10 глава
«Самые страшные чудовища — это те, что живут внутри нас.»
— Эдгар Аллан По
....
Я долго ходила туда-сюда по коридору, словно запертая в петле времени, возле палаты, где врачи метались вокруг неподвижного тела Ами. Холодный свет больничных ламп резал глаза, полы скрипели под ногами, а стены, казалось, давили со всех сторон. Запах хлорки, лекарства и бессонной ночи душил, проникая в лёгкие и в разум.
Была глубокая ночь. Больница дышала тяжело, натужно. Как и я. Каждый шаг давался с усилием. Врачи, проходившие мимо, были как тени — сгорбленные, вымотанные, с потускневшими глазами. Но и я выглядела не лучше: бледное лицо, дрожащие руки, пустой взгляд.
Я почти не ела. Не спала. Болезнь разъедала изнутри, как ржавчина.
Но… я должна дожить. Просто дожить до свадьбы Дина и Аселии. После — будет всё равно. После я смогу отпустить. Наверное.
Мои мысли оборвал щелчок двери. Из палаты вышел врач. Молодой, с усталым лицом, в котором всё ещё теплела крупинка человечности.
— Кем вы приходитесь Амине Питон? — спросил он с лёгкой хрипотцой в голосе.
Я на мгновение растерялась. Кем я ей была? Мы едва знали друг друга. Разве я имела право быть здесь?
— Подругой, — ответила я, натянув маску искренности. — Мы были близки…
Он кивнул, не глядя мне в глаза.
— Поскольку у пациентки нет близких родственников, мы предоставим вам список препаратов и...
— У неё есть отец, — перебила я, не сдержавшись. — Он болен, но жив…
Врач нахмурился, вытащил планшет и мельком взглянул в документы.
— Простите, но согласно нашим данным, её отец умер семь месяцев назад. Он был найден мёртвым в своей квартире. Сердечный приступ…
Словно лёд прокатился по моей спине.
— Но… она говорила… она говорила мне, что он жив…
Он сочувственно посмотрел на меня.
— У Ами тяжёлое психологическое расстройство. Она стоит на учёте. Такие пациенты могут говорить всё, что угодно… иногда даже сами себе верят.
Я сжала кулаки, ногти вонзились в ладони. Меня интересовал только один вопрос...Что тогда ее убивает, если её сделка не получилась.
— Я могу с ней поговорить? Мне нужно…
Он колебался.
— Можете попробовать. Но, пожалуйста, будьте готовы к худшему. Её состояние крайне нестабильно. Советую… начинать оформлять похоронные бумаги.
Я не ответила. Просто кивнула и направилась к палате. Дверь скрипнула под моей рукой.
Ами лежала, словно её тело было сделано из воска — белое, полупрозрачное, с глубокими синяками под глазами, словно она прожила тысячу ночей без сна. Но глаза её были открыты. И когда она увидела меня, уголки губ дрогнули, а с глаз покатились слёзы.
— Он… он придёт за мной… — прошептала она, её голос был едва слышен, хриплый, как шелест сухих листьев.
Я подошла ближе.
— Кто?
— Дьявол… Он заберёт меня… в обмен на отца…
Я остановилась у края кровати, растерянно глядя на неё. Неужели она действительно верила в это?
— Амина… ты уверена, что сделка сработала?
— О чём ты говоришь? — её зрачки дрогнули.
— Просто… почему ты думаешь, что он придёт?
Может, она просто больна. Психически. Может, я всё это себе придумала. Может, дьявол — это мы сами. То, что пожирает нас изнутри. Или я тоже схожу с ума?
Ами вдруг захохотала. Глухо, хрипло, как будто с трудом заставляя воздух вырываться из лёгких.
— Ты же чувствуешь… — прошептала она, не сводя с меня взгляда.
— Что? — Я отступила на шаг. Мне стало по-настоящему страшно.
— Ты чувствуешь, как он вытягивает из тебя всё живое? Медленно… каждую каплю… — её голос трещал, как сломанный приёмник.
— Ами… это бред. Это…
— Ты поймёшь… — прошептала она, и её голос стал ледяным. — Когда он будет отрезать тебе один палец за другим…
И тут она подняла руки.
Я замерла.
У неё действительно не было пальцев. Только кровавые обрубки, перевязанные бинтами.
Я закрыла рот рукой, чтобы не закричать. Воздуха не хватало. Всё внутри сжалось в комок.
— Амина… твой отец… он умер. Сделка не сработала. Ты ничего не получила. Он не вернулся…Тебя убивает, что-то другое.
Её лицо стало мраморным. Зрачки сжались.
— Лилит… я не сумасшедшая.
— Я не говорю, что ты сумасшедшая. Я просто думаю, что…
— Ты смеёшься надо мной! Думаешь, я больная?! Просто потому, что ты ещё ничего не знаешь.
— Нет… нет, я не думаю…
— Он даже после смерти тебя не оставит...меня не оставил.
Прошептала она пугающе, как будто чужим голосом.
И вдруг — она дёрнулась. Резко, как будто что-то пронзило её изнутри. Тело затрясло. Глаза распахнулись.
Но она не смотрела на меня.
Она смотрела за меня.
В угол палаты. За моё плечо. С ужасом в глазах.
Я медленно обернулась.
Там никого не было.
— Ами… что ты видишь?
— Он… пришёл… за мной… — прошептала она.
— Здесь никого, ты… — я чувствовала, как кожа покрывается мурашками.
— Лилит…поверь мне...
В следующее мгновение она закричала. Разрывающим, нечеловеческим криком. От которого кровь стыла в жилах.
Я рванула в коридор.
— Врача! Быстро! — мой голос срывался. — Помогите ей!
Но в ушах звенел последний крик:
— Ты не вернёшься в начало пока он не заберёт все живое в тебе.
Она кричала это… мне?
Я привела врачей. За мной бежал весь медперсонал.
Мы вбежали в палату.
И увидели это.
Ами лежала на кровати. Без движения. Кровь залила простыню и пол. Горло… было перерезано. Широко. Глубоко.
Я вырвалась из комнаты, прижав руку ко рту. Меня стошнило прямо в коридоре. В глазах темнело.
Я отсутствовала две минуты. Две. Кто это сделал? Когда?
Или… это она сама?..
Но как? Она едва держалась. У неё не было сил.
Что-то здесь не так.
Я забежала в туалет и с силой захлопнула за собой дверь. Внутри всё сжалось — словно что-то острое воткнулось прямо в сердце. От одной только мысли о том, что я увидела, меня снова вывернуло — и не только физически.
Кровь.
Глаза Ами.
Крик.
Я не знаю, сколько времени просидела на полу. Наверное, вечность. Мне казалось, я растворялась в этих холодных кафельных стенах. Тело тряслось, живот сжимало от тошноты, а в ушах стоял гул, как будто я тонула в собственной голове.
Я пыталась убедить себя, что всё это не со мной. Что это просто кошмар. Что стоит выйти — и всё исчезнет. Но когда я наконец поднялась и посмотрела в зеркало — там была я. Бледная, опухшая, с мутным взглядом.
Я вышла в коридор.
И тут же остановилась.
У стены стояли двое мужчин в форме. Один из них посмотрел на меня пристально.
— Лилит Спаркс?
— Да… — мой голос прозвучал так хрупко, что я едва узнала его.
— Пройдите с нами.
— Хорошо… — я не стала сопротивляться. Не было сил.
Меня проводили в отдельный кабинет. Туда же вскоре вошёл лечащий врач Ами. Он выглядел измученным, но теперь в его взгляде не было сочувствия — только напряжённая настороженность.
— Присядьте, — сказал один из мужчин и указал на стул.
Я села, скрестив руки на коленях. Они все смотрели на меня. Словно ждали, когда я сломаюсь.
Я не выдержала первой.
— Я её не убивала!
— Мы вас пока что и не обвиняем, — спокойно сказал второй.
— Тогда… что вам нужно? — спросила я, сжимая пальцы до боли.
— Амину Пи́тон нашли с перерезанным горлом. Последняя, с кем она говорила, были вы.
Расскажите, что произошло в палате до её смерти.
Я сделала вдох, чувствуя, как дрожат губы.
— Мы… Я сказала ей, что её отец умер. Что, возможно, её воспоминания обманчивы. Она… начала спорить, отрицать. А потом резко… начала кричать. Я испугалась. Побежала за врачом.
Когда вернулась — она уже была… — голос сорвался.
— У девушки были психические отклонения, — вмешался врач. — Я думаю, она сама себя…
— Мы тоже так подумали, — перебил его один из мужчин. — Но на месте не было найдено оружия. Ни ножа, ни осколков.
Если это было самоубийство — куда делось орудие?
Я растерянно уставилась на них.
— А если ногтями...
Врачь сразу меня перебил.
— У нее отсутствовали фаланги пальцев. — Врачь выглядел уставшем. — Она сама себе их отрезала, когда была на реабилитации.
Именно поэтому, мисс Спаркс, нам нужно ваше сотрудничество, — Начали сотрудники. — Вы были последним человеком, кто видел её живой.
— Я рассказала всё. Я ушла максимум на две минуты. Кто бы успел за это время?..
Они переглянулись. Один что-то записал. Другой ещё раз посмотрел мне в глаза.
— Вы свободны. Но если что-то вспомните — немедленно сообщите нам.
— Хорошо, — сказала я и встала, чувствуя, как ноги подкашиваются.
Я хотела добавить что-то. Рассказать, что она кого-то видела. О том, как боялась. Но… я промолчала. Кто бы мне поверил?
Выйдя из больницы, я медленно шла домой. Словно сквозь туман. Шаг за шагом. Мир вокруг был каким-то чужим, плоским, без звука.
Я думала о том, кто мог это сделать.
Что, если это правда был он?
Что, если она не врала?
В квартире было темно и тихо. Я разулась, прошла в ванную и машинально посмотрела в зеркало.
Я не узнала себя.
Где та счастливая, живая, дерзкая девчонка, что когда-то смеялась на улицах?
Где девушка, влюблённая, вдохновлённая, по-настоящему счастливая?
Всё это исчезло.
Осталась только тень.
Я стянула с себя худи.
Оно упало на пол с тяжёлым, глухим звуком.
Словно в кармане что-то было.
Я нахмурилась. Наклонилась. Засунула руку.
И пальцы наткнулись на что-то холодное.
Скользкое. Металлическое.
Я вытащила это.
И мир рухнул.
В моей руке лежал небольшой нож, весь в крови.
А я… я не знала, как он оказался у меня.
Жар ударил в лицо, кожа покрылась мурашками. Сердце забилось в панике. Я выронила нож, и он упал с глухим стуком на плитку. Я упала на колени, дрожащими руками закрыв лицо.
"Но на месте не было найдено оружия. Ни ножа, ни осколков.
Если это было самоубийство — куда делось орудие?"
Слёзы текли по щекам. Я закрыла рот рукой, чтобы не закричать....