Часть 2.
Джулия разлепляет глаза, озираясь на белые стены вокруг. Её голова болит так, как никогда не болела после самых сильных пьянок, а во рту ужасная сухость, что она едва может вымолвить и пару слов. Где она? Как она здесь оказалась? Любая попытка вспомнить, что произошло, отдается еще одним позывом головной боли, и она лишь может только болезненно простонать. Ей хочется потереть виски, чтобы немного облегчить свои страдания, когда она понимает, что все это время на её руке лежит чья-то кудрявая голова. Собственно, обладатель этих кудрей начинает шевелиться, стоит ей приподнять еще одну попытку вытащить руку. В следующую секунду на нее уставляется пара изумрудных глаз на хмуром, не до конца проснувшемся лице.
- Детка, ты уже проснулась? - хрипит, не до конца осознающий ситуацию Гарри, как вдруг его глаза округляются, а в голову наконец начинает приходить понимание. - Ты проснулась! - чересчур громко восклицает он, пугая её своим бодрым поведением. Еще больше её пугает, что этот заросший, взлохмаченный и явно уставший мужчина сразу же наклоняется к ней, начиная целовать все её лицо, пока она только молча посматривает на него, хлопая глазами.
- Черт, погоди, я должен оповестить врача! - внезапно так же резко, как и начал, прерывается зеленоглазый, подскакивает с места и быстрым шагом выбегает из палаты, очевидно, на поиски докторов.
Итак, она в больнице. Одним вопросом меньше в её голове. Джулия морщится, пытаясь принять сидячее положение, когда слабость в теле, вызванная её двухнедельной комой, не позволяет ей этого сделать. Как, черт возьми, она сюда попала? Это звучит, как следующий вопрос в её голове. Собственно, ответ на него она не успевает обдумать, когда в палате снова появляется кудрявый мужчина и два врача вместе с ним.
- Миссис Стайлс, Вы наконец-то очнулись! - спешит радостно начать мужчина в возрасте, поправляя очки на переносице. Рыжая медсестра обходит её с другой стороны, чтобы перепроверить капельницу. И только уже знакомый ей человек остается стоять в стороне.
- Миссис Стайлс, как Вы себя чувствуете? Есть легкое головокружение, мышечная слабость или любые другие признаки, беспокоящие Вас? - продолжает интересоваться врач, светя фонариком ей прямо в глаза. И только сейчас Джулия позволяет себе нахмуриться, недоверчиво глядя на него.
- Почему... Почему Вы называете меня так? ... - слова даются ей еще немного с трудом, но она позволяет себе задать интересующий её вопрос. Доктор Кауфман, - она читает его фамилию с бейджика; только усмехается, убирая раздражающий фонарик от лица.
- Ну как же, это Ваша фамилия. Вы Джулия Стайлс. Все указано в Вашей медицинской карточке. - легко говорит он, заставляя её еще больше начать хмуриться.
- Это должно быть какая-то ошибка... - спешит возразить она. - Это не моя фамилия.
- Миссис Стайлс, уверяем Вас, здесь нет никакой ошибки. - с улыбкой отвечает медсестра, спеша отсоединить от девушки какие-то провода на присосках.
- Да, детка, тебе не о чём переживать. - подает голос кудрявый, стараясь её успокоить, однако, следующие слова, слетевшие с её уст, стирают улыбку с его лица, ранив сильнее любого ножа прямо в сердце.
- Я не понимаю... Кто Вы тогда? ... - еле слышно, одними губами спрашивает она.
У Стайлса выбивает кислород из легких. Он открывает и закрывает рот, как рыба, выброшенная на берег, не находит силы что-либо сказать и наконец просто выбегает из палаты, падая на колени в безлюдном коридоре, вместе с тем пытаясь дышать. Его предупреждали в первый послеоперационный час, что память его жены может быть частично повреждена и вернется к ней далеко не сразу, но он и представить себе не мог, что она забудет его, её любимого мужа, полностью. Его чрезмерная радость, затаившаяся в груди минутами ранее, отступает, а сердце начинает бешено стучать в панике от осознанного сейчас. Четыре года счастливого брака и еще два до него, словно выкинуты в один миг. Она не помнит его. Их счастливые моменты вместе просто-напросто выпали из ее головы.
Тем временем Джулия, жутко смущенная резкой сменой настроения на лице мужчины и его последующим поведением, ждет ответа на свой вопрос. Добрый мистер Кауфман спешит успокоить её прежде, чем переживания начнут атаковать её и без того слабый организм.
- Этот человек Ваш муж. Его зовут Гарри. Гарри Стайлс. - спокойно отвечает он, предугадывая шок на лице кареглазой.
- Это... Это не может быть правдой... - хрипит не верящим голосом она, качая головой в стороны. - У меня нет никакого мужа...
- Ну почему же нет, миссис Стайлс. У Вас вполне любящий и заботливый муж. - позволяет себе усмехнуться Кауфман, указывая на обручальное кольцо, гармонично сидящее на её безымянном пальчике левой руки.
Внезапно её охватывает легкий ужас, и она спешит часто задышать, предпринимая попытку встать, как мужская рука врача опускается на её грудную клетку, заставляя снова лечь.
- Вы мне лжете! Зачем Вы пытаетесь мне лгать?!... - паника заставляет её начать совершать необдуманные поступки, пальцами девушка пытается вырвать капельницу из руки, но вовремя подоспевшая медсестра не дает её этого сделать.
- Миссис Стайлс, пожалуйста сохраняйте спокойствие. Вам сейчас ни в коем случае нельзя переживать. - в миг становясь максимально серьезным, холодно отвечает врач, удерживая её на кровати. - Вашему организму нужен отдых, я вколю Вам успокоительное, которое поможет Вам быстрее заснуть.
- Но... - хочет возразить она, обдумывая слова доктора. Тот выглядит вполне убедительным, а её силы итак на нуле, чтобы продолжать бороться. Будучи слабой в окружении нескольких докторов, она ничего не может предпринять, поэтому ей остается только согласиться. - Наверное, Вам виднее, доктор. - сглатывая, кивает Джулия и позволяет врачу закончить не самую приятную процедуру. Может они правы, и она просто бредит после комы? Когда лекарство поступает в кровь, её веки становятся тяжелыми практически сразу, а головная боль действительно начинает стихать, позволяя понемногу почувствовать расслабление каждой клеточкой тела.
Гарри так и не находит в себе силы зайти в палату. Он бесится, не находя себе места. Злится на безысходность ситуации, на тупого мудака, сотворившего это с ней. Злится, что ему даже не удалось его посадить, ведь подонок врезался в витрину магазина и разбился насмерть после, не сумев вывернуть руль. Гарри злится, что Джулия не была достаточно внимательной, переходя дорогу, что ему не удалось её вовремя оттолкнуть, что это вообще произошло именно с ней. Он злится на все подряд, чувствуя себя ужасно раздраженным, хочет рыдать, свернувшись калачиком на её груди, хочет, чтобы все наконец-то наладилось, и ему больше не пришлось прокручивать в голове этот страшный эпизод их жизни. Ему просто хочется, чтобы его Джулия, его родная Джулия, вернулась к нему поскорей. И больше ничего другого.
- Мистер Стайлс, - его окликает Кауфман, вырывая из мыслей. Стайлс вдруг осознает, что все это время наворачивал круги в коридоре, нервно обдумывая случившееся за последние четырнадцать дней.
- Как она, доктор? - первый и жизненно важный вопрос слетает с его губ, на что мужчина в белом халате утвердительно кивает несколько раз.
- С ней все хорошо. Сейчас она еще слишком слаба, поэтому будет отдыхать под воздействием успокоительного. - доктор растягивает губы, слегка поджимая их, затем кладет руку на плечо кудрявому и серьезно заглядывает тому в глаза. - Слушай, Гарри, не стану врать, это будет непросто. Ей нужно время, чтобы осознать случившееся, переварить всю информацию, довериться и наконец вспомнить. Из-за аварии у нее были частично повреждены височные доли головного мозга, поэтому переутомление и перегрузка воспоминаниями могут негативно сказаться на её выздоровлении. Я прошу тебя лишь об одном: не дави на неё с этим. Она обязательно тебя вспомнит. Амнезия не неизлечима. Более того, у неё точно есть шансы вспомнить тебя.
- Я знаю, доктор Кауфман. Я просто до последнего надеялся, что этого не случится... Но я готов сделать всё, что в моих силах, чтобы помочь ей вспомнить. - тяжело вздыхает Стайлс, нервно зачесывая отросшие кудряшки назад.
- Ей окажут все необходимые медикаменты, какие только потребуются. Более того, я назначу вам встречи с психотерапевтом, который поможет проработать и осознать масштабность провалов в памяти. - уверенно заявляет мужчина. - Сейчас лучшее, что ты можешь сделать, что поможет вам обоим - это немного отдохнуть. Я настоятельно рекомендую тебе съездить домой и посвятить ближайшие пару часов самому себе. Прими горячий душ, приведи себя в порядок и наконец-то нормально поешь. А уж после, к моменту её пробуждения, возвращайся свежим назад.
- Да, Вы правы, сэр. Думаю, так я и сделаю. - согласно кивает зеленоглазый, чувствуя, как ему немного становится легче. Он бросает последний взгляд на спящую Джулию через окошко палаты, тяжело вздыхает и нехотя спешит покинуть больницу.
***
Когда Гарри снова возвращается в больницу, Джулия уже не спит. Он замечает, как она с интересом разглядывает свое обручальное кольцо, крутит его в руках, задумавшаяся о чем-то. Это вызывает у него улыбку и трепетное чувство в груди, и он еще какое-то время наблюдает за ней через окно палаты, не решаясь зайти внутрь.
У неё есть какое-то время побыть одной, пока надоедливой медсестры нигде не видать, и потому Джулия старается провести его с пользой. Она обдумывает слова врача, пытается вспомнить хоть что-то, но только расстраивается, когда не может воспроизвести хоть какой-нибудь момент, связанный с кудрявым мужчиной, в её голове. Сколько лет они женаты, что она совсем ничего не помнит о нем? А вдруг у них есть дети, которых она тоже не помнит? Эта мысль еще больше заставляет нервничать, отчего её пробивает дрожь. Вдруг этот мужчина не тот, за кого себя выдает, и она зря пытается согласиться с мыслью об их замужестве? Проклятье. Ей стоило бы меньше смотреть детективов в юношеские годы, которые она, в отличие от семейной жизни, помнит слишком хорошо.
- Привет. - Стайлс наконец-то заходит в палату, в этот раз более неуверенный, чем в их первую встречу. Девушка замечает, что сейчас он выглядит более свежим, побритым, причесанным, одетый в белую, на вид дорогую рубашку. В руках он держит какой-то пакет с её вещами и маленькую коробочку с кексами, которые очень приятно пахнут, привлекая к себе внимание.
- Эм...Здравствуйте. - немного холодно, но лишь с целью быть осторожной, отвечает она и ерзает на кровати, принимая сидячее положение.
Зеленоглазый старается игнорировать её отстраненный тон, оставляет пакет на кресле, подходит ближе, присаживаясь на край кровати недалеко от неё, и неловко протягивает ей кексы.
- Я подумал...То есть, врач сказал, что повышенный аппетит после комы - это отличный знак выздоровления, и я решил, что тебе понравится, если я принесу кексы. - он говорит тихо, момент между ними так интимен, словно вот они, самые близкие друг другу люди и вместе с тем такие незнакомцы сейчас.
- Спасибо, я правда немного голодна. - кивает русоволосая, осторожно забирая ароматные кексы из его рук. Она поспешно кусает один из них и издает тихий стон от того, каким вкусным оказывается он. Гарри усмехается этому, про себя радующийся, что первый контакт между ними налажен на «ура».
- Так значит... Ты совсем меня не помнишь? - прокашливаясь, решает осторожно начать он, не скрывая долю тоски в своем голосе.
- Нет. - проглатывая пищу, категорично отвечает кареглазая. Затем, набираясь смелости, поднимает на него глаза. - Если быть честной, я все еще не до конца верю, что ты правда мой муж. - она все-таки немного отстраняется от него, боясь его реакции. - Вдруг ты пытаешься меня обмануть, говоря всем подряд, что я твоя жена, а на самом деле похитил меня или что-то типа того.
- Боже... - Стайлс готов завыть от того, какие иногда доводы успевает сделать младшая, не до конца разобравшись. Ему хочется сказать ей что-нибудь колкое на этот счет, и он мысленно проклинает факт её одержимости всякими детективными фильмами, которые она заставляла смотреть вместе с ней.
- Но это правда! Меньше всего я бы хотел тебя обманывать и пугать. - растерянно и как-то чересчур расстроенно бормочет он, пытаясь придумать, как можно доказать ей, что он вовсе не враг. Нет. Наоборот близкий, самый дорогой человек. - Я могу показать тебе наши фотографии! Да, точно, большое количество наших фотографий, которые могли бы тебе доказать правдивость моих слов и дать возможность вспомнить хоть что-нибудь.
- Я хочу их увидеть. - оживляется Джулия. С одной стороны, ей хочется, чтобы это было правдой. Мужчина кажется искренним, и её недоверие вызвано лишь инстинктом самосохранения в неизвестной ей среде. Она правда хочет верить, что этот кудрявый и местами смешной мужчина ей не враг.
- Вот, пожалуйста. - он протягивает ей свой айфон, предлагая самой листать бесчисленное количество снимков.
Она аккуратно берет в руки телефон, начиная внимательно разглядывать каждую фотографию. Вот одна, где они в смешных, парных свитерах сидят у ёлки, на другой они, видимо, с друзьями ужинают в каком-то ресторане, есть пара селфи, сделанных в абсолютно разных местах. Она немного сконфужена, когда узнает себя на каждой из них. У мужчины их очень много, кажется, будто он фотографирует её в любой удобный момент: пока она ест пасту, гладит рыжего кота, расчесывается, глядя в зеркало, и... Даже когда та спит, крепко сжимая подушку в своих руках. Наконец есть фотографии с их свадьбы, которые девушка особенно долго разглядывает, мысленно соглашаясь, что на каждой они действительно выглядят, как вполне гармоничная пара. На фотошоп это явно не похоже, и все фото объединены одним очень важным фактом - Джулия выглядит до ужаса счастливой везде. Не с той улыбкой, которую обычно изображают ради фото. Её улыбка искренняя, и каждая картинка лишь подтверждение тому, насколько близки они были все это время.
- Вау... - тихо бормочет кареглазая, неловко возвращая ему телефон. Внезапно она чувствует стыд за то, что так грубо вела себя с ним, надумывая ужасные вещи на его счёт. - Сколько... Сколько лет мы женаты?
- Около четырех с половиной. В феврале будет мини-юбилей. - усмехнувшись каким-то своим мыслям, скромно отвечает кудрявый.
- И...У нас с тобой...Есть дети? - отчего то сгорая со стыда, осторожно спешит задать ещё один вопрос Джулия. В телефоне старшего она не нашла ни единой фотографии с детьми, но ей все равно нужно уточнить каждую мелочь, что она и старается сделать, не поднимая на него глаз.
- Нет... Пока нет. - отрицательно качает головой Стайлс, немного нахмурившись от этого вопроса. - Мы только начали задумываться об этом до того, как... До случившегося. - ему все еще тяжело говорить напрямую об аварии, и он старается не вникать в это, зная, что девушке уже вкратце объяснили, что произошло.
- Понятно. - коротко бубнит ответ кареглазая, переваривая новую информацию.
- Но у нас есть рыжий кот - Мартин. Ты узнаешь его на фотографиях? - меняя тему на более приятную, с надеждой в глазах спрашивает Гарри. В ответ ему виновато качают головой в стороны, и он тяжело вздыхает. - Я вас познакомлю после. Он временно живет у моей мамы, пока мы не сможем вернуться домой.
- Хорошо. Я буду ждать. - решая не развивать эту тему дальше, отмахиваясь, соглашается русоволосая, и на её лице появляется небольшая, натянутая улыбка, однако ничуть не успокаивающая мужчину. Но он, закрывая на свои переживания глаза, принимает её ответ.
- Не хочешь немного прогуляться? На улице хорошая погода, у меня есть теплый плед, и врач сказал, что свежий воздух пойдет тебе на пользу. - предлагает Гарри, решая, что им обоим нужно сделать вид, что все хорошо.
- Да, конечно. - отстраненно соглашается девушка. Она слишком резко слезает с кровати, видимо, не рассчитав своих сил, и, отшатываясь, уже начинает падать, если бы не мужчина, который в самый последний момент успевает схватить её, притягивая к себе, отчего она утыкается носом прямо в его грудь.
В нос ей ударяет его запах, казалось бы незнакомый, но почему-то такой родной. Она до конца не уверена, что это начало возвращения её памяти, но чувства, которые вызывает это в ней, заставляют её сердце биться чаще. А может быть все дело лишь в выбросе эндорфинов из-за накопившегося адреналина в крови, но кто сейчас думает об этом вообще?
- Я... - напугано спешит залепетать русоволосая, глядя ему в глаза. Ей почему-то кажется, что у нее подкашиваются ноги, и она совсем не сможет без его поддержки стоять. Воздух застревает в её груди, и, кажется, будто сейчас она начнет задыхаться, как руки старшего начинают нежно гладить её по спине.
- Все хорошо, дыши. - сориентировавшийся Стайлс спешит успокоить её до начала приступа паники. - Я держу тебя. Ты еще слишком слаба, и это нормально, что тебе трудно самой устоять на ногах. - он не сразу замечает, как его хватка на её талии становится крепче, а свободная рука начинает гладить её уже по голове. Джулия такая крошечная, хрупкая, маленькая в его руках, что ему совсем не хочется прерывать эти объятия, но она сама отстраняется, неловко оседая на кровати, и ему приходится её отпустить, игнорируя болезненно ноющее сердце в груди.
- Я попрошу у медсестры каталку, чтобы мы смогли прогуляться, если ты все еще этого хочешь. Ладно? - предлагает он, зачесывая взлохмаченные кудри назад. Девушка только кивает на его слова, не решаясь заговорить. Сердце всё еще бешено стучит в её груди, и она из-за всех сил старается не переживать из-за того, какой беспомощной чувствует себя сейчас.
Гарри возвращается так скоро, как только может, аккуратно, словно фарфоровую куклу, пересаживает её в кресло, помогает ей закутаться в теплый плед и медленно, прогуливаясь неспешным шагом, везет её на улицу во двор.
За время прогулки они обмениваются лишь короткими фразами, касательно каких-то маловажных вещей, Джулия изъявляет желания переговорить с родителями, в чем мужчина только поддерживает её, а после они возвращаются в палату, где девушка снова осматривается врачом, пришедшим узнать о её самочувствии, а медсестра подает для нее запоздалый ужин.