего нового друга, он всё внимательно слушал и время от времени оставлял комментарии.

Вот так они шли и разговаривали ровно до того момента, пока не дошли к своим ребятам и отряду.

Все уже начинали собираться, а кто-то и вовсе был собран.

Осталось лишь ждать, пока остальные перестанут страдать фигнёй и ускорятся в сборе моих вещей. Как-никак, остальных тормозят.

Когда Джон и Лололошка подошли к своему отряду и попали в поле зрения Окетры и Молли, Окетра сразу подхватила голубоглазого под руку и утащила куда-то в сторону, оставляя Джона и Молли одних.

И опять, опять эта белая осталась вместе с Джоном. Уже все в этом мире поняли, как та его бесит. Ну, просто выводит из себя, а сейчас его оставили на произвол судьбы.

На лице Джона прямо выражалась злость и недовольство. Желание отстраниться от этой женщины было большим.

Все это время Джон находился рядом с ней лишь потому, что Лололошка признал её другом и частью некой команды, не более.

Этот вывод он сделал в то время, когда они сидели за одним столом и делали кружки. Джон понял, что Лололошка был действительно хорошим парнем, весёлым и относился ко всем по-доброму. Все эти черты чем-то манили Джона к Ло. Его до жути часто скрытые сияющие глаза, редкая, но прекрасная улыбка, черты лица — всё это заставляло остаться рядом, не отстраняться и терпеть тех, кто ему противен. Но сейчас рядом нету Ло, и если Молли попытается сделать лишний шаг, сказать лишнее слово, тот не станет сдерживаться.

И вот он, момент, когда Молли попыталась открыть свой рот, что сделала зря...

– Слушай, Джон, я понимаю, у нас раньше были свои проблемы, но давай забудем о них?

– О Господи, вот нужно было тебе открывать свой грязный рот. Стояла бы себе молча, и дело с концом, — грубо и на повышенных тонах начал говорить Джон. — Так нет, нужно начинать действовать мне на нервы своим существованием. Бесить меня. Постоянно говорить то, что не дозволено, — начал отсылаться на прошлое тот. — Я же тебе уже давно дал ясно понять, что ты мне противна и ненавистна, и нахожусь я рядом с тобой лишь из-за того, что ты друг Лололошки, не более. И...

Тут Джону не дали договорить. Но было ясно что если тот продолжит говорить, то скажет ещё больше ненужного.

Резко плечо кто-то коснулся. Он быстро развернулся, уже готовясь оттолкнуть того, кто это был, или, того хуже, ударить, но этим человеком оказался сам Лололошка, который растерянно смотрел на них двоих.

На его лице не было видно каких-либо эмоций из-за очков, но можно было уловить, как уголки губ были опущены, создавая ощущение грусти.

За Лололошкой стояла Окетра, которая ничего не понимала, но по её взгляду было понятно, что она тоже грустит. Возможно, из-за ссоры Джона и Молли, а может, и из-за чего-то другого.

Она с Ло переглянулись и они кивнули друг другу, у них был уже какой-то план, только неясно, какой и был ли он точно. После этого жеста Окетра подошла к Молли, что-то шепнула ей на ухо, и они медленно начали уходить в сторону, где понемногу собирался их отряд. Парни же стояли молча и смотрели на них ровно до того момента, пока те не скрылись в толпе.

В это время вожатые увидели, что все в сборе, и дали команду, что можно идти в сторону лагеря.

Дети понемногу, не спеша, начали идти за ними.

Всё это время рука Лололошки лежала на плече Джона, в какой-то степени успокаивая его или просто заставляя молчать.

Но когда пришло время идти, он убрал руку и молча направился за всеми. Возможно, Ло был немного разочарован в Джоне за то, как тот общался с его подругой. Но в то же время он понимал, что это разочарование было неправильным, так как он не знал всей правды их взаимоотношений до лагеря. Всё это как будто разрывало его на части от непонимания ситуации, но делать нечего — лучше молчать, чем отчитывать или защищать кого-то из них.

Джон просто шёл рядом. Он хотел что-то сказать, как-то оправдать свои действия, но не знал, с чего начать диалог. Но в этой ситуации нужно было просто начать разговор, а дальше будет как будет.

– Лололошка, я... — только начал говорить Джон, но его резко перебили.

– Джон, не стоит ничего говорить, — не оборачиваясь, ответил Ло. Его голос звучал спокойно, но в нём было что-то, что заставляло замолчать.

Джон остановился на несколько секунд, понимая, что его слова утратили всякую значимость. И настал момент в его жизни, когда он не знал, что делать. Всё это время он понимал, что между ним и Лололошкой ничего серьёзного нет, и что их отношения сложно назвать даже дружбой. Но эта минимальная дистанция, этот холодный момент, это невыносимое молчание заставили что-то рухнуть в душе Джона.

Они продолжили идти, и тишина между ними становилась всё более удушающей. В голове Джона крутилось множество мыслей, но ни одна из них не могла найти выхода. Лололошка, казалось, не хотел обсуждать происходящее, и это только усугубляло внутреннее напряжение.

Тишина съедала душу изнутри.

И тут Джон всё-таки решился, хотя и с некоторой неуверенностью в голосе, но сказал хоть что-то.

– Ты не злишься на меня, правда? Просто... ты же понимаешь, я не хотел...

Лололошка почти не реагировал на то, что Джон заговорил. Просто медленно продолжал идти, но в какой-то момент повернул голову в его сторону. Его глаза скрывались за тёмными очками, но Джон почувствовал, как тот внимательно его слушает.

– Я не злюсь, — наконец произнес Лололошка те долгожданные слова. — Но иногда лучше просто молчать. Молчу я, молчишь ты. Это... проще.

Джон почувствовал облегчение, хотя и не понимал, что именно хотел сказать Лололошка.

Но, наверное, это его сейчас мало волновало. Главное, что Ло на него не злился и не отверг его.

Дальше, уже к самой столовой, они шли рядом, не отступая ни на шаг. После слов о том, что на Джона зла не держат, он в душе поплыл от радости и решил скрасить их грустную атмосферу диалогом о науке. Он говорил то про химию, то про биологию, но брал темы, которые не были слишком сложными, чтобы Ло тоже мог что-то рассказать. Так они перешли от науки к воспоминаниям о детстве и обычной жизни. Лололошка, например, поделился, что имеет большой авторитет в своей школе, и что каждый второй его знает и уважает. Джон, решив продолжить тему школы, рассказал о своих оценках и взаимоотношениях с учителями.

Так они и шли к лагерю, а потом их отправили по комнатам заносить свои вещи.

В самой комнате никто задерживаться не стал, потому что сразу после комнаты нужно было идти в столовую.

Толпа детей, гудя словно рой пчёл, зашла в столовую. Просторное помещение встречало их ароматами горячей еды, пусть и не самой аппетитной на вид. Длинные деревянные столы уже были накрыты, и ребята поспешили занять места.

Уже сидя за столом, Джон очень оживлённо беседовал с Ло. К ним через некоторое время присоединились Октера и... Молли. Неловкое молчание настигло всех сразу. Окетра металась глазами то на парней, то на Молли, которая смотрела куда-то в сторону, не решаясь сталкиваться глазами с кем-либо. В итоге Леди сосредоточила свой взгляд на Джоне, который молча сидел и что-то обдумывал. Но когда понял, что на него смотрят, решил действовать.

— Итак, давайте забудем, что было на пляже, и просто начнём трапезу или что там обычно делают в столовой.

— Я полностью поддерживаю идею Джона, — сказал не задумываясь Ло.

— Слушай, ты ведь больше не будешь так выражаться в сторону Молли? — добавила Окетра, садясь за стол.

— Хм, не обещаю, но чтобы такого больше не будет, просто не оставляйте меня наедине с ней, — тон Джона стал более грубым, но он пытался оставаться спокойным.

На этом все решили закончить тему и больше к ней не возвращаться. Вот и пришло время трапезы. Все пошли в сторону, где раздавали подносы с едой, и вернулись к столу. Сели так же, как и до этого.

Лололошка взял ложку, взглянул на странного вида кашу перед собой. Честно сказать, та каша выглядела просто отвратительно, и запах у неё был не лучше. Затем он сделал первый осторожный глоток.

На секунду его лицо дёрнулось, но он быстро взял себя в руки, делая вид, что ничего страшного не произошло. Джон, наблюдая за этим спектаклем, ухмыльнулся, но решил пока не комментировать.

— Ну и как? — с явным интересом спросила Окетра, подперев щёку рукой.

— Ну... — Лололошка сглотнул, подбирая слова. — Не так уж и плохо. Я бы даже сказал вкусно.

Джон, закатив глаза, потянулся за своей ложкой и попробовал. Почти сразу его лицо исказилось, и он тихо кашлянул, стараясь не привлекать внимания.

— Ох уж эти актёры, — усмехнулась Окетра. — Лололошка, ты хоть старайся лучше врать.

— Эй! — возмутился он. — Я правда считаю, что... это съедобно.

— Врёшь, — протянула Окетра, хитро щурясь.

— Нет, правда, я питался едой и похуже этого, — ответил тихо Ло и начал встряхивать кисть руки, давая понять, что эту тему поднимать не желает.

Молли молча наблюдала за всем этим, откусив кусочек хлеба. В воздухе повисла лёгкая, почти домашняя атмосфера, несмотря на ужасную еду.

— Зато полезно, — неожиданно добавила Молли.

— Ага, именно так обычно оправдывают отвратительную еду, — пробормотал Джон, решив, что больше пробовать не станет.

Разговор перешёл на более лёгкие темы, и столовая постепенно наполнилась смехом и разговорами. В конце концов, в хорошей компании даже самая странная еда воспринимается легче.

***

— Итак, чем займёмся? — бодро проговорила Окетра, падая на кровать Лололошки.

— Предлагаю поиграть в карты или другие игры, — ответила Молли, присаживаясь на пол рядом с кроватью, где лежала Окетра.

Дальше Лололошка, Молли и Окетра начали обсуждать, чем бы им заняться. Джон же в это время сидел на своей кровати, погружённый в размышления. Он даже не заметил, как, неосознанно схватил запястье Ло и потянул его к себе на кровать, чтобы тот сидел рядом.

На это никто толком внимания не обратил. Так казалось сначала. На самом же деле все начали наблюдать за Джоном, который продолжал сидеть и думать, не реагируя на происходящее.

Для Лололошки поза, в которую его усадили, показалась неудобной. Он решил опереться о стену спиной, закинув одну ногу на кровать и положив её под другую, которая просто свисала вниз. Ребята решили продолжить разговор, стараясь не обращать внимания на Джона, который уютно устроился, положив голову на Лололошку, а тело на кровать.

Это было действительно удобно для обоих, и выглядело довольно расслабленно. Джон ещё закинул руки за голову, словно ему было совсем комфортно.

Время летело незаметно, и прошло уже около часа с начала их доброй беседы. Никто так и не начал играть в игры. Им было не до того. Все слушали интересные моменты из прошлого Лололошки в этом лагере, смеялись и просто хорошо проводили время.

Одна из историй Ло касалась того, как он раньше пранковал ночью вожатых. Тихо выходил через окно на улицу и шёл к окнам вожатых. Не прямо к ним, чтобы не спалили, а так, чтобы было больше времени убежать. Брал камень, выбирал не слишком большой и тяжёлый, чтобы не разбить окно, но и не слишком маленький, чтобы был хоть какой-то звук от удара. Бросал этот камень, и пока вожатые пытались понять, кто и как бросил камень, Ло уже успевал вернуться в свою комнату, закрыть окно и улечься в постель.

Так продолжалась их беседа, пока один момент не изменил всё.

— Слушайте, ребята, я тут кое о чём подумал, — неспешно сказал Джон, делая паузу, будто ещё раз обдумывал свои слова. — Я предлагаю сходить в тот лес из легенды Ло...