Часть 20
Тэхен, закидывая грязную и потную одежду после тренировки в лесу, думал лишь о том, что будет дальше. Это касается не только Чонгука и их отношений, но также и дела с последним заданием, не знает что делать с проявляющимся чувством собственного превосходства. Он частенько считает, что он лучше других, сильнее других и что его сила высшего уровня. У него до этого была адекватная самооценка, с дерьмом он себя не мешал, но эти чувства чужды для него. Как можно не наслаждаться тем, что в твоих руках нечто могущественное, то, что может заставить коленки других затрястить в страхе.
Прошлый Тэхен крутит пальцем у виска в его голове.
Но, единственное, что отвлекает его — это частые подарки от Чонгука. Тэхен ни на одну записку не ответил ему и не отправил хотя бы «спасибо», но каждый вечер, лежа одиноко в постели, он брал хотя бы одну бумажку и перечитывал.
Каждый день ему доставляли не только цветы, но и всякие сладости, которые ангел до безумия обожает. Но трепетать его заставила лишь одна вкуснятина — это пуноппан. Тот, который они покупали в небольшой уютной кафешке на задании. Неужели Чонгук ездил туда, чтобы купить ему это печенье в форме рыбки? С ума сойти.
Наверное, самое печальное то, что они не виделись еще одну неделю. Чонгук же все это время был как на иголках и подрывался к каждому уведомлению, которое пришло на его телефон. Но очень хотелось приехать и сжать в объятиях, расцеловав все от и до, показать, как он соскучился. Чонгук даже невольно сравнивал свои чувства к Тэхену и Мингю. И понял, что то, что он испытывает к Тэхену, совершенно не похоже на то, что он испытывал к Мингю.
Ким закрыл стиральную машину и вышел из ванной комнаты. Он медленным шагом, шаркая ногами, подходит к кровати и падает лицом вниз. В последнее время не плачет, старается сдерживаться. Непривычно так часто и так много плакать. Совсем не похоже на него. В нос попадает запах свежего постельного белья и это каким-то чудом успокаивает его.
— Плачешь?
Тэхен аж подорвался, сразу хватаясь за голову, которая немного закружилась из-за испуга. Он быстро промаргивается и видит сидящего на краю Юнги, который стряхивает какую-то невидимую пылинку на его постели, а после переводит взгляд на него.
— Голова болит? Поцеловать, чтобы не болела?
— Зачем так делать? Знаешь же, что ненавижу, когда меня пугают.
— Серьезно? Я не знал. Спасибо, что просветил меня.
А до ангела только сейчас доходит, что лишь только Чонгук подметил и запомнил то, что он не любит это. Единственный, кто беспокоился и старался делать так, чтобы не испугать. Только он.
— Походу тебе действительно херово. Тогда у котика боли, у собачки боли, а у Тэхена не боли.
Ким лишь выдыхает, смотрит Мину в глаза и незаметно для него хватает сзади лежащую подушку. Юнги лишь прищуривается и смотрит с недоверием. Он хочет что-то сказать, но не получается, потому что ему прилетает по лицу подушкой и ангел чуть ли не отлетает с дивана, одновременно хватаясь двумя руками за голову. На выигранное время Ким лишь хватает вторую подушку и прижимает к себе, чтобы Юнги не присвоил ее себе.
— Мне кажется, я почувствовал, как у меня мозги затряслись.
— Можешь всем похвастаться, что они есть.
— Меньше слов, Тэхен, — Юнги приподнимается с постели и расправляет помятое одеяло.
— Чего пришел? — ангел лишь усаживается поудобнее, говоря Мину, чтобы тот снял обувь и с ногами залез на кровать.
— Поговорить надо.
— Я надеюсь, ты пришел не для того, чтобы поднимать тему моих отношений с Чонгуком.
— Бинго! Но помимо этого есть еще один пиздец.
— Может сразу к нему перейдем?
— Помолчишь может? Дай начать.
— Жги.
Юнги набирает воздуха и выкладывает:
— Прикол вот в чем. Мингю узнал, что у вас с Чоном какие-то неполадки. Времени он не терял и сразу направился к нему. Как рассказывал твой бойфренд, он просил дать шанс и начать все заново. И делал это на протяжении почти что всего времени, что вы были раздельно. Постоянно приходил к Чонгуку в свободное время и пытался вымолить шанс.
— А Чонгук что? — Тэхена это не на шутку разволновало. А также вызвало ненависть к этому ублюдку. По другому назвать он его не мог.
— Только и успевал, как посылать его. Ни одного шанса не дал. Мы даже с Хосоком слышали крик Мингю в квартире Чона, когда пришли на чай.
— Я понял, — Ким задумчиво уставился в пустоту, подавляя желание пойти и придушить этого ангела, который не мог усидеться на месте и не совать свой нос туда, куда не нужно.
— Будь начеку, Тэ. Не факт, что он просто так отстанет. Его совершенно не беспокоят твои чувства и все, что происходит между вами. Даже когда Чонгук думал, что ты умер и ревел из-за этого, Мингю лишь стоял с таким неприятным еблом, что ему аж вдарить захотелось.
— Чонгук плакал из-за чего.? — он поверить услышанному не мог. Даже подумать не мог, что демон мог пускать слезы из-за него.
— А, точно, ты не знаешь же. Мы ж когда тебя потеряли, то потеряли и Орфея, — Юнги на этом моменте неловко хихикнул, сразу ловя на себе разгневанный взгляд Кима. — Но! Мы его нашли. И он притащил какую-то коробку, где оказались внутренности и так далее. Описывать не буду, потому что меня вырвет. И Чонгук подумал, что это ты. Видел бы ты его состояние: он весь трясся, истерически смеялся и плакал, потому что не верил в это, стоять на месте ровно не мог, потому что его колебало из стороны в сторону. Я его впервые таким увидел.
Тэхен остальное особо не слышал. Он лишь мог медленно водить взглядом по рукам, чувствуя стук сердца в ушах и вину, которая охватила его с ног до головы и размеры которой контролировать он не мог. Ким хватается за домашнюю майку в районе солнечного сплетения и пытается дышать, но нормально ему это сделать не удается и он лишь задыхается под обеспокоенный взгляд Юнги. Как смог обвинить демона в неискренности чувств? Тэхен лишь думает о том, какой он мудак.
— Эй! Я тебе это рассказал не для того, чтобы ты тут сдох.
— Мне нужно к нему, Юнги, — Тэхен медленно спускается с постели, чтобы пойти одеваться и как можно быстрее добраться до Чонгука. Ноги совершенно не слушаются.
— Сел быстро, — Мин перехватывает его за плечи и усаживает обратно. — Чонгук попросил не говорить тебе этого, поэтому ни слова ему.
— Я так виноват, — шепчет Ким, укладывая свою голову на плечо рядом усевшемуся ангелу.
— Вы вдвоем тут делов натворили.
— Что есть, то есть.
— Но, я не договорил. Вторая новость: на нас могут напасть.
— Что? — в шоке переспрашивает Тэхен, цепляясь за края кофты Юнги.
— Аластар собирает своих учеников, чтобы напасть на нас. Их цель — уничтожить тебя.
— Какая честь, — ангел лишь закатывает глаза и устало выдыхает. Его уже задрала вся эта ситуация с заданиями и их последствиями. Ему осталось получить последнюю звезду, желательно белую, и он сможет отправиться домой и продолжить жить.
— Нужно будет готовиться. Я скажу Чонгуку, чтобы он взял к нам в команду Джихвана и Лихви.
— Кстати, по поводу них.
— Что такое? Мне не особо нравится твое выражение лица, — Юнги проходился глазами по нервному лицу Тэхена, которой свел брови и нервно грыз щеку изнутри.
— Их больше нет. Ни того, ни другого. Лихви убил Джихвана, а того убил отец Чонгука.
— Так и знал, прям жопой чуял, что этому подонку нельзя доверять.
— Его размазало по комнате, где был я, а Джихван... — Тэхен лишь сглотнул, не желая вспоминать тот ужасный момент, который, к сожалению, останется в его голове навсегда. — Он был в той коробке. Точнее, его остатки.
Юнги даже не дослушивает: он подрывается с кровати и несется в ванную комнату, прикрывая рот рукой и сдерживая рвоту. Тэхен лишь слышит, как поднимается крышка унитаза и как вся съеденная еда за весь день уходит туда. Прекрасно понимает состояние Мина, потому что испытывал буквально тоже самое. Ангел буквально еще пару раз очищает желудок и смывает.
— Нет слов, — Юнги вытирает оставшуюся воду на лице кофтой и подходит к Тэхену, присаживаясь рядом, но не залезая полностью. — Давай поменяем тему, иначе я тебе всю комнату испачкаю.
— Ладно.
— Я вот что хотел спросить. Ты же любишь Чонгука, так ведь?
— Безумно, — шепчет Тэхен, прикрывая глаза, чтобы позорно не расплакаться.
— Так почему ты греешь свою жопу здесь? Вы меня вдвоем так бесите. Что один сидит ноет, что второй сидит ноет. Чего вы добьетесь своими слюнями и соплями?
— Юнги, не дави на больное.
— Да мне посрать, веришь? Я, кстати, у Чонгука тоже спросил любит ли он тебя. Сказал, что очень сильно и жизнь ничто без твоего присутствия. Так соответствуйте своим словам! Если любите друг друга, то идите друг к другу. Решайте проблемы, блять, вместе.
— Не повышай голос, — тихо просит Тэхен, смотря на то, как злится Юнги и как эмоционально он пытается ему что-то донести.
— Будьте парой. И не убегайте от трудностей, какими бы они не были. Я тебе не говорю, что нужно прощать все подряд. Нет, просто умейте трезво оценивать серьезность проблемы и насколько тяжело ее будет решить.
— Видимо, опыта у тебя побольше, чем у меня.
— Конечно больше. Или ты думаешь мы с Хосоком тупо на легке построили наши отношения? Мы боролись с различным пиздецом, но самое главное, что мы делали это вместе. Вот даже случай с моими родителями. Они до ужаса невзлюбили его и всячески препятствовали нам и нашей любви. Как бы мы не доказывали им: они не доверяли ему и не верили мне. Отговаривали и старались нас настроить друг против друга. Мой отец даже сказал ему, что, если он еще раз явится, то он ему голову отрубит и выкинет. Знаешь, что сделал Хосок? Он с дома принес топор и дал ему в руки моему отцу, сказав, что он должен сначала выслушать его, а потом пускай делает все, что хочет.
— Вы сумасшедшие, — сказал Тэхен, слабо посмеиваясь.
— После этого случая у них наладись отношения. Я был готов от родителей отказаться, понимаешь? Вот так сильно я влюбился. А еще, когда мы были на грани расставания и я психанув, взял такси и уехал, Хосок четыре дня меня искал. Я на него так был обижен, но, когда я прогуливался около озера и увидел его бежащего ко мне, всего бледного, исхудавшего и с синяками под глазами, я понял, что никого не смогу полюбить также сильно, как его, и я уверен в том, что он думал также. Мне было обидно, да, но я не позволил взять этому негативу вверх надо мной.
Тэхен лишь молча слушал то, через какие преграды пришлось идти этой паре. Он же прав. Они пара и любят друг друга — значит идут рука об руку. Они выбрали друг друга и ответственны за свой выбор. Видимо, ангелу следует чему-то поучиться у них. Ведь ситуация могла сложиться бы по другому, если бы Чонгук и Тэхен оставили друг друга на пару дней, остыли и вернулись бы к этой проблеме, поговорили и разъяснились. А они как дети.
— Ты не против, если я пойду к нему? — негромко задает вопрос Тэхен, глядя на Юнги и выискивая в его взгляде одобрение.
— Я тут причем? Если ты чувствуешь, что тебе надо, то иди.
— Спасибо, — одними лишь губами произносит Ким и тянется к Мину, чтобы обнять его и выразить свою благодарность.
— Езжай, Тэ. И разберитесь наконец.
Тэхен лишь кивает головой, лежа на плече у Юнги, чувствуя, как сердце перестает бешено стучать. Сомнений почти что не осталось, как и обиды, которая сидела так долго на протяжении всего времени. Внутри лишь твердость и уверенность в своем решении, и желание наладить все и больше не терять времени на глупости.
***
Ангел не стал тратить время на дорогу, поэтому решил переместиться из отеля в квартиру Чонгука. Он, на самом деле, боится, что может поменять решение во время своего долгого пути. Страх, что обида опять вылезет по пути к нему, не позволил ему ехать обычным способом. Поэтому, стоя в ванной комнате, Тэхен старается сконцентрироваться на своем перемещении и выбирает кухню, как точку своего появления. Время довольно позднее и Ким надеется, что Чонгук не решил лечь спать. Хотя, вероятно, он просто ляжет рядом.
Кухня встречает его лишь слабым светом, который располагается над плитой. Такая легкая атмосфера помогает ему слегка расслабиться. Он медленно и как можно тише подходит к столу и берет в руки кружку с недопитым чаем. Ангел нюхает зачем-то содержимое, и не почувствовав хоть какой-то аромат, ставит ее на место. Ким скучал по этому месту, по этим комнатам, по одному демону, который сидит в какой-то из комнат.
Тэхен хватается за ручку двери, вдыхает и выдыхает, пытаясь успокоить волнение в грудной клетке. Он оставляет за спиной кухню и идет на носочках вперед, стараясь не шуметь и не привлекать к себе внимание. Опираясь на стену и пройдя еще немного, ангел замечает приглушенный свет в зале, исходящий от лампы, находящейся на низком столике, где и располагается Чонгук, держа в руках несколько бумаг. Тэхен проходит еще ближе, смотря на то, как демон что-то начал писать, иногда поглядывая на листок в его руке.
— Мингю, я же попросил тебя больше не приходить, — говорит Чонгук, не поворачивая голову в сторону ангела. Видимо, тот все же услышал его шорканье.
Ким лишь поднимает уголок губ вверх и, больше не скрывая своего присутствия, спокойно шагает к дивану, на который Чон не решил садиться, а предпочел пол. Ангел огибает его и садится на пол рядом с демоном, который, увидев боковым зрением другой силуэт, отличный от Мингю, стал смотреть куда-то за бумагу в руках.
— Я посмел прийти, — почти что шепотом произносит Тэхен, смотря на чужой профиль.
Ким видит, как дрожать начали руки демона и как заблестели его глаза, из-за чего тот отвернулся, поджав губы. Смотреть на такого разбитого Чона — хуже пыток. Тот исхудал, появились синяки под глазами и обкусанные губы, привычного румянца на щеках нет.
— Только посмей уйти, — Чонгук откладывает бумаги и разворачивается к Киму, на которого красиво лег приглушенный свет от лампы. Такой красивый, такой нежный и такой желанный.
Чон медленно и боязливо тянет свою ладонь к лицу ангела, словно, если он дотронется до него, то тот исчезнет, оставив после себя лишь воспоминания. Холодные пальцы касаются такой же холодной кожи лица, от чего Ким слегка вздрагивает. Демон стирает с лица большим пальцем слезы и улыбается, совсем не скрывая, что дрожит также, как и ангел в его руках.
— Злишься? — задает вопрос Тэхен, укладывая свою руку поверх чужой.
— Только если на себя.
— Скучал же? — ангел и так знает ответ на этот вопрос, но ему просто напросто нужно услышать голос демона.
— Не представляешь насколько, — Чонгук убирает руку с лица и укладывает ее на коленку ангела, начиная поглаживать большим пальцем. — Сходил с ума. Но ты просил тебя не трогать и ослушаться я не мог, потому что боялся, что ты точно поставишь точку над недосказанностью между нами.
— Я тоже очень скучал, — Тэхен немного боязливо и неуверенно придвигается вплотную, так, чтобы их бедра соприкасались, а плечи терлись друг об друга. — Мы такие глупые, Чонгук.
— Такие, какие есть. Но я бы хотел извиниться.
— Не стоит, мы вдвоем... — Тэхен не успевает договорить, как его перебивает Чон:
— Погоди, ангелок, не стоит брать на себя лишнюю вину. Я должен и обязан извиниться перед тобой. Я здесь виноват и эта ссора произошла исключительно из-за меня. Из-за моих тайн, недосказанностей. Ты представить себе не можешь, насколько я сожалею о том, что позволил произойти такому между нами.
— Что произошло, то произошло. Для нас это будет уроком, потому что он показал нам, какие ошибки мы допускаем по отношению к себе, и по отношению друг к другу.
— Я много всего хотел сказать, но все слова просто исчезли. Но единственное, что я хочу сказать и что не забыл, это: будешь ли ты снова моим?
Тэхен лишь начал расслабленно смеяться, откинув голову назад и позволяя смеху разнестись по комнате. Ему сейчас так хорошо и так свободно, словно ничего не произошло. Какой-то небольшой диалог смог перекрыть большую обиду. Ким перестает смеяться и со счастливой улыбкой приближается к Чонгуку, накрывая его губы своими. Они целуются медленно, тягуче, сплетая языки и улыбаясь в поцелуй. Демон приподнимает его подбородок, принимаясь проникать в чужой рот глубже, делая страстнее их поцелуй. Тэхен же цепляется за чужую майку в районе талии и пытается придвинуться еще ближе, но вместо этого Чон разрывает поцелуй и неожиданно усаживает того к себе на колени.
— Зачем спрашиваешь, если знаешь ответ? — в губы говорит Тэхен, оставив перед этим короткий поцелуй.
Чонгук лишь усмехается и снова припадает к губам ангела. Этот поцелуй выходит грубее, чем прошлый и им двоим он нравится больше. Ким зарывается в чужие волосы и змейкой проникает снова в рот демона, оглаживая концом небо. Им мало. Критически мало друг друга. За все это время они соскучились, изголодались, каждый раз думали о том, как хорошо было бы ощутить на своих губах чужие.
Они целуются долго, не смея останавливаться. Чонгук, уложив свои руки на ягодицы Тэхена и сжимая их, улыбался тому в поцелуй, когда ангел кусал его. Важные и нужные бумаги уже давно были разбросаны и лежали на полу, которые Ким скинул во время того, как Чон выцеловывал его шею, заставляя все поджаться.
— Пошли, — шепчет и предлагает ему Тэхен, когда рукой нащупывает чужое возбуждение и слегка сжимает его, заставляя демона немного откинуть голову и поджать губы.
Чонгук ничего не говорит и подхватывает его крепче под ягодицы, и опираясь на диван, встает, держа на весу ангела.
Этой ночью они компенсировали недостаток. Тэхен, извиваясь на простынях под чужими руками, получал огромное удовольствие от глубоких и резких толчков. Чонгук же испытывал кайф каждый раз, когда входил в ангела и чувствовал его узость. Они любят нежный, неторопливый секс, но больше по душам им приходится тот, когда Чон, держа в руках чужие волосы, вколачивался в Кима, который не скупился на стоны. Тэхен любил потом наблюдать за своими красными ягодицами, которые становились такими из-за шлепков по ним и из-за быстрых и грубых толчков. Чонгук любил, когда после того, как он кончит на или в Кима, тот, издеваясь, ложился между ног и принимался водить языком по головке члена, возбуждая повторно. Тэхен любил, когда Чонгук закидывал его ноги на свои плечи и целовал щиколотки, одновременно яростно натягивая того на свой член.
Но больше всего им приходилось по душе то, когда они потные лежали в объятиях друг друга и молчали, либо говорили на какие-то легкие и приятные темы. Как этот момент не назвать счастьем?
— Вот и как тебя можно кому-то отдать? — лениво протянул Чонгук, прижимая к себе Тэхена и накрывая их одеялом, когда за окном потихоньку начинало рассветать.
— А ты и не отдавай.
— И не собирался, — и перед тем, как провалиться в сон, демон целует его в голову.