Ложный кот [Завершена]

Возвращаясь с учебы, я, как обычно, не спеша вошла в квартиру. Свет в прихожей зажегся, встречая меня теплыми лучами, но мрачное лицо парня, что скрестив руки, стоял возле стены — насторожило. Утром он блистал хорошим настроением, издевался и подшучивал, демонстрируя свою самоуверенность, но сейчас казался совершенно незнакомым: густые брови сведены к переносице, темный взгляд, направленный в мою сторону, излучал ненависть и затаённую злобу, будто я сделала что-то противозаконное и подставила его.

— Ты уже дома? — по обычаю поинтересовалась я, проходя дальше в квартиру, но стоило мне сравняться с Юнги, как я спиной почувствовала холодную стену, к которой меня с глухим звуком придавили. — Ты что творишь?! — повысила я голос, злясь и кривясь от боли.

— Ничего не хочешь рассказать? — грубо проговорил он, испепеляющее заглядывая в глаза.

— Может, это ты мне объяснишь, что произошло?! — искренне не понимала я всего происходящего. «Почему он так зол? Почему делает мне больно?»

— Собралась сбежать, — достал он билет из кармана, который у меня на глазах превратился в скомканное нечто.

— Сбежать? Ты ненормальный? Это поездка по учебе, — я была в бешенстве, он только что перешел все границы. — Отпусти меня, пока я не ударила тебя, — предупредила я Юнги, но он не собирался отступать. «Что с ним? И я ещё хотела позвать его с собой? Ну уж нет».

— Не оправдывайся и не угрожай. Ты не можешь уехать, это не обсуждается, — твердо заявил Юнги.

— Что, правда? — иронично переспрашиваю, нервно насмехаясь над его высказыванием.

— Хочешь это проверить? — звучало больше как угроза, нежели вопрос.

— Спешу тебя разочаровать, но я еду, — твердо настаиваю на своём.

— Не испытывай мои нервы, — прорычал Мин. — Это слишком важная неделя. Я сказал, ты не поедешь.

— Ты чего-то не понимаешь... — попыталась я вразумить парня, но он перебил меня.

— Нет, ты не понимаешь. Всё, через что я прошел, всё, что преодолел, чего добивался эти двадцать пять лет, сейчас находится на краю пропасти и вот-вот рухнет. Меня дважды предали люди, которых я ни разу не видел, которые бросили, хотя знали о возможности «проклятия». И теперь я... из-за долбаного желания предков почувствовать что-то экзотическое, вынужден зависеть от чьей-то слюны!

— Чьей-то?! Ты действительно нечто. Называл меня эгоисткой, хотя сам даже человека во мне не видишь. Думаю, тебе нужно уйти. Можешь поискать «банк слюны» в другом месте. Я не хочу больше связываться с тобой. Все мои попытки помочь... оказались пустышками в твоих глазах. Уходи из моего дома, — сжимая кулаки, проговорила я.

— Поэтому и говорю, что ты не понимаешь. И я просил не приказывать, — словно не слышал моих слов, он продолжал говорить только то, что важно ему.

— Я не приказываю, а прошу. Забирай свои вещи и уходи. И да, я всегда старалась тебя понять, но, видимо, делала это зря, — я высвободилась из его плена, но моё сердце осталось с ним.

Мне было очень больно, и одновременно я злилась. Злилась до скрежета зубов, до отметин от ногтей в ладонях, оставленных после сильно сжатых пальцев. Хотелось кричать и плакать, но ему не позволительно видеть меня такой.

— Я съеду утром, — холодно произнёс он, стоя за дверью в спальню. Я сидела на кровати, притянув к себе колени, и, уткнувшись носом в одеяло, тихо плакала. Если он такой умный, тогда почему не догадался извиниться? Почему не попросил нормально, я ведь говорила, что буду помогать. Мы бы решили проблему... вместе... Но я снова себя обманываю, никаких «мы» не было. Был Мин Юнги, «лекарство» и я, наивная и доверчивая влюблённая девочка.

***

Тихое, спокойное утро, о котором я мечтала с первого дня нашей встречи, казалось кошмаром. Он не оставил вещей, никакого напоминания о себе. «Почему ты не забрал мои воспоминания?» Я попыталась взбодриться, только рана в груди оказалась глубже, чем я думала. Но я ведь смогу занять себя, смогу заполнить пустоту... «Учёба — это всё, что мне сейчас нужно», — уверяла я себя, пока одинокая слеза катилась по щеке.

***

Прошло две недели. Моя жизнь вернулась в нормальное русло. Только... дороги домой кажутся длинными, одинокие завтраки — безвкусными, а нахождение в пустой квартире — мучением.

В день, когда в мою яркую жизнь пришел Юнги, цвета заиграли ещё большими красками. Но как только этот человек ушел, мир погрузился в однотонный серый. Кто бы мог подумать, что с его исчезновением всё станет бесцветным. Он забрал не только свой свет, но и мой.

Как бы я не закутывалась в одеяло, мне было холодно. Сердце будто покрывалось корочкой льда, а душа выла, словно вьюга. «Вместе теплее», — в мыслях постоянно всплывали его слова. «Он был прав, чертовски прав...»

За окном конец осени, но на дороге уже лежит ковер из снега, что и сейчас хлопьями спускается вниз. Рука тянется к окну и, надавив на ручку, приоткрывает его, впуская в комнату свежий морозный ветер и пару пушистых снежинок, что беспощадно таят, попадая на подставленную ладонь.

Устремляю свой взгляд к небу, но потом замечаю темный силуэт, что стоит напротив дома. Лица разглядеть не получается, но я точно чувствую на себе пристальный взгляд. Я смотрю на неизвестного, а он на меня. Комната всё больше наполняется зимним воздухом, что должен пробирать до косточек, но не меня - я уже давно замерзла и сомневаюсь, что с приходом весны что-то изменится.

Даже спустя десять минут наших непрерывных, устремленных друг на друга взглядов, мы не торопимся разойтись. Что движет им? А что мной? Непонятно. Через какое-то время я решаю выйти на улицу. «Если это преследователь, значит, сегодня я сама попаду к нему в руки. Глупо и легко».

Особо не закутываясь, спускаюсь вниз. Снег под ногами приятно хрустит, горячий пар выходит из носа, а белые хлопья продолжают кружить.

— Кто вы? — спрашиваю, приблизившись. Пытаюсь разглядеть лицо, но оно скрыто за широким шарфом. А тень, в которой он стоит, прячет остальные части тела. Но стоит сделать один короткий шаг, как моему взгляду открывается белоснежная челка и темные, словно ночь, глаза. Собираюсь уйти, но неуверенный голос останавливает меня:

— Не уходи. — В мыслях всплыл тот вечер. Я тоже хотела, чтобы он не уходил.

— Зачем вы пришли? — не поворачиваясь, спрашиваю. Горло предательски першит, а на глаза наворачиваются слёзы. — Не нашли подходящий и доступный «банк слюны»?

— Остановись, — просил он, но разве это легко сделать?

— А что тогда? Не хватает игрушек? Хочется поразвлечься с наивной девчонкой? — злюсь и плачу одновременно. — Эти услуги я больше не предоставляю, — поворачиваюсь к нему, показывая насколько мне больно.

— Прекрати, — уверена, он раздражен, но теперь держится куда дольше обычного. Хмыкаю, замечая его успехи.

— Действительно, давай прекратим, — прошу, в последний раз взглянув в обеспокоенные глаза. Теперь моя очередь уходить.

Оказавшись дома, обессилено сползаю по входной двери. Заливаясь слезами, вспоминаю его лицо.

***

На утро, встав с опухшими глазами, проклинаю Юнги, но заметив его за окном, на том же месте, где видела вчера, забываю обо всем: о пижаме, в которой выбежала на улицу, о растрепанных волосах, что подхватил холодный утренний воздух и о том, что ненавижу этого человека так же сильно, как и люблю.

— Ты идиот! — подбегая к замершему парню, обеспокоенно гуляю взглядом по лицу: губы посинели, а кожа стала белее снега, в глазах вот-вот потухнет огонёк.

— Не уходи, — словно пластинку заело, повторяет он.

— Хватит, Юнги.

— Не уходи, я замерзну без тебя, — делая короткий шаг, Мин заключает меня в объятия. Холодный, заснеженный и уставший, он хрипло шепчет: — Не уходи...

— Ты эгоистичный придурок, — ругаю его, чувствуя, как сильно он замерз. — Почему ты так безжалостно причиняешь боль? — Юнги молчит, сильнее обнимая, касаясь холодным носом моей шеи. — Ты должен вернуться домой, — чуть отстраняюсь, но он не хочет отпускать. — Юнги, — зову по имени, после чего замечаю, как сильно он волнуется, как держится из последних сил.

— Ты простудишься... — прерывает мои мысли, закутывая в свой широкий шарф. «Нет, он точно идиот», — слезы сами собой начинают течь из глаз.

— О себе волнуйся, — ругаюсь, ударяя его рукой в грудь. — Хочешь умереть от переохлаждения? Зачем поступаешь так безрассудно? — на все мои высказывания он коротко улыбается.

— Я хотел, чтобы ты вернулась, — признаётся, убирая замерзшими пальцами слезы, что без конца падают на вязаный шарф. — Но если мы продолжим тут стоять, будет два трупа. — «Он ещё находит силы шутить!»

— Мне было холодно без тебя, — вместо ругани, шепчу, обнимая руками вокруг шеи.

— Обещаю, теперь тебе будет только тепло, — тихо отвечает, закутывая нас в своё пальто.

***

— Чих, — нос заложило, голова раскалывается. Лежу закутанная в два одеяла, на столе кружка горячего чая с лимоном, а напротив - насмешливый теплый взгляд.

— Говорил ведь, простудишься, — причитает Юнги, натягивая одеяло повыше.

— А кто, чих, в этом, чих, виноват? — пытаюсь возмутиться, но получается слишком смешно, даже для меня, отчего начинаю смеяться.

— Виноват, поэтому буду исправлять, — произносит Юнги, наклоняясь к лицу, и нежно целует, касается осторожно, будто перед ним сокровище. Сладко улыбаюсь, получив своё лекарство, и умиляюсь с его торчащих кошачьих ушек, что он специально показывает. — Кстати, когда опробуем сцены из твоих историй? — игриво поинтересовался Мин, сжигая меня своим нахальным взглядом. «Кот-извращенец навсегда им останется, но я не хочу его прогонять».

-------------------------------

Надеюсь, вы отдыхали, читая эту историю.
Давайте вместе порадуемся за парочку, оставляя для них местечко в своём сердце, и позволим "жить" своей жизнью, без вмешательств неугомонного писателя. Спасибо, что читали~