Часть 3.
[В тексте слова, выделенные курсивом, произносятся на немецком]
- Глупо, - опустив голову, сказала она.
- Значит, нет?
- Вы думаете, что ради своей „счастливой" жизни я предам Родину и своих любимых людей? Ошибаетесь. Русский народ никогда не встанет на колени, тем более, перед такими, как вы.
- Этим ваш народ и нравится мне. Только от напоминая о вас просыпается страх, но Гитлер все равно добьётся своей цели, даже если это будет стоить всей планете жизни. Таня, я лишь солдат и выполняю приказы, если можно было отказаться, то я давно сделал бы это.
- Зачем Вы говорите это мне?
- Чтобы Вы не считали меня извергом. Я не такой, как они.
- А какой Вы?
- Люблю свою страну так же, как и Вы, не меньше, - он смотрел на девушку с надеждой, заинтересованно разглядывая её. В воздухе повисла напряжённая тишина.
- Могу быть свободна? - впервые за время разговора она подняла глаза, разглядывая его шрамы.
- Конечно, - мужчина сел на стул, наливая себе в стакан спиртное.
Таня выдохнула, выйдя из душного кабинета. Когда она вспоминала черты лица своего недавнего собеседника, ей становилось страшно, но вместе с тем любопытно от желания узнать его поближе, а кроме того, то, что он представляет из себя на самом деле. Ещё несколько минут она стояла в коридоре и прижималась к двери всем телом, будто ощущая тепло Ягера по ту сторону гладкого дерева.
***
Девушка целыми днями ходила за Ивушкиным, помогала, как могла, с починкой танка, однако всё никак не могла забыть Клауса. Голубые глаза виделись ей в снах, а голос не выходил из головы. Несомненно, он был врагом, но что-то в нём отчаянно казалось ей родным.
- Таня, тебя этот фриц зовёт... - в один из дней неожиданно сказал Коля, заставив невольно вздрогнуть.
Она обернулась и увидела его в компании другого немца. Он курил трубку, не отрывая от неё хищного взгляда. Ноги подкашивались, отказывались идти.
- Вы искали меня?
- Ты обдумала мои слова?
- Я бы предложила Вам сделку, однако согласитесь ли Вы?...
- Зайди вечером в кабинет.
И он облокотился на машину, по-прежнему разглядывая Таню с опасной полуулыбкой. Грязные форма и лицо как-то странно украшали её, придавали больше мужественности.
Она решительно и быстро вернулась к соотечественникам, что издалека смотрели на них и не понимали, почему штандартенфюрер ведёт себя таким образом - при её присутствии он почти что расцветает, но только лишь при ней.
- Чего он хотел? - поинтересовался Ивушкин, подойдя к девушке сзади вплотную.
- Спрашивал, когда танк будет готов к бою.
- Почему он не спросил меня?
Достаточно резко обернувшись, она почувствовала горячее дыхание в районе своих губ, хотя не испугалась, ибо знала, что ничего не сделает.
- Товарищ лейтенант, Вы, конечно, простите меня, но я знаю немецкий.
- А раньше не знала. Зачем ты его выучила?
- Чтобы проще было нанести врагу удар.
- Знанием языка?
- Доверие - слабое место фашистской крысы.
Парень отошёл от Тани, опуская взгляд вниз. Он знал, что она врёт, однако доказать это было невозможно.
- Надеюсь, ты знаешь, что делаешь, - сказав это, он ушёл из гаража.
Выдохнув, его собеседница прислонилась к стеллажам с инструментами и бессильно опустилась на пол, зарывшись пальцами в волосы. Что же ей делать?
***
Зайдя в кабинет, освещенный тусклым светом, Таня обнаружила Клауса у окна. Лунный свет падал на пол через мутное стекло, оставляя на нем тень широкоплечей мужской фигуры.
- Я насчёт сделки.
- Чего ты хочешь?
- Пусть они останутся в живых. Когда будут учения, они планируют сбежать, и, я прошу Вас, Клаус, отпустите их.
- Это невозможно, Таня. Против них пойдут танки с боеприпасами, а они безоружны.
- У них есть снаряды, оставшиеся после предыдущих бойцов.
- А что я получу взамен?
- Меня. Я помогу собрать опытных бойцов из Ваших немцев.
Он обернулся и увидел её совсем рядом, она тянулась к его спине, дабы обнять сзади. Его взгляд - единственное, чего она боялась.
- Хорошо, я постараюсь.
- Спасибо.
Опустив руки, девушка уже хотела уходить, но он удержал её, после чего положил женскую ладонь к себе на грудь, где не было медалей, и не висел орден офицера.
- Мы не должны.
- Ты быстро сломалась под моим влиянием, хотя, признаюсь, не ожидал от тебя такого.
- Я не сломалась.
Она отдёрнула свою руку, не отрывая взгляд от его бездонных голубых глаз, и её взгляд стал жёстче и холоднее, чем прежде. Кажется, Клаус обидел её своими словами.
Таня вспомнила родные поля, которые уже почти забыла. Словно она их защитница, а он зараза, что пришла и хладнокровно уничтожила часть урожая.
Она должна победить его, хоть прожигающим под взглядом этих глаз будто перестаёт быть самой собой. Ягер действительно не такой, как другие, и это мучительно прожигает её изнутри.