23 страница10 июня 2025, 22:43

Глава Двадцатая ( Последствия )

И снова я просыпаюсь где-то... не в своей кровати.

В последнее время это уже становится странной привычкой — открывать глаза в уютном, теплом месте, которое точно не мое. И каждый раз это немного выбивает из привычного ритма. Обычно я просыпаюсь одна, в тишине— а тут... совсем другое.

Я уткнулась носом в шею Рэйдена. От него пахнет чем-то теплым и невероятно притягательным — немного древесным, может, с ноткой мятного шампуня.

Он горячий.

И не только потому, что красивый, сильный и чертовски привлекательный (хотя и это, безусловно, так). Он буквально горячий — словно его тело излучает тепло, в которое хочется зарыться и не вылезать.

Мы заснули на его диване, как-то совсем незаметно для себя. Он заботливо накрыл меня пледом, а сам, похоже, остался без него. Впрочем, ему, кажется, и не нужно — он и без пледа излучает тепло, как батарея в самый лютый мороз.

С неохотой выскальзываю из его объятий — настолько не хочется терять это ощущение уюта, защищённости... спокойствия. Стараюсь быть как можно тише. Не хочу его будить.Только рядом с ним у меня не бывает тревоги.

Его рука всё ещё лежит на спинке дивана, а лицо... такое спокойное, умиротворённое. Даже во сне в нём читается сила и какая-то странная нежность. Я задерживаю взгляд. Просто смотрю. Просто любуюсь.

Потом аккуратно собираю пустые контейнеры из-под еды, выбрасываю обёртки, мою стаканы из-под вчерашнего чая. Я ведь знаю, сколько он тренируется с Итаном — и утром, и вечером. Иногда до изнеможения.Так что это меньшее что я могу сделать.

Звук сообщения вырывает меня из уютной полудремы, как ледяная вода на кожу.

Я машинально тянусь за телефоном и, взглянув на экран, замираю.

Марк.

Чёртов Марк. Даже сейчас он находит способ испортить мне утро... день... всё.

Марк : Через 20 минут буду около его дома.

Сердце пропускает удар, потом стучит слишком быстро, глухо, будто хочет вырваться из грудной клетки.
Он знает, что я здесь? Он следил? Он снова вернулся?

Пальцы начинают дрожать.

Марк: Если не выйдешь — будут последствия.

Он даже не пытается скрыть угрозу. Прямо, откровенно.Как я могла подумать, что всё закончилось? Что всё прошло слишком гладко?
Я должна была догадаться, что это было не прощание, а передышка. Иллюзия. Он не из тех, кто отпускает.

Я снова собираю вещи, на этот раз торопливо, но всё ещё стараясь не шуметь.
Сумка, куртка, телефон — по второму кругу, как будто это ритуал побега.

Перед тем как уйти, я задерживаю взгляд на Рэйдене.

Он такой идеальный и родной.Как будто я знала его всю жизнь.

Я накрываю его пледом, стараясь не разбудить, и в последний раз позволяю себе быть рядом.

Тихо выхожу за дверь.

Снаружи утро ещё только пробуждается.Тьма постепенно отступает, на небе просвечивают первые проблески рассвета. Улица пуста, только мои шаги и лёгкий ветер.

И вдруг — свет фар.
Черный Мерседес резко тормозит у обочины, и пассажирская дверь открывается с сухим щелчком.

Чертов Марк.

Он за рулём.
Смотрит прямо на меня, даже не выходит. Просто кивает — как приказ.

Я останавливаюсь. Сердце сжимается от старого, знакомого чувства — тревога, страх и раздражение в одном коктейле.

Он и раньше был таким мерзким? Или я просто не хотела этого видеть?

— Если ты не понял, Марк, скажу прямо: мы расстались. И, знаешь, твоё поведение только подтверждает, что это было верное решение.

Он усмехается. Совсем не весело. С презрением.

— Сядь в машину, Мишель. — голос жесткий, срывающийся. Это уже не просьба.

Я сажусь. Руки трясутся, но я стараюсь не показать. Захлопываю дверь чуть громче, чем надо.
Машина срывается с места, как будто он хочет выместить ярость на дороге.

Раньше мы могли кататься часами. Музыка, закуски, глупые разговоры, смех.Я думала он мой друг,моя вторая половинка.
А теперь между нами сидит напряжение, как незримая третья фигура.

— У меня нет ни малейшего желания кататься с тобой по городу, как раньше. Это закончилось. Мы закончились !

—Это после траха так голос прорезался, да? — он бросает на меня быстрый, злой взгляд. — Ты ведь только и ждала момента, чтобы перебраться к нему в постель.

Я моргаю.
Не сразу понимаю, что он только что сказал. Слова словно врезаются в меня с силой удара.

— Что ты несёшь?

— Ты отлично понимаешь,ты изменила мне, Мишель. С первой же секунды, как оказалась рядом с этим качком. Только не делай вид, что не знаешь о чём я. — его губы искажаются в презрительной полуулыбке. — Ты бежала к нему сразу, да? Грелась на его диване, а потом и под ним.С ним у тебя проблем не было?

Щёки вспыхивают от унижения, боли и ярости. Я даже не думаю. Просто... рука сама поднимается.

Моя ладонь встречается с его щекой.

Марк резко поворачивает голову, и в салоне наступает гробовая тишина. Только его тяжелое дыхание и звонкое эхо пощёчины в ушах.

— Не смей так со мной говорить, — шепчу я, но голос предельно ясен. — Ты лжёшь. И ты сам это знаешь. То, что между нами умерло, — не из-за кого-то другого. А потому что ты — вот такой. Изменщик, подлый трус.

Он сжимает руль так, что костяшки пальцев белеют.

Я поворачиваюсь к окну, стискивая зубы, чтобы не заплакать.

Машина резко тормозит у круглосуточного кафе на углу.

Марк выходит, хлопает дверью. Я остаюсь в салоне, сжавшись на сиденье, чувствуя, как воздух будто становится гуще. Через несколько минут он возвращается, неся два стакана кофе, и один бросает мне, как будто бросает вызов.

Я ставлю стакан в подстаканник, даже не притрагиваясь.

Он смотрит в окно, потом откидывается назад, делает глоток и, не поворачиваясь ко мне, говорит:

— Ты меня унизила.Меня.
Публично. Перед ним. Перед всеми.

Я молчу. Его голос спокойный, но в этом спокойствии — едва сдерживаемая злость, как тонкий лёд над пропастью.

— Меня били, как щенка. Знаешь, как это чувствуется? Когда тебя валят на асфальт и вышвыривают, как мусор?
И ты просто стоишь и смотришь. Как будто я никто. Ничто.

Я отводила взгляд в окно, но теперь смотрю прямо на него:

— Это ты будешь говорить мне об унижении? Ты видимо высушил все мозги выпивкой в тот день и забыл что ты вытворял. Все те мерзкие вещи...после того что я открыла тебе душу, рассказала о своих страхах.Ты обещал ждать сколько нужно. В итоге оказалось, что ты спал со всеми,пока я как дура чувствовала себя виновато.

Он медленно поворачивает голову. В глазах — ледяная ярость.

— Мишель! Ты же не можешь быть настолько наивной.
Ты нравилась моим родителям — тихая, милая, сдержанная.
С тобой было весело. Ты и мне тогда действительно нравилась.

Я бы тебе сделал предложение. Без лишних сцен. Кольцо, фото в соцсетях, довольные родители.
Ты бы улыбалась, носила фамилию, сидела за столом с моими друзьями, рожала детей.
Ты знаешь — всё как положено.
Но я никогда не собирался сидеть дома и ждать, пока у тебя пройдут твои «приступы тревоги» и бзики.

Я хочу снова ударить его,но не хочу даже касаться его,настолько мне мерзко и больно.Слезы падают неконтролируемым потоком.

Я уже тянусь к дверной ручке.

— Я ухожу. С меня хватит.

— Сядь. — резко. Голос обжигает. Он командует, не просит.
Я замираю.

— Сядь, Мишель. Или пожалеешь.

Я опускаю руку. Он продолжает, уже спокойнее, почти холодно:

— Ты думаешь, я дурак? Думаешь, у меня не было плана после того шоу у вашего дома ? Я всё записал.

Я моргаю.

— Что ты записал?

— То, как твой герой-хоккеист ударил меня на парковке. Есть видео с камер. И еще есть, как он бил тех пьяных парней возле стадиона,вчера.Тоже всё есть.

Он делает паузу, давая весу слов осесть.

— Для профессионального хоккеиста — это конец. Если я подам заявление, этого будет достаточно.

Я молчу. Мне нечем дышать. Всё сжимается внутри. Он улыбается, криво, противно.

— А ещё его дружок...Итан?... Тоже влетит. Они оба под ударом. И ты думаешь, у них есть шанс, если мой отец подключится? Знаешь, кто он? Один из самых известных адвокатов в штате. Он сделает так, что эти двое забудут, что когда-то держали клюшку в руках.

— Ты шантажируешь меня? — голос звучит тише, чем я хотела, но внутри уже кипит что-то тяжёлое, горячее. — Из-за чего? Из-за гордости? Из-за того, что я больше не твоя? Ты сам мне изменил.

Он медленно поворачивается ко мне.

— Ты думаешь, что это шантаж. Но это — сделка. Очень простая.

Я молчу. Он смотрит прямо в глаза — с тем хищным спокойствием, которое появляется у Марка, когда он чувствует власть.

— Ты скажешь всем, что ты вернулась ко мне. Что ты ошибалась. Объявишь это перед всей их "командой дружбы". Перед своим Рэйденом. Итаном.Даже отчимом , если потребуется.

Моя грудь сжимается. Я с трудом дышу.

— Ты... не можешь этого требовать. Это абсурд.

— Нет, Мишель,это выход. Ты сама виновата. Унизила меня,разрушила репутацию выбирай сама.Я просто хочу, чтобы ты вернула мне то, что отняла. Публично.

Он делает паузу и кидает финальную карту:

— Если всё будет сделано по-моему, видео никто не увидит. Никто не узнает. А если не будет — Рэйден и Итан прощаются с карьерой. И ты будешь знать, что именно ты их уничтожила.

Горло сжимается. Я не знаю, как отвечать. Всё внутри кричит: не соглашайся, не позволяй ему, беги. Но в голове звучит только одно имя: Рэйден.

Он не заслуживает такого. Ни он, ни Итан.Из -за меня.Они лишь заступились.

— И я думаю, пришло время вернуть всё по-настоящему.

— Что ты имеешь в виду? — я спрашиваю всё еще в шоке.

Он медленно смотрит на меня, скользя взглядом по лицу, губам, шее.

— Ты же понимаешь. Я не просто хочу тебя.Я ждал,долго. Ты заставила меня мучиться, страдать, ревновать, чувствовать себя ничтожеством. А теперь... всё изменилось.

Он касается моей руки, мягко, почти нежно, но я отступаю.

Я сижу на пассажирском сиденье, сжав руки на коленях, ногти врезаются в кожу.Марк выдыхает и смотрит на меня с притворной мягкостью:

— Всё же было идеально милая, просто отпусти ситуацию.И ты должна мне то, что обещала давно.

— Я не вещь, и это не торговля.
Я не хочу тебя.Теперь просто ненавижу.Ты никогда не притронешься ко мне! Я тебя ненавижу.

— Со временем ты одумаешься.

Я не чувствую пальцы,меня трясет.Это не может быть реальным.Я хочу проснуться в объятиях Рэйдена и просто начать день с самого начала.
Но к сожалению это невозможно.

***

— Ты справишься.
Просто скажи, что всё хорошо.
Что ты меня простила.Что мы снова вместе.Это несложно.

— Для тебя — нет. — шепчу, не отводя взгляда от дверей дома.

Он приехал к нам домой на ужин.
Марк усмехается, вылезает первым, обходит машину и открывает мне дверь.

— Пошли, Мишель. Шоу начинается.

В комнате пахнет маминой выпечкой.За столом сидит Итан и Рэйден.

Он не говорит ни слова.
Но я вижу в его глазах: боль, непонимание, злость. Разочарование.

Не могу поднять на него взгляд.На всех этих людей,которых я подвела.Которым я сейчас сделаю больно.

Марк кладёт руку мне на талию. Вроде бы поддержка. На самом деле — клеймо. Он держит меня, как вещь. Как доказательство победы.

После разговора с Рэйденом внутри — настолько мерзко, что кажется, воздух царапает горло.
Дышать тяжело. Словно что-то острое застряло под рёбрами.

Он уходит.
А я остаюсь стоять.
В пустоте.
Внутри — только стыд, который грызёт изнутри и не оставляет ни малейшего шанса на облегчение.

Я захожу в дом.
Тепло, уютно, пахнет корицей и травяным чаем — всё как обычно.
Но атмосфера словно поменялась. Стала тяжёлой. Застывшей.

Мама выходит в коридор.
Она просто смотрит на меня. Молча.
И в этом взгляде — не гнев.
Гораздо хуже.
Разочарование. Настоящее, глубокое, болезненное.
Я впервые вижу его в её глазах.
Именно это ломает сильнее всего.

Не говоря ни слова, я поднимаюсь по лестнице.
За мной — шаги. Твёрдые, быстрые.
Итан.

Он резко распахивает дверь в мою комнату.

— Если всему этому цирку есть хоть какое-то объяснение — я слушаю.

Я не поворачиваюсь. Слишком тяжело. Слишком стыдно.

— Итан... Я уже всё сказала.

— Ты не сказала ничего. — голос обжигающе холоден. — Я предупреждал тебя. Не лезь к моим друзьям. Не играй с ними. Это были простые правила, Мишель. Очень простые.

Он делает шаг вперёд, и в его голосе — злость и разочарование.

— Ты хоть понимаешь, что ты делаешь?Что ты натворила? Или тебе просто всё равно? Главное — драма вокруг тебя, да?

Я отворачиваюсь. Слёзы снова предательски катятся по щекам.
Я не могу объяснить. Не могу сказать.
Я не хотела всего этого.
Не так. Не с Рэйденом.

— Я не хотела ничего плохого, Итан... Я правда...

— Не хотела? — он вскидывает брови. — Правда? А ты посмотрела в глаза Рэю, когда всё это выкинула? когда вчера ночевала в его доме?

Он смотрит на меня ещё секунду. Затем отводит взгляд, сжимает челюсть и резко разворачивается.

— Мне даже противно на тебя смотреть сейчас.

Хлопает дверь.
Я остаюсь одна.

Сил больше нет.
Я просто падаю на кровать, лицом в подушку.
Слёзы горячими ручьями скатываются к шее, по коже. Всё горит, как будто внутри пожар.

Из меня вырывается смех.
Резкий, сорвавшийся, неконтролируемый.

Сначала тихий, а потом истеричный.Мне смешно. Настолько всё нелепо, настолько всё... абсурдно.

Я просто сломалась.
Я хочу увидеть Рэйдена,
обнять,вернуть время и просто обнять его сильней.

Это единственное я о мне нужно.

23 страница10 июня 2025, 22:43