11 глава
Я запрокинула голову и пригубила текилу, а потом откусила лимон.
Сколько раз я уже повторяла эту процедуру в тот вечер, точно сказать не могла. Но теперь стены вращались, и я чувствовал себя прекрасно.
– Как она это делает? – спросил Бэкхён, глядя на меня.
Я сидела между ним и Джису в «Дондэмуне».
– Не знаю. Ее печень, должно быть, из стали, – отозвалась моя подруга, восхищенно глядя на меня.
Я остановилась. Если бы я еще могла так ясно мыслить, мне определенно не потребовалось бы больше. Я наклонилась над баром и подняла руку. Через несколько секунд передо мной появился очередной бокал, и я с благодарностью подняла тост за бармена.
– Я хочу потанцевать, – крикнула я Джису и Бэкхёну, выпив текилу.
Я потащила их с собой на танцпол и начала двигаться под музыку. Я была пьяна и окружена своими друзьями.
Через некоторое время Бэкхён уехал с парнем, который показался мне знакомым по одному из моих занятий. Вскоре после этого мы с Джису познакомились с группой парней и девушек, с которыми прекрасно потанцевали. Было уже за полночь, когда они спросили нас, не хотим ли мы отправиться с ними на домашнюю вечеринку одного из их приятелей. Мы тут же согласились.
Общежитие находилось в кампусе. Это было всего в десяти минутах ходьбы от «Дондэмуне», но поскольку большая часть нашей группы опасно пошатывалась, нам, в конце концов, потребовалось полчаса на дорогу.
Уже издалека я увидела замусоренный двор здания. Студенты толкались перед входом со стаканами в руках, и в воздухе стоял запах, который говорил о том, что здесь курят не только сигареты.
Наши новые друзья представили нас хозяину дома, а затем погрузились в суматоху вечеринки. Опять завыла музыка, и я мигом переместилась в сторону временного танцпола в другом конце комнаты. Мне нужно было танцевать.
– Тебя я здесь никогда не видел, – сказал парень, когда мы подошли ближе.
– Я в кампусе только с этого семестра, – ответила я, улыбаясь и двигаясь под музыку.
– Хочешь выпить?
Я посмотрела на него. У него были красивые песочного цвета волосы, слишком длинные. Словно услышав мою мысль, он стряхнул их со лба.
Я усмехнулась.
– Почему бы и нет, – пожала я плечами и последовала за ним к столу, на котором стояли бутылки с пивом и другие спиртные напитки.
– Как тебя зовут? – спросил парень и подал мне кружку с красной жидкостью.
– Я Дженни. А ты?
– Чанёль, – он чокнулся со мной.
Мы поговорили некоторое время, прежде чем он представил меня нескольким людям из своей компании. Вскоре я заметила, что по моему телу разлилось приятное тепло. Не знаю, что именно было в том напитке, но он оказал свое действие. Мы с Чанёлем стояли близко друг к другу. Мне все труднее было оторвать пальцы от его широких плеч и мускулистых рук.
Вместе мы танцевали под столько песен, что в какой-то момент я потеряла им счет. Я была потной и запыхавшейся. Происходящее со мной даже доставляло мне удовольствие.
Я не знала, как туда попала, но вдруг оказалась на одном из столиков с девушкой, которая тоже входила в круг друзей Чанёля. Она взяла меня за руку, и мы вместе двигались под музыку.
Краем глаза я видела Джису, которая стояла возле входной двери с телефоном у уха. Она казалась отсутствующей, но это меня больше не беспокоило.
Чанёль ликовал, когда мы с девушкой затанцевали еще теснее. Я закрыла глаза и сосредоточилась только на музыке. Это было именно то, что мне нужно сегодня. Не моя комната, где слова матери висели надо мной, как ядовитый дым.
Когда я снова открыла глаза, то вдруг обнаружила в толпе знакомое лицо. Пока парни держались на почтительном расстоянии от него и внимательно наблюдали за ним, десятки девушек с остекленевшими глазами следили за тем, как Чонгук прокладывает себе путь ко мне. Я не могла винить их. С напряженной челюстью, сверкающими глазами и растрепанными волосами, он выглядел не только невероятно притягательным, но и жутко опасным.
– Сосед! – завизжала я и спрыгнула со стола, что было настоящим подвигом, с учетом моих высоких каблуков. К счастью, я хорошо прицелилась. Я приземлилась точно в его объятия.
– Что ты делаешь? – спросил он. Его дыхание щекотало мою шею.
Я хихикнула.
– Я танцую.
– Заметно.
Чонгук убрал мои руки со своей шеи. Его напряженное выражение лица мгновенно сбило меня с толку.
Я услышала, как несколько человек засмеялись. Я повернулась к ним, и Чанёль широко ухмыльнулся.
– Я не знал, что у тебя есть парень, Дженни.
– О нет, Чонгук не мой парень.
Язык вдруг стал совсем тяжелым, и мне было трудно стоять прямо.
– Он мой сосед по квартире. И у него есть правила. Только так мы сможем жить вместе.
– Правила? – весело переспросил Чанёль, потягивая пиво из бутылки.
– Правило первое: ты оставишь меня в покое со своими женскими штуками, – вымолвила я, подражая низкому голосу Чонгука. Остальные снова рассмеялись. – Во-вторых… Эй!
Чонгук схватил меня за руку.
– Прекрати.
– Прекрати.
– Прости, что позвала тебя, – раздался вдруг тихий голос рядом с Чонгуком. – Я беспокоилась о ней.
– Не говори обо мне так, будто меня тут нет, Джису, – прорычала я и вырвала свою руку. – Ты позвала его?
Подруга виновато посмотрела на меня и прикусила нижнюю губу.
– Думаю, нам пора домой, – негромко сказал Чонгук. Я отчетливо ощущала взгляды окружающих нас людей, но он не обращал на них внимания. – У тебя был долгий день.
Я искоса взглянула на него.
– Именно поэтому я здесь.
– Чувак, я думаю, ты должен позволить ей решать самой.
Чанёль встал между нами.
– Если она хочет остаться, просто дай ей это сделать.
– Держись подальше от нее, Пак. – Чонгук говорил тихо и убедительно.
Он хотя и не возвышался над Чанёлем, но был крепче сложен. Каждый мускул его тела, казалось, напрягся до предела. Чанёль примирительно поднял руки и отступил на шаг назад. Неудачник.
– Что ж, я не позволю тебе командовать мной. – я повернулась к Чонгуку спиной и направилась к бару. Но прежде чем успела поднять хоть одну из бутылок, меня схватили за бедра и дернули так, что я врезалась в чью-то твердую грудь.
– Ты идешь со мной домой. Немедленно. – глаза Чонгука яростно сверкали.
– Еще что? – спросила я вызывающе.
Я подняла руки и положила их ему на грудь. На ощупь он был лучше, чем Чанёль. Лучше, чем все остальные парни, с которыми я сегодня танцевала. Когда я прикоснулась к нему, он резко выдохнул. Потом схватил меня за руки. Он держал меня на удивление нежно.
– Не делай этого, – пробормотал он.
– Чего мне не делать? – невинно спросила я и запрокинула голову, чтобы посмотреть ему в глаза.
– Дженни.
Я тяжело сглотнула, и по спине пробежала дрожь. Мне нравилось, когда он произносил мое имя.
– Я не могу вернуться домой, Чонгук, – только и смогла выговорить я.
– Нам необязательно возвращаться домой, если ты не хочешь. Но вот это, – он сделал неопределенное движение рукой в сторону стола, на котором я только что танцевала. – это неправильно.
– Откуда ты знаешь, что для меня правильно и неправильно? – тихо спросила я.
Чонгук слегка наклонил голову и скривил уголок рта.
– Потому что я знаю тебя. Я знаю, какая ты на самом деле, Пузырик. И девушка, которая танцевала на столе… это не ты.
Узел взметнулся вверх и связал мое горло.
– Ты меня совсем не знаешь.
Мой голос сорвался.
– К сожалению, – отозвался он и разочарованно потер лоб. Он сделал глубокий вдох, а потом протянул мне руку. – Теперь я был бы очень признателен тебе, если бы ты прекратила это дерьмо. Иди сама или я вытащу тебя отсюда. Решение за тобой.
– Хорошо. Вот мое решение, – сказала я и повернулась, чтобы схватить бутылку шампанского.
Чонгук зарычал и выполнил свою угрозу, не сказав больше ни слова. Он поднял меня вверх, без усилий. Я пронзительно закричала и изо всех сил ударила его по спине, но он не обратил на меня никакого внимания. Вместо этого он звонко хлопнул свободной рукой по моей заднице.
– Чонгук, клянусь тебе, когда мы будем дома, я разорву тебя на куски!
Он рассмеялся, и я почувствовала, как волна наслаждения прошла сначала через его, а потом и через мое тело.
– Выпусти коготки. Не могу дождаться.
Алкоголь, который я выпила на вечеринке, вышел мне боком по дороге домой. Мне потребовалось несколько попыток, чтобы выйти из джипа и, когда наконец это удалось, я крутанулась на своих высоких каблуках и чуть не упала на землю, что показалось настолько забавным, что я не могла перестать хихикать.
– Боже мой, ты невыносима, когда пьяна, – пробормотал Чонгук, обвивая рукой мою талию.
– И это ты говоришь. По крайней мере, когда я пью, я просто невыносима.
Он мрачно посмотрел на меня, но я видела, как подергиваются уголки его рта.
– Ты справишься с лестницей?
Я рассмеялась и сбросила с ног туфли.
– Ну да.
Легче сказать, чем сделать. Я даже не успела одолеть первые три ступеньки, прежде чем потеряла равновесие и завалилась на бок. Изо всех сил я держалась за перила лестницы, но все крутилось.
Чонгук раздраженно фыркнул и протянул мне ладонь, чтобы я могла за нее схватиться. В другой руке он держал мои туфли. Оказавшись в квартире, он повел меня прямиком в ванную и даже принес мне пижаму, чтобы я не думала ложиться спать в вонючем платье.
Пока я умывала лицо, цеплялась за край раковины, чтобы не завалиться на бок. Вода была холодной и вытащила меня из туманного состояния.
Мама нашла меня. Несмотря на то, что я сделала все, чтобы предотвратить это, она приехала сюда. Она хотела, чтобы я вернулась. И что было хуже всего, она по-прежнему не уважала моих желаний. Она даже имела наглость требовать от меня благодарности за деньги, которые лежали на моем сберегательном счете.
Я тяжело сглотнула и попыталась отключиться от своих мыслей. Мои глаза горели, но я плескала себе в лицо холодную воду до тех пор, пока не смыла все слезы. После этого я почистила зубы и с трудом избавилась от платья. Надев пижаму, я села на крышку унитаза и зарылась лицом в ладони.
Я не могла покинуть эту комнату, пока не взяла бы себя в руки. В противном случае Чонгук увидел бы меня такой, а я ни в коем случае не хотела, чтобы он понял, как сильно я сломана на самом деле.
Словно прочитав мои мысли, дверь открылась. Я осталась сидеть на своем месте.
– Ложись спать, пьянчуга. – его голос был близко, надо мной.
– Разве я не могу остаться здесь сегодня вечером? – с надеждой спросила я.
Он взял мои руки и убрал их от лица.
– Нет. А теперь поднимайся, мне нужно поссать.
Устало покачав головой, я поднялась. Только Чонгуку удавалось в один момент быть заботливым, а в следующий – снова грубым.
Я прошмыгнула мимо него из ванной и закрыла за собой дверь. Путь до моей комнаты показался бесконечно долгим. Когда мне наконец удалось до нее добраться, я с облегчением опустилась на кровать и зарылась лицом в одну из подушек. Мои плечи затряслись, потому что я сдерживала слезы.
Больше всего на свете я хотела бы ударить по чему-нибудь, чтобы выпустить гнев. Сегодня днем, когда мама смотрела на меня, мне казалось, что она все еще имеет абсолютную власть надо мной и над моей жизнью. Но у нее не было этой власти. Я больше не была ее пленницей. Мне приходилось повторять себе это снова и снова.
Дверь моей комнаты бесшумно открылась. Как обычно, Чонгук не постучал, а просто вошел внутрь. У меня не хватило сил, чтобы закричать на него.
– Вот.
Я подняла голову. Он протянул мне свою руку. Застонав, я потянулась за двумя таблетками и взяла стакан с водой, который он подал мне.
Проглотив таблетки, я собиралась поставить стакан на подоконник, но Чонгук покачал головой.
– Выпей, – приказал он.
Я громко выругалась, но сделала то, что он просил.
– Вот и славно, – похвалил он меня с самодовольной ухмылкой.
– Теперь ты можешь наконец оставить меня в покое?
Вместо ответа Чонгук опустился в кресло, скрестил руки за головой и недоверчиво посмотрел на меня.
– Хорошо, тогда смотри, как я сплю, – сказала я подчеркнуто равнодушно и легла. Некоторое время я боролась с одеялом, пока уютно не завернулась в него. Потом я перевернулась на бок и посмотрела на Чонгука.
– Ты хочешь поговорить? – спросил он вдруг хмуро.
– Первое правило, – автоматически отозвалась я.
– Я определяю правила. Если я спрашиваю, то мне нужен ответ.
Я вздохнула.
– Я не хочу разговаривать, Чонгук.
Он медленно кивнул, но не выпускал меня из виду.
– Мне уйти.
Некоторое время я размышляла. Потом едва заметно покачала головой.
– Нет.
Теперь выражение его лица смягчилось.
– Что произошло? Я о вечеринке.
Я посмотрела на него, и его взгляд потеплел.
– Я хотела отключить свои мысли.
– Похоже, ты делала так много раз. – В его голосе не звучало любопытства, но я все равно услышала невысказанный вопрос.
– Раньше я пила довольно много, чтобы заставить плохие мысли уйти. Наверное, сегодня случился рецидив, – сказала я, пожимая плечами.
– Похоже, там, внутри, довольно часто шумят, – произнес Чонгук, указывая на мой лоб.
Я улыбнулась.
– В моей голове царит чистый хаос. – он осторожно ответил на мою улыбку.
– Расскажи мне что-нибудь, – попросила я его. – Чтобы я не сошла с ума.
– Что ты хочешь услышать? – спросил он, потирая затылок.
– Твои татуировки, – я указала на его скрещенные руки. – Мне интересно, что они означают. Особенно надписи. Я не хочу пялиться на них, потому что не думаю, что тебе это понравится, но мне всегда было интересно, что там написано.
Он одарил меня кривой улыбкой.
– Готов поспорить, что тебе всегда было интересно, маленькая вуайеристка.
Я закатила глаза и собиралась повернуться на другую сторону, когда он встал и сделал широкий шаг. Больше ему не потребовалось, чтобы добраться до постели.
– Подвинься, – буркнул он.
Я выполнила его просьбу и затаив дыхание наблюдала, как он садится рядом со мной на кровать.
– С какой я должен начать? – спросил он, как будто ситуация, в которой мы сейчас оказались, была совершенно нормальной.
– Кольца, – произнесла я, трогая пальцем верхнюю часть кругов, смыкающихся вокруг его бицепсов. Впервые я заметила, что над ними было несколько мелко наколотых точек и линий.
Когда я коснулась их, Чонгук, казалось, затаил дыхание. Его рука напряглась.
– Мне было где-то между восемнадцатью и девятнадцатью, когда я это сделал, – он потер большим пальцем руку. – У меня был… трудный период. Но я справился с этим. Каждое кольцо означает месяц, который я пережил.
– Почему они разной ширины?
Он тяжело сглотнул, избегая моего взгляда.
– Первые шире, потому что боль там была самая сильная. В какой-то момент она стала меньше и круги тоже.
– То, что над кольцами, похоже на код или что-то в таком духе, – пробормотала я.
– Дерьмо. – уголки рта Чонгука приподнялись. – Я думал, ты этого не заметишь.
Мои глаза расширились.
– Пожалуйста, не говори мне, что ты набил имя бывшей, Чонгук.
– Неужели это плохо?
– Бедный мальчик, – сказала я, нежно поглаживая его руку. – И теперь ты каждый день вспоминаешь о ней?
Он покачал головой.
– Неужели я похож на того, кто набивает на себе имя девушки? Я не сумасшедший.
– Разве? – поддразнила я и почувствовала, как он крепко вцепился сквозь одеяло в мое колено. Я завизжала, но Чонгук не унимался.
– Там азбукой Морзе написано «Сонми».
– Надеюсь, ты не разбил сердце Сонми, – задумчиво сказала я, рассматривая точки.
– Конечно. Каждой своей татуировкой. Моя мама не любит такое, – произнес он сокрушенно, но глаза его сверкали.
– Подожди, ты сделал татуировку с именем своей мамы? – удивленно спросила я.
– Да, и?
Я прижала обе руки к сердцу.
– Это так мило, Чонгук.
Он с отвращением скривил лицо.
– Какая дальше?
– Перо на спине.
– Я могу только повторить: вуайеристка.
– Что мне делать, если ты сам затаскиваешь меня к водопаду и раздеваешься передо мной?
Я никогда раньше не видела, чтобы Чонгук так улыбался. Я была рада, что он рядом – исключительно для того, чтобы отвлечь меня. Вся эта ситуация была такой нереальной.
– Я же говорил тебе о своем отце, – начал он, и я кивнула. Конечно, я помнила этого придурка. Чонгук отвел взгляд и отполз на кровати так, чтобы прислониться спиной к стене. – Перо – моя последняя татуировка. Это, конечно, звучит совершенно глупо, и мотив, возможно, давно избит, но… она означает свободу. Прошло много времени, прежде чем мне наконец удалось оторваться от отца. Раньше я всегда хотел его признания и подражал старшему брату Джонхёнц, хотя на самом деле я гораздо больше похож на маму. Мне потребовалась целая вечность, чтобы принять этот факт, но с тех пор, как мне это удалось, я чувствую себя свободным. Перо, чтобы я никогда этого не забывал.
Я думаю, все что он сказал сейчас – было обо мне.
– Ты даже не представляешь, как хорошо я это понимаю. Теперь мне жаль, что у меня нет пера на теле, – пробормотала я.
Он улыбнулся.
– Мне кажется, что у нас больше общего, чем ты думаешь, Пузырик.
Чонгук опустил руку и пододвинулся ближе, так чтобы мы лежали рядом. Я сдвинулась влево, чтобы у него было больше места. Потом повернулась на бок. Мое сердце стучало, как сумасшедшее.
Еще раз я рассмотрела его татуировки, одну за другой. Это было безумие, как они не только украшали его тело, но и каждая рассказывала свою историю. Я медленно посмотрела на Чонгука. Его темные глаза многообещающе загорелись.
– Мне пора, – пробормотал он.
Я кивнула.
– Да.
Но никто из нас даже не попытался встать. Вместо этого мы остались лежать и смотреть друг на друга, пока мои веки не отяжелели. Окутанная приятным пряным запахом Чонгука, теплом, которое излучало его тело рядом со мной, я заснула.