Глава 8
Утром, ещё до рассвета, Нори села за ноутбук. Кофе остывал рядом, но она его не замечала. В окне светлело, а в браузере одна вкладка сменялась другой. Она искала всё: историю замка, редкие упоминания о судебных процессах времён охоты на ведьм, паранормальные явления, легенды. Сначала было сложно — в открытых источниках всё выглядело как слухи или фольклор.
Но потом она вышла на старую цифровую библиотеку, где хранились оцифрованные судебные протоколы и летописи. Там, среди размытого текста с чернильными пятнами, она увидела:
«...казнь женщины, обвинённой в ведовстве и соблазнении ночного духа, именуемого Хан. Согласно предписанию, её душа будет рассеяна огнём во имя очищения.»
Нори перечитывала эту строчку снова и снова. Дата была не совсем чёткой, но приблизительно совпадала с временем, упомянутым в архиве замка.
Она копала глубже. Один форум, потом закрытый раздел блога исследователя оккультных историй и вот, наконец, кое-что:
«Существует теория, что некоторые ведьмы могли не умирать полностью. Их душа оборачивалась временем и находила новую плоть. Часто — неподвластную обычной памяти. Таких называют "Носителями пепла".»
Нори откинулась на спинку стула, сердце стучало в висках, её пальцы снова дрожали. Она закрыла глаза. «Я вернусь, даже если сожгут мою плоть... Пепел не уничтожает душу.» Эти слова, это не просто фраза. Это — ключ к ним обоим.
***
После всего, что произошло, Нори поняла: ей нужно свое тихое, личное, недоступное для чужих глаз место. Место, где она сможет собрать всё: мысли, факты, ощущения, которые невозможно объяснить, но невозможно забыть.
Она купила новый блокнот — плотная тёмная обложка, кремовые страницы, уголки чуть скруглены, как будто с намёком на вечность. Он не был похож на её прежние дневники: не про школу, не про мечты. Этот был другим, почти ритуальным.
На первой странице она аккуратно вывела: «Дневник наблюдений. Замок. Хан. Архив.» Строчка за строчкой, она стала записывать всё, что знала. Как впервые вошла в зал с картиной. Что чувствовала, когда его глаза встретились с её. Как в её комнате появились розы. Все детали сна. Запахи, фразы, эмоции, ощущение, будто кто-то ведёт её за руку, но не на этом свете.
Она листала распечатки рукописей, делала выписки. Добавляла: «носитель пепла», «память крови», «архивы были защищены», «он называл меня другим именем».
Каждая страница этого дневника становилась как шаг по мостику между прошлым и настоящим. И когда она его закрыла, то уже знала: нужно вернуться в замок. Не ночью, а пока есть возможность, пока можно быть просто «помощницей друга».
Она написала Тэхёну простой, будничный текст: «Если нужна помощь с экскурсиями на выходных – я свободна.»
Ответ не заставил себя ждать: «Было бы круто. У нас группа из четырнадцати человек. Начнём утром, приходи пораньше.»
Нори отложила телефон, взяла дневник, аккуратно спрятала его в сумку и впервые за долгое время почувствовала, что делает не шаг в темноту, а шаг навстречу свету. Даже если он будет багровым, как кровь.
***
Несколько дней тянулись в странном напряжённом покое. Утром — учеба, днём — попытки читать о замке, истории ведьм, теории реинкарнации. Вечерами — записи в новый дневник. Он быстро наполнялся: скупые факты перемешивались с её записями, с видениями, с догадками и страхами.
Она стала замечать странности: огонь свечи дрожал, если она думала о нём. На коже иногда появлялся холодный след, как будто кто-то касался плеча. Но Нори ни с кем об этом не говорила. Даже самой себе порой не хотела признаваться. А потом наступила та ночь.
Комната тонула в синеватом полумраке. В окно светил худой месяц, подрагивая сквозь тонкую тюль. Нори спала тревожно, поверхностно. Её дыхание сбилось, когда ей привиделся чей-то голос, будто шептавший, — Ещё не всё вспомнилось... но ты близко.
Где-то между сном и пробуждением она ощутила прикосновение к лбу. Такое тёплое, как тогда, после первого визита Хана. Как будто кто-то снова оставил след. Не физический, а... душевный.
Она села на постели, и взгляд сразу упал на подушку. Что-то в комнате изменилось — воздух был другим, как после грозы, только тише, чище. Рядом с дневником лежал букет тёмно-красных роз, свежих, будто только что срезанных под лунным светом. Капли росы на лепестках блестели, словно кровь.
Между цветами — сложенная вдвое записка. Бумага чуть шероховатая, а почерк тонкий, выведенный, калеграфический, как из прошлой эпохи. И ещё один предмет — кольцо. Тёмная, почти чёрная оправа из прохладного металла обнимала багровый камень, в котором мерцал внутренний свет. Оно не было просто украшением. Нори развернула записку.
«Миледи,
Эти розы лишь слабая тень того, что вырастет в вас самой.
Наблюдайте, чувствуйте и не бегите от того, что идёт из глубин вашей крови.
Кольцо принадлежало ей. Теперь оно ваше. Оно покажет путь тогда, когда разум будет слеп.
Ваш, Хан Питер»