Искупление страстью (Закончен)

Астрид Дэвис
– …Родные до последнего верили, что смогут найти Маргарет Мейс живой. Кто зверски расправился с женщиной? Полиции предстоит выяснить. А мы просим зрителей: если у вас есть информация, которая поможет следствию, немедленно сообщите властям. Маргарет была доброй, ответственной…

– Выключи! Выключи, прошу тебя!

Дерек застыл с ножом для масла.

На всю кухню гремели новости, и Дерек явно не мог понять, почему меня расстроил репортаж о гибели незнакомой женщины. Я бросила нарезать авокадо и кинулась к пульту от телевизора. Переключив канал, я сползла на кафель под веселые реплики рисованных животных из мультика.

Дерек присел рядом.

– Ты знала ее?

– Она жила с моим отчимом. – Глаза щипало от слез. – Она… помогла мне. – На языке растворилось слово «сбежать». Она помогла мне сбежать, и чем я отплатила? – Он ее убил? – риторический вопрос, на который Дерек не знал ответ, но я хотела, чтобы он знал. Чтобы успокоил меня.

Следовало рассказать, каким монстром стал дядя Томас. Но язык не поворачивался, когда я пыталась облечь в слова ту боль, что испытала после смерти мамы: физическую – от побоев, моральную – от предательства отчима.

– Ты думаешь, это сделал он? – переспросил Дерек.

Я неопределенно пожала плечами. Томас Дэвис способен? Не знаю. Нет. Он хороший человек. Ребра стиснула фантомная боль. Когда-то мне казалось, что он никогда меня не обидит.

– Доказательств нет, – сказала я. – Его осудят, обвинят, сломают жизнь, а я не уверена, что это сделал он. Но если бы… если бы Маргарет знала, на что он способен, может, с ней все было бы хорошо?

Я крепко вцепилась в запястье Дерека. Он вряд ли понимал мои спутанные показания и нелепые выводы, поэтому сказал:

– Ты не виновата. Людям свойственно беспокоиться сначала о себе.

Я посмотрела на его спокойное лицо. О чем он думал? Какое я чудовище, или… какое он чудовище? Мы стоим друг друга. Ричардсон восхищается темной стороной человеческой сущности, которая, как оказалось, есть даже в миленькой первокурснице. А я… Я так труслива, что выбрала подставить другого под удар, предназначенный для меня.

– Пойми, я могла спасти ее, когда оказалась в безопасности.

– Ты пыталась все забыть, – возразил Дерек. – Это тоже свойственно людям. Не бери на себя ответственность…

– Ох, блин! – Я всплеснула руками. – В психологи подались, профессор? Можно скатаю курсовую с ваших трудов?

– Меньше сарказма, Астрид. – Он по-прежнему был спокоен, хотя на его лбу образовалась задумчивая складка. Дерек помог мне встать. – Нет, не психолог. Но уже долгое время думаю, что пора отвести тебя на сеанс к кому-то из знакомых Роуз.

– Почему до сих пор не отвел? – Я покрутила пальцем у виска. – Ах да, ты тоже чокнутый!

Дерек улыбнулся. Быстро, едва заметно.

– У тебя два выхода: рассказать о своих домыслах властям или оставить все как есть. Истериками ты ничего не добьешься.

Я взвыла. Его рациональный подход действовал на нервы.

Прикусив губу, я смогла на мгновение отвлечься от сжирающего чувства вины. Боль… Боль!

– Накажи меня, – потребовала я, и, когда Ричардсон в непонимании вскинул бровь, повторила: – Давай, Учитель. Накажи. Сильно.

Он лишь покосился в мою сторону, но я не сдавалась:

– Твоя Саба ужасная. Я позволила убить человека. Нет… Я ее убила! Своим бездействием. – Внутри разрасталась огромная дыра, причиняя тупую боль. Я давилась рыданиями. Шериф Дэвис прав – я плохая и никчемная, я заслужила, чтобы меня били. – Если бы я осталась… – рыдания мешали говорить, – если бы тогда не уехала… На ее месте должна была оказаться я. Накажи меня, Дерек! – Я схватила его запястье. – Ударь, ну! Давай!

– Нет, – для убедительности он покачал головой.

Оказавшись в кольце его сильных рук, я всхлипнула.

Дерек ровным голосом сказал:

– Не хочу видеть твои слезы. Не потерплю их. Сессия будет обоюдной и тогда, когда ты будешь готова.

– А если я никогда не буду готова?

На это он ничего не ответил. Дерек успокаивающе провел пару раз по моим волосам и вернулся к приготовлению завтрака. Масло нагрелось, таяло на тостах. Телевизор показывал мультфильмы. На столе дымился кофе. А Дерек сделал вид, что разговора между нами не было.

Но я отступать не собиралась.

– Можем мы провести сессию сегодня?

– Ты действительно этого хочешь?

– Да. – Я умоляла его взглядом. – Хочу.

И не знаю, что испытаю после. Будет ли страшно, больно. Выдержу ли я натиск призраков прошлого и не сожрет ли меня чувство вины. Но Дерек сказал, что многие его ученики нашли спасение в Теме. Возможно, для меня есть шанс? Заметив что-то в моих глазах еще в первую встречу в Берроузе… понял ли он, что его спасение станет и моим? Но почему на самом деле Дерек Ричардсон выбрал путь Доминанта?

Прогуливая лекции, я не испытывала угрызений совести – на них не осталось места в моем изрешеченном чувством вины сердце. Маргарет… Что с ней случилось? Могла ли я помочь ей? Или Дерек прав и от меня ничего не зависело? Как переживает потерю дядя Томас?

– Астрид, освободи разум. Сессия – своеобразная медитация. Будь со мной, в моменте.

Я вздрогнула. Мы оказались в подвале, и я спустилась сюда с другими эмоциями, чем в первый раз. Игры не пугают так, как реальность.

– Что мне нужно делать?

– Раздевайся, – сказал Дерек и снял рубашку.

У меня приятно засаднило внизу живота: его рельефное тело идеально в теплых огнях электрических свечей. На руку Дерек наматывал джутовую веревку. Я торопливо скинула одежду и выставила руки вперед. Теперь не боялась окунуться в болезненные воспоминания – я их жаждала.

– И белье.

Я медленно сняла лиф и трусики. Холод прошелся по телу. Инстинктивно я прикрылась, но под тяжелым взглядом Доминанта опустила руки по швам. Сегодня все по его правилам – как я того и просила.

Дерек поставил телефон на тумбочку, включил музыку – что-то с восточными мотивами, без слов – и сел на ковер. Я опустилась напротив. Мгновение мы смотрели друг другу в глаза.

– Повернись спиной и расслабься, – сказал Ричардсон.

Когда я послушалась, он провел пальцами по моему позвоночнику. Я выгнулась и прикрыла глаза. Вспомнила, как в первый раз мне помогло повторение его ровного дыхания. Вдох-выдох. Здесь только мы.

Он приступил: веревка, подобно виноградной лозе, опутывала мое тело. Сначала руки – Дерек связал их вместе и прижал к спине, далее он перекинул веревку через мои плечи и перетянул над и под грудью. Я рискнула пошевелиться – узлы крепкие. Сердце забилось сильнее.

– Цвет? – Дерек проверил натяжение двумя пальцами.

– Зеленый, – бросила я. Меня потряхивало оттого, что я не контролировала ситуацию, но сдаться… нет. Не дождется.

Боли я не испытывала, поэтому злилась. Он же знает, что мне нужно! Чего я хочу! Это не выглядит как наказание. Или он оставит меня связанной на всю ночь? Чтобы я подумала над своей никчемной жизнью.

Ричардсон подошел к стене и нажал на кнопку. Обогрев комнаты не сработал, вместо этого с потолка спустились два металлических кольца.

– Обычно я не разрешаю делать подвес ранее, чем наступит пятая сессия, – гулким тоном сказал Дерек. – Подвес может быть опасен для неподготовленной Сабы. Но у нас ставки высоки, верно? Ты будешь хорошо себя вести? Доверять мне и помнить о стоп-слове?

Я шумно сглотнула.

– Для чего? Какой в этом смысл?

– Вопросы задаю я, – рявкнул Дерек. – Твой ответ?

– Думала, ты капнешь на меня воск или что-то вроде.

Он хмыкнул и наклонился, чтобы развязать узлы.

– Ладно! Ладно! – запротестовала я. – Договорились.

– Умница.

Он достал из ящика два карабина – я видела подобные в фильмах про альпинистов – и еще две веревки. Сделал крепкие узлы на карабинах и опутал этими веревками мое тело: сверху, где уже была связка, а снизу перевязал лодыжки. Дерек перевернул меня на живот.

– Нетерпение – твой самый сильный порок, – сказал он. – Закрой глаза.

Я лежала, уткнувшись подбородком в ковер, и шумно дышала.

Он защелкнул карабины, наверное, на кольцах, и я начала вертеть головой в попытке понять, что происходит.

– Осторожно. Не дергайся. Я здесь.

Втянув носом воздух, я почувствовала натяжение: Дерек точно подвесил на кольца веревки.

– На счет три я подниму тебя.

– Дерек, – прохрипела пересохшими губами. – Я… я больше не буду просить меня наказать, не надо…

– Значит, красный?

Я облизала губы.

– Желтый.

Дерек секунду молчал, поглаживая меня по спине.

– Практика выглядит пугающей, согласен. Доверься. Ты не упадешь.

И он, черт побери, поднял меня к потолку! Я вскрикнула, готовясь упасть с высоты. Но веревки держали крепко. Я поерзала. Так крепко, что тело перестало мне принадлежать.

– Теперь чувствуешь? – спросил Дерек. – Есть что-то вне твоего контроля. Прими это. Иногда остается только… отпустить ситуацию.

Я не могла! Не могла! Крутилась, раскачивая кольца, обжигала о веревку кожу. Пыталась найти опору, но ее не было – только я и пустота.

Через минуту или две я потеряла счет времени. Дерек стоял, скрестив руки, и смотрел. Я вновь закрыла глаза. Инструментальная музыка – единственный проводник. Я плыла за красивой восточной мелодией. Мысли очистились, и ощущение полета усилилось, словно я – невесомая пушинка. Частица Вселенной. Полностью расслабившись, я почувствовала – его теплые пальцы коснулись моих ног и рук.

– Спасибо, – сказала я, когда Дерек снял меня и развязал. – Ты прав. Это было… освобождающе.

– Рад, что смог тебе помочь. Мне тоже понравилось. – Он растер мои запястья и намазал на покрасневшую кожу крем.

– Что мы будем делать дальше?

– После каждой сессии Дом проводит реабилитацию. Ты испытала стресс, поэтому я хотел бы просто полежать с тобой в кровати. Принести чай? Или, может быть, примем ванну?

– Полежать вместе звучит отлично.

Дерек поцеловал меня и отнес в кровать. Я забралась под теплое одеяло, села спиной к изголовью и расслабилась. Дерек лег рядом, переплетая наши пальцы. В мыслях словно провели чистку. Я не испытывала негативных эмоций, не думала о прошлом и будущем. Я понимала, что не решила свои проблемы, но сейчас, в моменте, мне хорошо: быть рядом с Дереком, смотреть на него, испытывать благодарность.

Я потрогала его густые брови, длинные ресницы, прямой нос, острые скулы, идеально выбритый подбородок, коснулась губ…

– Откуда на твоем лице шрам? – спросила я.

Дерек инстинктивно прикусил нижнюю губу, около которой, до подбородка, проходила тонкая белесая полоска. Когда-нибудь он рассмотрит мои шрамы, и мне хотелось знать, что за историю скрывают его метки.

– Единственный раз отец показал, что он мужчина, – ответил Дерек. – Отец пытался меня заткнуть, и у него вышло. Я был ребенком.

– Мне жаль… Он стал таким после смерти твоей мамы?

– Наверное. – Дерек пожал плечами. – Или всегда был. Я не верю, что люди меняются под гнетом обстоятельств. Люди всего лишь перестают скрывать свои темные стороны.

Может, шериф Дэвис всегда был плохим человеком?

Но вслух я сказала иное:

– Мою маму тоже убили.

– Кто? – спросил Ричардсон слишком пылко для праздного интереса. – Твой отчим?

– Нет. Рак – самый неуловимый серийный убийца. – Я невесело усмехнулась. – Убийцу твоей мамы поймали? Он ответил за содеянное?

Тень упала на точеный профиль Дерека, а его пальцы в моей ладони напряглись. Он провел другой рукой по лицу, словно пытался стереть воспоминания.

– От кармы не уходил никто, – туманно ответил Дерек и сменил тему: – Надеюсь, тебе легче после нашей сессии. Я не давлю… – Он выдержал мой взгляд и прищурился. – Но не думай, что я забыл о твоих синяках после поездки в Луксон. Кто бы ни поступил так с тобой, он получит по заслугам.

Я слабо улыбнулась и отвлекла его мысли страстным поцелуем.

Этого-то я и боюсь, Дерек: что мы не сможем забыть о моем прошлом.

– Куда, повтори, ты идешь? – Пат придирчиво рассматривала мой прикид через веб-камеру ноутбука.

– На костюмированную вечеринку. – Я покрутилась, демонстрируя короткую кожаную юбку и шелковый топ.

– Вы, типа, байкеры? – Патриция поморщила вздернутый нос.

– Можно и так сказать, – хохотнула я.

Дерек пригласил меня на вечеринку в клуб «Догоревшая свеча», чтобы провести время с друзьями-тематиками, и пусть я пока не готова рассказать лучшей подруге о БДСМ-отношениях, ее совет в выборе наряда всегда вселял в меня уверенность.

– Ну, неплохо, – протянула Пат. – А волосы? Сделай высокий хвост.

– Есть, мэм. – Я приложила руку к виску и рассмеялась: в Луксоне мы часто обращались друг к другу таким образом. – А у тебя как дела?

– Зависаю на съемках. – Пат зевнула. – Роли незначительные, но надо с чего-то начинать. У меня буквально пара минут, расскажи что-нибудь интересное.

Я подкрасила ресницы и вернулась к ноутбуку. Пат выглядела роскошно: синие смоки, яркие губы. Наверное, играла танцовщицу в кабаре.

– Хм, что рассказать… – В голову пришло то, что беспокоило сейчас сильнее всего: – Видела новости? Недалеко от Луксона нашли труп.

Патриция взбила рыжие локоны. М-да, новость ее не сильно тронула.

– Убитая вроде из Луксона, – сказала Пат. – Но я не помню ее. А ты?

– Она недавно переехала. Жила с Томасом, – ответила я, не подумав.

Подруга тут же вцепилась в информацию и спросила:

– Откуда ты знаешь, что шериф с ней жил?

Я занервничала.

– Миссис Карлоу рассказала, когда я звонила, чтобы узнать, как дела.

Хоть сколько-то правды я могла открыть.

– Пусть делом занимается полиция, – твердо добавила я.

– Асти, ты серьезно? – вскипела Пат и добавила шепотом: – Томас Дэвис – гребаный маньяк! Я повторю это еще миллион раз! Его нужно отправить за решетку за то, что он сделал с тобой. – Подруга ткнула ногтем в экран. – А если он еще и людей убивает…

– Не убивает, – запротестовала я. – Он хороший человек, просто смерть моей мамы далась ему тяжело, а в последнюю встречу я сама его разозлила. Но я все равно не думаю, что он способен…

– В последнюю встречу?

Я до крови прикусила язык.

– Э-э-э, ну, пару месяцев назад.

– Астрид, врать мне – дерьмовая идея, – предупредила Пат.

Опустив глаза, я думала, как оправдаться.

– Ты ездила в Луксон? После поступления в Берроуз?

– У мамы был день рождения…

Пат смачно выругалась. Хорошо, что Дерека не было рядом. Он бы точно не обрадовался новому слову в моем лексиконе. Я приготовилась к громким крикам, но Пат завела пугающе спокойный монолог:

– Сказать, почему ты не уходила от шерифа Дэвиса? Почему терпела побои? Почему выгораживала его и пропустила год, перед тем как поступить в университет? Почему поехала в Луксон, якобы проверить маму? – Патриция вздохнула. – Ты чувствуешь себя обязанной ему. Томас Дэвис – твой единственный близкий взрослый. Но нет, черт возьми. – Подруга показала средний палец невидимому собеседнику рядом с собой. – Шериф Дэвис не заслуживает ни секунды твоего времени, а тем более не имеет права влиять на твои отношения с профессором.

– Дядя Томас не влияет…

– Тогда расскажи! Если он захочет надрать шерифу задницу, я смогу убедить судью, что профессор в свободное время переводит бабушек через дорогу и спасает котят.

Я засмеялась.

– Серьезно, Асти. Профессор должен знать.

– Зачем? Чтобы жалеть меня?

Подруга склонила голову и улыбнулась.

– Чтобы вы могли жить счастливо, как в рекламном ролике! Без секретов и тайн. – Ее кто-то позвал, и Пат отвлеклась. – Извини, съемки вот-вот начнутся. Желаю удачи на костюмированной вечеринке, красотка!

Попрощавшись, я уставилась в потолок. Да, Пат зрит в корень. Шериф Дэвис – мой единственный родственник, и ни за что на свете я не хотела бы узнать, что моим родственником оказался серийный убийца.

Не знаю, чего я ожидала: вечеринки в стиле общей БДСМ-комнаты? С латексом, плетками и прочими извращениями? Но Дерек повел меня в ВИП-кабинку клуба. Неоновые огни танцевали на двух полукруглых диванах, в центре находился стол, а за стеклянными стенами мы видели танцпол на первом этаже. Грохотала музыка, но в ВИП-кабинке она приглушалась, и можно было вести нормальный разговор.

Когда я вошла, сразу увидела Джона Голдмана. Он пил что-то кислотно-зеленое из высокого бокала и разговаривал с… ассистенткой Дерека по занятиям в клубе?! Я почувствовала, как по пищеводу поднимается желчь. Ох, она хотя бы одета! Каштановые волосы идеально прямые, а белое платье подчеркивало соблазнительные изгибы фигуры.

– Привет! Я Шерил. – Она подскочила и протянула мне руку. Ее карие глаза с золотыми тенями сверкали, как драгоценные камни. – Приятно познакомиться. Привет, Дерек! – кивнула она моему Дому.

Ни браслета, ни ошейника на ней не было. Я подавила в себе «луксонскую девчонку» и мило улыбнулась. Но как мне разговаривать с девушкой, которую, черт возьми, наверняка шлепал по заднице мой мужчина?!

– Да, привет, – рассеянно бросила я.

– Это Астрид, – Дерек представил меня Шерил. – Обычно она ведет себя вежливее. Садись. – Ричардсон указал на соседний диван.

Твою мать, спасибо, что не сел между нами как владелец гарема! Я вслушивалась в песни с танцпола и мечтала скорее убраться из комнаты.

– А мы уже знакомы, – усмехнулся Джон и указал на коктейли разных цветов: фиолетового, оранжевого, синего. – Угощайся.

– Мне девятнадцать, – сказала я.

– Юная леди, в клубе «Догоревшая свеча» нам всем девятнадцать! – рассмеялся Джон, и Шерил его поддержала.

– Мы не пьем алкоголь перед сессиями, – объяснил Дерек и передал мне фиолетовый бокал. – В напитке газировка и сироп.

– Спасибо, – пробормотала я.

К счастью, все внимание на себя забрал Джон Голдман. Он рассказывал веселые истории о посетителях магазина оптики или со времен службы, и я совершенно забыла, что нахожусь в обществе тематиков. Даже с Шерил мне удалось найти общий язык: она не флиртовала с Дереком и относилась к нему почтительно, а ко мне – дружелюбно.

– Спасибо за компанию, голубки, нам с Шерил пора работать.

– Проводим совместную сессию для пары новичков, – объяснила она. – Была рада встрече, Дерек. Надеюсь, увидимся и с тобой, Астрид!

Я улыбнулась.

– Взаимно!

Больше всего я рада, что ты уйдешь.

Когда за Джоном и Шерил закрылась дверь, Ричардсон расхохотался. Он смеялся так громко, что я испугалась, как бы у него не случился сердечный приступ.

– Самая милая сцена ревности в моей жизни! – отсмеявшись, сказал он.

Я насупилась.

– Ты встречался с Шерил?

Дерек отставил пустой бокал на столик и обнял меня за плечи.

– Шерил – ассистентка для многих практиков, в наших уроках нет сексуального подтекста.

– М-м-м… двойные стандарты, – проворчала я.

Дерек навис надо мной и поставил руки с двух сторон от моих бедер.

– Объясню понятнее. Для меня в уроках нет ничего сексуального, даже если они о практиках, которые я люблю. Потому что уроки я провожу не с тобой. Это просто обучение. Когда я проводил первую сессию для тебя, – Дерек наклонился, опалив мои губы горячим дыханием, – это тоже было обучением, но я возбудился настолько, что потерял контроль. Дело было именно в тебе. – Он коснулся губами моих губ. – В покорной тебе или в дерзкой тебе. Но всегда в тебе.

– Звучит пошло. – Я не сдержала улыбку. – Приятно, но пошло.

– В каждом Доминанте живет мальчишка в пубертате. – Дерек провел ладонью по моей талии. – Я не делюсь тем, что принадлежит мне, поэтому прекрасно понимаю, что ты против того, чтобы я играл с другими Сабами. Шерил – мой живой инструмент, не более. А ты – моя единственная, Астрид. – Он провел пальцами по моим ключицам, слегка оголив грудь. – Конечно, я мог бы попросить тебя быть ассистенткой…

– Ни в коем случае! – запротестовала я.

– Да. Мое эго не выдержит похотливых взглядов учеников. – Он раздвинул коленом мои ноги, потерся о влажное белье и негромко спросил: – Идем в комнату?

Сегодняшняя поза смущала, но на глазах была повязка, и я пыталась не думать, что он видит, как широко расставлены мои ноги. Запястья были связаны за спиной, и от них тянулись по две веревки к лодыжкам, не позволяя мне сомкнуть колени. А стена, на которую я опиралась, помогала удерживать равновесие.

– Зеленый? – спросил Дерек.

– Да, сэр. – Губы дрогнули в улыбке. – Зеленый.

Он усмехнулся, и я подскочила. Его пальцы ласкали мои бедра. Стон застыл на губах. Несмотря на повязку, я прикрыла глаза, наслаждаясь близостью. Трепетным отношением ко мне, неспешностью… Я сделала шумный вдох, вспомнив, что не могу свести ноги вместе. Не могу сопротивляться. И не хочу. Его дыхание у самого чувствительного места, что сочилось влагой и возбуждением. А в следующую секунду он… он…

– Твою ж… – Я прикусила губу, чтобы не выругаться.

Связных слов не осталось. Дерек дотронулся языком до моего клитора. Дразнил, выводил круги. От смущения щеки горели, но я не хотела, чтобы он останавливался. Ощущения абсолютно новые, не похожие ни на что прежде.

– Умоляю…

Он остановился.

– Прекратить? – В его игривом тоне не было тревоги.

Мой недовольный вскрик – лучший ответ. Я подалась вперед, сжав пальцы в ворсинках ковра. Дерек поиграл с клитором и скользнул языком ниже, в самый пылающий центр. Абсолютно обездвиженная, я могла только кивать и просить его продолжать. Когда Ричардсон присоединил пальцы, ускорился, слегка покусал меня зубами, я поняла, что больше не могу сдерживаться. Мышцы сократились, и оргазм стал прекрасным завершением новой практики.

Отдышавшись, я спросила:

– Разве Доминанты так делают?

– Разве ты не почувствовала, что находишься в моей власти? – ответил Дерек. – Я позволил тебе кончить, – самодовольно усмехнулся и добавил серьезным тоном: – Ты подчиняешься мне на сессиях, а я готов преклоняться перед тобой всю свою жизнь.

Что это? Своеобразное «Я люблю тебя»?

Когда мы лежали после сессии, я поняла, что сейчас, в безопасности, могу рассказать Дереку о шерифе Дэвисе. Раскрыть тот отвратительный секрет, что хранят из-за стыда многие женщины в закрытой общине маленького города. И, к сожалению, тысячи женщин в большом мире.

– Мои увечья после Луксона…

Дерек ободряюще сжал мою руку. Я говорила через страх, через стыд.

– Мой отчим – шериф полиции. В Луксоне он защищает людей и дружит с мэром. Его уважают, а после смерти жены и жалеют. Никто бы не обратил внимания на мои слова, потому что в Луксоне домашнее насилие – что-то вроде образа жизни.

– Образ жизни? – не понял Ричардсон.

Я хохотнула. Наверное, с таким же озадаченным лицом я смотрела на него, когда он рассказывал про БДСМ-практики. Только в моем случае не было ничего добровольного.

– Ну, – я дернула плечами, – со временем привыкаешь ко всему. Дядя Томас начал пить, и его побои со временем стали обыденными. Будто работа, понимаешь?

– Он платил тебе или что-то вроде?

– Нет. – Я коротко рассмеялась. – Просто в Луксоне никого не удивишь тем, что очередная избалованная девка плохо себя ведет.

– Но ты не девка, – возразил Дерек. – Ты была его приемной дочерью. Он к тебе приставал?

– Что? Нет! Как ты мог подумать о таком? Шериф бы никогда… – Я замотала головой. Во рту появилась горечь. – Он сказал, я слишком юна.

– То есть не исключено, что через пару лет ты могла бы заменить для него твою маму? Стать его новой женой?

– Меня сейчас стошнит, – предупредила я.

– Астрид, не пытаюсь тебя шокировать или обидеть. Я опираюсь на факты. Твой отчим ужасно поступал с тобой.

– Я… я знаю. – Рассматривая свои пальцы, я боролась со слезами. – Но я помню его хорошим, понимаешь? Он катал меня на спине, покупал мороженое, защищал от соседских мальчишек. Он… заменил мне отца.

Лицо Дерека исказили страдания.

– Детка. – Ричардсон схватил меня в охапку и посадил себе на колени. Я прижалась щекой к его крепкой груди. – Наша психика удивительна, она формирует защитные механизмы в зависимости от условий, в которых мы живем. Ты росла в мире безразличия. Для тебя норма – умалчивать о насилии, принимать его. Но, благо, на твоем пути встретилась подруга, которая жила в ином мире. Пат, верно?

– Да. – Я тепло улыбнулась. – Она из Нью-Йорка.

– Ты смогла выбраться. – Дерек поцеловал меня в висок.

– Но я все равно ему принадлежу, – прошептала я и вытерла щеки. – Ты видел это? – Я указала на белесые шрамы. – Это его метки.

Дерек обхватил мое лицо ладонями и вкрадчиво произнес:

– Ты не принадлежишь ему, Астрид, как и твои шрамы ему не принадлежат. Они твои. Только твои. Шрамы показывают, насколько ты сильная. Смелая. Живая. Носи свои шрамы с гордостью.

Я разрыдалась, и Дерек целовал каждый мой шрам, пока я не успокоилась. Теперь и отныне я принадлежала Дереку Ричардсону, и это было моим решением.

Дерек Ричардсон
Она призналась, что отчим, а именно Томас Дэвис, бил ее. Что ж, это было дерьмово. Охренеть как дерьмово! Но это шаг в верном направлении. Она поделилась со мной секретом. Не потому что я приказал ей как ее Доминант, а потому что доверяла мне. Сей факт стал охлаждающей мазью на мою ярость относительно ран Астрид.

Она жалела его. Жалела! Уму непостижимо!

Я поразился, какое большое у Астрид сердце, но Дэвис – абсолютно не тот человек, кто достоин ее сочувствия. Мне все еще было стыдно, что она увидела меня после стычки с Саймоном, и я надеялся незаметно для Астрид съездить в Луксон, чтобы отомстить этому Дэвису – если не за свою мать, то за Астрид. Я надеялся, она никогда не узнает о моем жестоком поступке, я не хотел запятнать Астрид чувством мести. Размышляя, как изобью этого ублюдка до полусмерти, я едва не пропустил звонок.

– Алло? – и даже не взглянул на номер.

– Алло, Дерек? Я нашел фотографию без очков и прогнал по базе. Адалард предоставил мне список прихвостней Тешера…

– Не томи. – Я стиснул трубку.

– У нас есть совпадение. Есть! Его звали Том Грэм. Девятнадцать лет назад он исчез со всех радаров. Затаился в глуши. Это он! Я уверен: шериф Дэвис – убийца твоей матери.

– Спасибо за отличную работу.

Закончив вызов, я выругался. Тик-так, Дэвис. Тебе конец.