Born to Die

— Юный граф сейчас подойдет, — сообщает дворецкий, пропуская Саманту в комнату для гостей. — Чувствуйте себя, как дома.

— Спасибо, Грэг.

— Я бы составил Вам компанию, но герцог дал мне небольшое поручение. Вы не против, если я оставлю Вас тут? Чуть позже обязательно принесу Вашего любимого черного чая с ложкой меда, — добродушная улыбка выглядывает из-под пышных и аккуратно уложенных усов.

— Не беспокойтесь, всё в порядке — кивает Саманта и наблюдает, как Грэг принимает небольшой чемоданчик из рук кучера. — Я всегда найду, чем занять себя.

— Чудесно. Тогда... ожидайте.

Двери закрываются, снаружи раздаются удаляющиеся шаги. Саманта окидывает взглядом знакомую комнату и запрыгивает на обтянутый темно-синем бархатом диван. Цепкий аромат гвоздики прорастал сквозь запах дерева и сухой бумаги. Все светильники горели, отчего казалось, что где-то здесь спрятано второе солнце.

Саманта громко вздохнула и пожалела, что не вытащила из чемоданчика скрипку вместе с нотами.

Посреди комнаты стоит белое фортепьяно. Тэхен рассказывал, как герцогиня часто демонстрирует свой музыкальный талант перед важными гостями, и все восхищаются её совершенной игрой. Саманта никогда не слышала, как миссис Ким владеет инструментом, да и, если честно, не очень-то и хотела. Она знает, что её скрипка намного хуже, чем непревзойденная герцогиня, которая, казалось, была идеальна во всем, к чему бы не приложила руку.

На стенах несколько картин с пейзажами и натюрмортами, и один единственный семейный портрет над камином. Саманта подходит ближе.

Она уже видела его, но каждый раз, когда её взгляд скользит по лицам, она удивляется, как улыбка Тэхена выделяется из общей композиции. Возможно, художник специально сделал его немного светлее и поставил в центр картины. Легкие мазки белого добавляли глазам той самой ясности, так полюбившейся Саманте, но почему подобного свечения нет во взглядах герцога и герцогини?

— Что, нравится? — раздается за спиной, и не стоит даже оборачиваться, чтобы понять, какая у Тэхена широкая ухмылка.

— Ну... более-менее. Ты тут какой-то бледный, с таким стеклянным взглядом. Как будто из тебя чучело сделали, — скрестив руки на груди, комментирует Саманта.

Юный граф встает рядом с подругой, щурясь и всматриваясь в картину.

— Мне здесь шесть. Неудивительно, что я выгляжу, как кукла, — фыркает Тэхен, но затем машет рукой. — Пока что никто не нарисовал меня так, как хотел бы я. Все замечания дает отец. Художники слушают его, хотя я бы сделал всё по-другому...

— Ты даже солнце не можешь нормально нарисовать, — ухмыляется Саманта, искоса поглядывая на юного графа.

— А мне и не надо. В моем распоряжении сотни художников, которые мечтают запечатлеть моё прекрасное личико на холсте, — он приподнимает подбородок и ладонью обводит своё лицо, заставляя Саманту закатить глаза. — Просто сейчас у меня нет голоса. Всё делают родители, но когда я вырасту...

— Тебе всего лишь девять с половиной, Тэхен. Может, когда ты вырастешь, то станешь страшненьким.

Естественно, она так не считает, никто в королевстве так не считает. Все уверены, что, как только юному графу исполнится чуть больше пятнадцати лет, то его красота будет покорять и вдохновлять не только деятелей искусства, но и обычных людей.

Просто так сложно не дразнить его, когда он делает такое возмущенное лицо. От такой грубости, он раскрывает рот и яростно поглядывает на Саманту, пока она закусывает щек изнутри, чтобы не засмеяться.

— Забери свои слова назад.

— Еще чего.

— Если не заберешь, то я отправлю тебя обратно домой, и никакой ночевки, — хмурится Тэхен и поднимает голову, чтобы казаться выше.

Но Саманта не впечатлена. Она недоверчиво кривится.

— Отправляй.

— Что...? — шепчет и несколько удивленно смотрит на чертовски спокойную Саманту.

— Я не собираюсь отказываться от своих слов, а шантажом ты меня не заставишь, — она разворачивается на пятках и уверенно двигается в сторону двери, но останавливается, когда Тэхен встает перед ней, злой и недовольный тем, что его властное слово не распространяется на его подругу.

— Ты не можешь просто так уйти. Я приказываю тебе остаться!

— М-м... но ты только что сказал, что ты отправишь меня домой, если я...

— Это новый приказ. Ты остаешься со мной. Ясно?

Не дождавшись ответа, он хватает её за ладошку и ведет прочь из комнаты для гостей. Саманта позволяет себе широко ухмыльнуться и даже похихикать, надеясь, что Тэхен её не слышит.

Поместье всегда восхищало своими размерами, но изнутри оно казалось еще больше. Здесь с легкостью можно потеряться, что Саманта бы и сделала, если бы осталась одна, и без помощи проводника не выбралась бы наружу. Те немногие визиты ограничивались общедоступными комнатами и столовыми, но не личными покоями.

Саманта впервые пересекает порог комнаты Тэхена, и от увиденного она в очередной раз напоминает себе, что они живут в совершенно разных мирах.

Первое, что бросается в глаза – большая кровать, в которой могли бы поместиться пятеро детей. Высокая, с бежевым балдахином, застеленная шелковым покрывалом и украшена лазурными подушками. Две прикроватные тумбочки с настольными лампами, письменный стол у большого окна, роскошная люстра на потолке. В одном из двух кресел лежала раскрытая книга, которая должна была стоять на полочке, где все остальные книги аккуратно выстроенные в ряд, но, видимо, Тэхену было лень убирать всё на свои места.

Мягкие ковры завораживали своими узорами, а запах, похожий на лаванду, умиротворял и создавал неосязаемый уют.

Ничего, кроме "вау" Саманта не смогла выдать. Просто не могла. Каждый раз поражается роскоши, которая окружает Тэхена ежедневно и ежеминутно, и с трудом может представить себя на его месте.

Она глазела, не стесняясь широко раскрыть рот, пока Тэхен довольно чесал себе под носом.

— Что ж, добро пожаловать! Мы будем спать тут, в моей комнате. Тебе провести экскурсию?

— Да и так всё вид...

— Вот здесь я храню свою одежду, — Тэхен проводит ладонью по комоду из темного дерева. — Вот здесь я пишу письма своим друзьям... и тебе в том числе, — он подходит к столу в противоположной стороне от окна. — Вот здесь у меня бумага, чернила, перья, даже карандаши! Вот здесь мой портрет, вот еще один... а отсюда мне видно лес и во-о-он там, на горизонте, Тис. Я так хочу себе бинокль, но отец не понимает, зачем он мне нужен. Я ведь не моряк... как он говорит, но я же не для этого хочу!

— Зачем тебе вообще бинокль? — хмурится Саманта, подойдя к окну. — Даже если он у тебя и будет, то ты ничего не сможешь рассмотреть. Тис слишком далеко.

— Я расскажу тебе, но чуть-чуть позже, — он улыбается той самой улыбкой, которая ничего, кроме бед, не предвещает. — У меня больши-и-ие планы на сегодня. Ты впервые в моем особняке, на всю ночь! Я больше тебе скажу: мама с папой уехали. Нас опекает одна лишь прислуга, но я знаю, как проскользнуть мимо так, чтобы нас никто не заметил...

— Стоп-стоп. Что ты имеешь ввиду под "проскользнуть"? — хмурится Саманта и с подозрением поглядывает на Тэхена. — Что ты уже задумал?

Он подмигивает и прикладывает указательный палец к губам.

— Секрет. Узнаешь после полуночи.

— Тэхен, — Саманта тяжело вздыхает. — Я не хочу, чтобы герцог с герцогиней думали, что я плохо на тебя влияю. Если нас словят, то мой папа уж точно всё узнает и больше не пустит к тебе.

— Ты что, боишься? — с издевкой скалится, выгибая бровь. — Боишься, что тебя накажут?

— Я не боюсь. Я просто знаю, что такое быть ответственной, — хмурится Саманта.

— Хватит вести себя, как скучная взрослая. Будь веселой. Это приказ, — говорит Тэхен в своей излюбленной, возвышенной манере.

— Хватит отдавать мне приказы, — рычит в ответ.

— Ты – одна из моих поданных. У тебя нет выбора. Ты обязана мне подчиняться, — он жмет плечами, чем выводит из себя еще больше.

Это была последняя капля. Саманта хоть и терпеливый человек, но с трудом может сдержать себя, когда Тэхен ведет себя так некомпетентно и величественно по отношению к своей лучшей подруге. Папа всегда учит не показывать эмоций, всегда требует от Саманты примерного поведения...

...но папы тут нет.

— Ну всё! Ты меня достал!

— СТОЙ! ЧТО ТЫ...?! НЕ-Е-ЕТ!

Тэхен заливается смехом, когда Саманта одолевает его безжалостной щекоткой. Он пытается увернуться, но она наваливается на него и прижимает к полу, не давая возможности освободиться. Саманта знала, как сильно юный граф боится щекотки, и знала все нужные точки, где стоило ущипнуть или тыкнуть, доводя жертву практически до слез.

Пытки прекратились только тогда, когда Тэхен начал умолять. Он тяжело дышал, всё лицо покраснело, в глазах читалось только одно единственное раскаяние.

— Что-что ты там говорил? — победно ухмыляется Саманта.

— Ничего, — бурчит, пытаясь отдышаться.

— Слабак.

Не успевает она и шагу сделать, как ей в затылок прилетает подушка. Прежде, чем обернуться, в неё прилетает еще одна, и пока она поднимает снаряды с пола, Тэхен, заливисто смеясь, кидает еще одну.

— Ах ты..., — рычит Саманта, сжимая подушки.

Тэхен взбирается на кровать, не снимая обувь. Выпрямляется во весь свой рост и пальцем указывает на подругу, которая вот-вот задымится, как паровоз, от злости.

— Знай своё место, — ухмыляется юный граф. — Я, Ким Тэхен, повелеваю тебе опустить оружие и подчиниться мн...

В лицо Тэхена прилетает подушка, и он, от неожиданности, падает на кровать.

— Ты меня достал! — смеясь, кричит Саманта и вновь оказывается сверху. — Да здравствует революция!

— Не-е-ет!!!

Комната заполнилась детским хохотом, визгом и разлетающимися перьями. Тэхен с Самантой так сильно увлеклись нелепой битвой подушками, что совсем потеряли счет времени. Они бегали кругами, топтали кровать, задыхались, но никто не собирался сдаваться первым.

Войну прервал звук открывающейся двери. Грэг очень не вовремя решил проверить, как там дети, и прежде, чем что-либо сказать, он был поражен одной из подушек, от которой Тэхен увернулся, пригнувшись. Юный граф замер, распахнув глаза, а Саманта приложила ладони ко рту, замирая на кровати.

К счастью, Грэг был очень добрым и понимающим дворецким. Вместо того, чтобы отчитать детей за неподобающее поведение и хаос, который они устроили, он с совершенно каменным выражением лица поднял подушку с пола и положил её в кресло, разглаживая.

Саманта с Тэхеном переглянулись, тяжело дыша, но всё еще боялись что-либо сказать.

— Я хотел сообщить, что ужин готов, — привычно вежливым тоном говорит дворецкий, смотря на детей. — Через пятнадцать минут еда будет подана в главной столовой.

— Да... спасибо, Грэг, — прочистив горло, отвечает Тэхен и поправляет воротник рубашки.

Дверь закрывается и комната вновь наполняется истерическим смехом. Саманта падает на кровать, пока Тэхен сгибается пополам, стоя недалеко от комода. Они оба осматривают комнату, замечая куча перьев, пуха и пострадавшие подушки.

— Пока будем кушать, всё уберут, — машет рукой юный граф. — Пошли, а то всё остынет.

— Чур, кто последний, тот слабак! — выкрикивает Саманта и первая выбегает из комнаты.

— Так нечестно! Стой!

Они мчат по коридорам, чуть не сбивая горничных и Грэга, который всё еще оставался поразительно умиротворенным. Скорее всего, он уже привык к непоседливому парнише, и совсем не удивлялся, что даже такая тихая и воспитанная Саманта теряла над собой контроль и заражалась озорством Тэхена.

Ужин был настолько превосходны, что дети забыли о соревновании.

Мистер Уайт всегда пытается готовить для своей дочери что-то необычное и вкусное хотя бы раз в две недели, но то количество еды, что Саманта увидела на столе, заставило неосознанно пустить слюни.

— Ешь, сколько хочешь и что хочешь, — кивает Тэхен, усаживаясь во главе длинного стола.

Аппетитно запеченное мясо, идеально сваренная картошка, свежие нарезанные овощи, три вида соуса, ароматный фруктовый сок и тарелка с четырьмя видами сыра. Всё выглядело безумно вкусно, от чего живот бурчал всё громче и громче.

Еда таяла во рту. Саманта ничего не говорила, пыталась есть медленно и аккуратно, тщательно пережевывая, пока Тэхен ужинал, пользуясь одной лишь вилкой. Он рассказывал про их кухарку, ту самую, которая прятала подарок полтора года назад, и обещал, что сегодня еще будет десерт, но чуть-чуть позже.

После плотного ужина, они вернулись в комнату, где уже всё было чисто и убрано. У Саманты желудок был чересчур полным, чтобы удивляться скорости горничных. Она сонно зевнула, чувствуя себя замечательно, и, если честно, она готова была уже заснуть, но Тэхен напомнил, что до полночи они не спят.

— А если нас поймают? — спрашивает Саманта, лежа на кровати.

— Не поймают. Не переживай, — улыбается Тэхен, растянувшись рядом. — А если и поймают, то я возьму всю вину на себя. Ну, а пока... у нас есть целых три с половиной часа. Расскажи, как твоя игра на скрипке? — он переворачивается на живот, подпирает голову руками и с любопытством смотрит на Саманту.

— Ну... неплохо. Отец выделил деньги, чтобы нанять учителя, миссис Грейсон. Она приходит к нам домой два раза в неделю, и прогресс, конечно, есть, но мне всё равно еще немного сложно понять принципы... музыки, — неуверенно хмурится и искоса смотрит на Тэхена, у которого в глазах сверкает знакомое воодушевление.

— Сыграй что-нибудь!

— Сейчас?

— Ага. С тех пор, как я тебе подарил скрипку, прошло полтора года. Я не хочу ждать еще дольше. Давай, сыграй! — он внаглую сталкивает Саманту с кровати.

— Ладно-ладно! Попрошайка.

— Я не прошу, а приказываю.

— Тебе еще раз напомнить, что я не собираюсь выполнять все твои приказы? — хмурится Саманта и достает из чемоданчика футляр со скрипкой.

— Но ты уже выполняешь, — с ухмылкой, подмечает Тэхен. — Всё, хватит болтать. Сыграй уже наконец-то!

Саманта тяжело вздыхает и прижимается щекой к подбороднику*. Нежно сжимает смычок и несколько раз проводит по струнам, проверяя звук. Внимательно прислушивается к инструменту, пытаясь сосредоточиться. Тэхен взгляда не отрывает. Он ложится поперек кровати, подпирая голову, и нетерпеливо дергает ногами.

Саманта листает в памяти ноты, останавливаясь на недавно выученной композиции от Йоганна Себастьяна Баха. Менуэт соль мажор предназначался для пианино, но в исполнении скрипки звучал не менее элегантно, если правильно сыграть.

Мелодия заполнила комнату юного графа, который застыл, внимательно слушая. Тэхен наблюдал за Самантой, которая полностью отдалась музыке, боясь ошибиться. Играть в присутствии лучшего друга было несколько непривычно и странно, но она старалась изо всех сил, чтобы не сфальшивить.

"Иисус, радость желаний человека" того же Баха – первое серьезное произведение, которое Саманта выучила. К сожалению, она допустила несколько ошибок, но Тэхену было всё равно. Она ловила на себе восхищенные взгляды, чувствовала, как ему нравится, как он хочет услышать как можно больше, поэтому последним прозвучал немецкий композитор, Оскара Ридинг.

Несмотря на то, что "Концерт скрипки" предназначался для двух скрипачей, в соло исполнении звучал не хуже. Саманта практиковала Ридинга вместе с миссис Грейсон, поэтому впервые играла собственную партию без сопровождения. Легкой фальшивости в некоторых нотах Тэхен вновь не заметил.

Смычок отрывается от струн, скрипка затихает, а Саманта выдыхает. Пальцы слегка дрожали, а сердце учащенно стучало о ребра. Понимает, что впервые давала концерт не отцу и не своей учительнице, а Тэхену, который всё еще молча смотрел на подругу, не в силах что-либо произнести.

Прочистив горло, Саманта кланяется, и только тогда слышит бурные аплодисменты от своего единственного слушателя. Широкой улыбкой она встречается с гордым взглядом Тэхена, который, казалось, мог хлопать вечность.

— Это было превосходно! Это было... невероятно! Виртуозно!

— Не преувеличивай, — ухмыляется Саманта, слегка потряхивая кистью. — Я могла бы и лучше. Как я и говорила, я не могу понять принципа. Ты не слышал, сколько ошибок я допустила?

— Не-а. Я слышал только восхитительную игру на скрипке, и если кто-то скажет, что твоя игра – ужасна, то я прикажу его казнить, — кивает Тэхен и встает с кровати. Он подходит ближе, чтобы рассмотреть инструмент, словно впервые его видит. — Тебе нужна новая.

— Нет, мне не нужна новая. Мне этой достаточно.

— Тебе нужно повышать мастерство. Скрипка ведь не профессиональная. Я обязательно подберу тебе что-то лучше... точнее, попрошу маму подобрать, — вслух размышляет Тэхен, пока Саманта прячет инструмент обратно в футляр.

— Даже не думай, ясно? Следующую скрипку я куплю сама.

— Ага! То есть, тебе, всё же, нравится? — ухмыляется Тэхен, как будто его план работает.

— Нравится, но я не стану твоим личным скрипачом, — фыркает Саманта.

— Это мы еще посмотрим...

Грубость Саманты останавливает стук в дверь. Грэг зовет на десерт.

К счастью, шоколадно-вишневый торт и черный чай отвлекают от неначавшейся ссоры. Тэхен перескакивает с темы на тему, Саманта находит ответ на любой вопрос и смело делится мнением. Они мило общаются, пока Грэг не отправляет в комнату и лично не укладывает их в постель.

Свет гаснет. Тэхен с Самантой делают вид, что засыпают. Они молча лежат в кровати, укрытые теплым одеялом и переодетые в пижамы. Пять минут, десять минут. Казалось, что Тэхен уснул, что было бы неплохо – Саманта очень устала, чтобы заниматься побегом из особняка, но она очень недооценила своего друга.

Как только часы бьют полночь, юный граф подскакивает.

— Пора, — шепчет и слазит с кровати.

Спорить бесполезно. К тому же, в глубине души, Саманте, всё же, интересно, что же такого необычного Тэхен хочет показать, раз дождался кромешной тьмы.

Юный граф протягивает теплое пальто, которое он спрятал под кроватью, и достает второе себе. Там же скрывалась керосиновая лампа. Вместо тапочек, они надевают уличные туфли и подходят к двери вплотную. Тэхен прислушивается, чтобы понять, есть ли кто в коридоре, и перед тем, как выйти, прикладывает палец к губам, показывая, чтобы Саманта не издавала лишних звуков.

Снаружи действительно никого. Тишина. Отдаленно слышно прислуг, которые завершают работу и расходятся по комнатам. Где-то раздается голос Грэга, который общается с Миён, экономкой, а где-то ниже шумит котельная.

Тэхен жестом подзывает к себе. Он идет впереди, постоянно останавливаясь и прислушиваясь. Саманта периодически оглядывается, щурясь, и пытается двигаться как можно тише. В ушах слышно стук сердца. Пару минут назад она готова была провалиться в сон, но их небольшая шалость, обеспеченная Тэхеном, напрочь стерла желание вернуться в кровать.

Каким-то чудом они пробираются на первый этаж незамеченными. Главный вход закрыт на ключ, поэтому Тэхен был вынужден придумать другой способ выбраться из дома.

Он указывает на окно, с легкостью открывает его и, без предупреждения, выскакивает первым прямо в кусты. Высота небольшая – расстояние до земли примерно с рост обычного мужчины, может, на голову выше, но Саманта вдруг осознает, что ей страшно прыгать.

— Ну же, давай! — шепчет Тэхен. — Здесь мягко!

— Да, сейчас, — сглатывает и глубоко вздыхает.

Она пытается собраться с духом. Чего она вообще боится? Там точно не так уж и высоко. Вряд ли она что-то сломает, да? А если их услышат? Может, их уже услышали?

Мысли заполняют голову. Тэхен вновь подзывает, успокаивая тем, что ничего страшного нет, но Саманта всё равно почему-то не может заставить себя спрыгнуть. Неужели она боится высоты? Нет, быть не может...

Нужно сосредоточиться, прямо как игра на скрипке. Всё будет хорошо, если она будет контролировать движения и внимательно прислушиваться к посторонним звукам.

Отличным толчком оказались чужие голоса со стороны лестницы. Испугавшись, Саманта оглядывается, понимая, что две горничных спускаются и вполне возможно могут завернуть в коридор, где двое детей пытаются сбежать посреди ночи. Сердце колотится еще быстрее, а взволнованный Тэхен приказывает сейчас же спуститься.

Задержав дыхание и закрыв глаза, Саманта перелазит через открытое окно и прыгает прямо в руки Тэхена, но тот не в силах удержаться на ногах и падает, издавая недовольное мычание. Они оба застывают, когда слышат, как горничные замолчали и наверняка услышали странные звуки.

— Проверим?

— Да, давай лучшие проверим.

Саманта не может увидеть Тэхена, но она чувствует по его сердцебиению, что он тоже испугался.

Они оба встают и быстрым шагом удаляются как можно дальше, прижимаясь к холодному зданию. Горничные выглядывают наружу, удивляясь открытому окну. Светят на улицу, осматриваясь, и потом решают закрыть всё на замок. Саманта сразу же пытается понять, как они проберутся обратно, но Тэхен, кажется, невероятно рад, что им получилось выбраться незамеченными.

Они пересекают сад, где работает отец Саманты. Заворачивают в сторону леса. Тэхен зажигает лампу, когда они забредают вглубь чащи. Он ускоряет шаг, и Саманта пытается не отставать. Бегать в ночной рубашке, в длинном пальто и с распущенными волосами было ужасно неудобно, но некое предвкушение и неожиданное веселье вытесняло любое чувство дискомфорта.

— Еще чуть-чуть, — кидает через плечо Тэхен.

— Ты делал какие-то метки?

— Не-а. Просто запомнил. У меня же хорошая память, — он с ухмылкой оглядывается и подмигивает, а затем резко останавливается. — Так. Вот тут направо, — Тэхен замедляет шаг и выравнивается с Самантой, ступая нога в ногу. — Прежде, чем я покажу тебе то, что нашел, ты должна пообещать мне, что будешь молчать, хорошо? Ты никому не расскажешь то, что ты увидишь! Ни своему папе, ни своим друзьям – никому! Ты не будешь мне об этом писать, и я не буду тебе об этом писать... это будет только наш секрет.

Тэхен был известен своим баловством и легкомыслием, но сейчас он звучал на удивление серьезно. Казалось, что шуточки закончились, и теперь Саманта должна поклясться, что будет держать рот на замке, иначе навсегда потеряет доверие своего лучшего друга.

— Да, хорошо. Никому. Вообще.

— Точно-точно?

— Точно-точно.

— Хорошо. Тогда... приготовься.

Если бы только Саманта знала, к чему.

Рука Тэхена сжимает плечо, тем самым останавливая. Они поворачиваются к худому дереву, у чьих корней Саманта замечает что-то темное и небольшое. Свет от керосиновой лампы касается силуэта клетки, и с первого взгляда кажется, что внутри обычный котенок или белка, но когда Тэхен подходит ближе, существо начинает метаться со стороны в сторону, цепляясь за металическую решетку... рогами?

Что это вообще такое?...

Саманта хмурится, понимая, что впервые в жизни видит нечто подобное. С первого взгляда – это обычный, белый кролик, разве что... от своих сородичей он отличается оленьими рожками. Настоящими оленьими рожками.

Кролик напуганно вжимается к угол клетки, повернувшись спиной к детям. Видно, как он быстро дышит, как он дрожит от страха, как он истощен. Он пытается не двигаться, наверное, надеется, что страшные люди сейчас уйдут, но никто не уходит.

Тэхен что-то говорит, но Саманта почему-то его не слышит. То ли от шока, то ли от усталости, то ли от адреналина или черт возьми чего, но вместо голоса юного графа, она слышит тоненький, дрожащий писк в своей голове.

Отпустите меня.

Пожалуйста, дайте мне уйти.

Мне страшно.

Я хочу домой.

— Выпусти её, — резко приказывает Саманта, неотрывно смотря на кролика.

Тэхен застывает и широко раскрытыми глазами смотрит на подругу.

— Её? Откуда ты знаешь, что это...

— Тэхен. Отпусти, — сквозь зубы шипит Саманта, смотря на юного графа, который был в безмолвном шоке от неожиданной агрессии.

Тэхен послушно открывает клетку, и кролик тут же выскакивает наружу. В голове раздается "Спасибо!", и когда существо скрывается в лесу, Саманта хмурится и смотрит на своего друга, который явно не знал, что сказать.

— Так делать нельзя, ты понимаешь? Нельзя держать дикого животного взаперти!

— Но ты бы мне не поверила! — оправдывается Тэхен. Честно сказать, Саманта была уверена, что он начнет спорить с ней, но он лишь виновато трет ладонью шею, неотрывно смотря в темноту, где скрылся кролик. — Это же было что-то странное... я... это не я поставил ловушку. Я просто нашел его тут. Поэтому я так торопился – боялся, что... кто бы её тут не поставил, он бы уже забрал добычу.

— Ты еще кому-то показывал?

— Нет. Нет, только тебе. Пожалуйста, поверь мне. Я не хотел причинить вреда, я...

Саманта медленно выдыхает, успокаиваясь. Она хочет сказать, что, конечно, она уверена в доброте Тэхена, и знает, что он никогда и ни с кем не был бы жестоким, но Саманта тут же застывает с раскрытым ртом и вообще понимает, насколько странной была её реакция на увиденное.

Тэхен хмурится, внимательно смотря на подругу.

Саманта вдруг чувствует, как у неё порозовели щеки из-за стыда. Она никогда не позволяла себе так общаться не только с юным графом, но вообще с друзьями. Не стоит забывать, кем является Тэхен, и что их дружба не даёт ей право так грубить.

Тэхен каким-то чудом понимает, что Саманта тоже в замешательстве, поэтому просто даёт ей время. Он обходит её, ступая в другую сторону леса, и указывает лампой на озеро, что виднелось сквозь чащу.

Они молча садятся у дерева. Тэхен опускает светильник рядом, обнимает себя за колени, пока Саманта скрещивает ноги и внимательно смотрит на чистую, водную гладь. В голове сплошная каша, сердце взволнованно трепещет, а руки почему-то дрожат.

— Ты меня напугала, — тихо говорит Тэхен. — Я... ты никогда раньше не была такой... злой.

— Я не была злой, — отрезает, но тут же прикусывает язык.

— А мне показалось, что ты была очень злой. Я... боялся, что ты... ну... во мне разочаровалась.

Саманта поднимает взгляд на Тэхена. Он срывает несколько травинок и нервно их рвет.

Они никогда не были в подобной ситуации, и как бы хорошо они не общались, что сказать в ответ – Саманта не знала. Она много что чувствовала, и первое, о чем она думала – скрипка, что удивляло еще больше. Дрожь в руках исчезла, но сердце всё равно колотилось.

Собравшись с мыслями, Саманта решилась.

— Тэхен, я... м-м... что если я скажу тебе, что я слышала, как кролик говорит со мной? Я слышала это в голове.

— Что? — он хмурится, в его глазах еще больше шока.

— Я услышала её голос, как... как она просила выпустить, — Саманта сглатывает, крепко сжимая ладони в замок. — Ты... ты не считаешь, что это... очень странно?

Тэхен долго молчит, что-то обдумывает, и затем просто жмет плечами.

— Я... просто не понимаю. Я не знаю, что это такое, не знаю, кто поставил тут ловушку. То есть, тот, кто поставил ловушку, возможно, знал об этом существе, верно? Но кто? И то, что ты слышала его, а я – нет... может, тебе показалось?

— Нет. Тэхен, я клянусь.

— Хорошо. Я верю. Верю, но ничего не понимаю, — он выпускает с рук травинки.

— Я тоже ничего не понимаю.

— Но спрашивать мы ни у кого не будем, — подняв указательный палец, напоминает Тэхен.

— Да. Не будем. Я сама попробую поискать книги в школе о существах... попробую что-то узнать.

— Я тоже. У нас в библиотеке что-то должно быть... не знаю, хоть что-то. Я никогда не видел кролика с рогами, который умеет мыслями общаться с человеком, — Тэхен кривится, как будто, сказав это вслух, всё кажется еще более удивительным. — Может, ты одна из них?

Саманта закатывает глаза.

— Не говори ерунды. Я сама не знаю, почему вдруг... оно заговорило со мной.

Тэхен вновь молчит. Они смотрят на воду. Ночной ветерок касается волос, но теплая верхняя одежда не пропускает холод.

— Как ты думаешь, что это за существо? — спрашивает Тэхен. — Это же не может быть просто животное, верно? Я учил многие виды, Присцилла много что показывала и рассказывала... никаких картинок, никакого описания... вообще ничего подобного я не видел.

— Может... может это какое-то божество? Дух? Ангел? Они ведь принимают образ каких-то необычных существ...

— Мне кажется, что это как в той сказке про Алису, — щелкает пальцами Тэхен. — Помнишь? Вы в школе проходили?

— "Алиса в стране чудес"? — хмурится Саманта и смотрит на друга так, будто он сказал самую большую глупость за всю свою жизнь.

— Да-да-да. Что, если это тот самый кролик? Что, если автор был в... том мире? — он обводит лес неопределенным жестом. — Знает о том мире?

— Тот кролик был с часами и без рог. Он умел говорить и ходить на двух задних лапах. По твоей логике, мы должны были за ним последовать? — выгнув бровь, уточняет Саманта.

— Ага.... А что если это и вправду так?

— Ты вообще понимаешь, что ты говоришь?

— Ты только вдумайся. Другой мир существует, и этот кролик потерялся... и кто-то его словил, потому что знал, что этот кролик потерялся, — горячо говорит Тэхен.

— Не знаю. У меня слишком много вопросов, на которые я не знаю ответы. Пообещай мне, что ты не будешь искать вход в страну чудес, бродя ночью по лесу, хорошо?

Тэхен тяжело вздыхает и кивает.

— Хорошо. Не буду.

— Я тебе не верю.

— Клянусь своим званием, что не буду.

Саманта щурится. Тэхен неотрывно смотрит в глаза, держа руку на сердце.

— Теперь верю, — она вновь поворачивается к озеру, хмурится. — Может... может мы вообще спим, и всё это наш общий сон?

— Твоя теория еще более безумная, чем моя, — ухмыляется юный граф. — А что, если тот мир существует, и ты тоже оттуда?

— Что?

— Почему-то ты понимала и слышала кролика, верно? — с волнением объясняет Тэхен. — Как бы, да, не сложно догадаться, что бедное существо хотело на свободу. Любое дикое животное, которого словили, желает вырваться на волю как можно быстрее, но ты слышала его, так? — Саманта кивает.

— Она сказала, что хочет домой, что ей страшно, — она ладонью трет лоб, чувствуя головную боль. — Я знаю, как это звучит, но... верь мне, пожалуйста.

— Я верю, Сэм, правда верю...

— Сэм? — кривится Саманта, но Тэхен пропускает мимо ушей.

— ...и не считаю тебя странной. К тому же, ты ведь, ну, не знала своей мамы, верно? — видно, что ему не очень хочется затрагивать тему умершей матери Саманты, и, от части, она ему благодарна за то, что он никогда не задавал много вопросов. — Папа много тебе о ней рассказывал?

— Он часто говорит, что я очень похожа на неё, но... может, он что-то скрывает? — она неуверенно сминает пальцами края ночной рубашки. — Мне очень очень трудно поверить в то, что моя мама была как-то связана... с тем миром.

Саманта ожидает услышать смех, но вместо издевки Тэхен довольно ухмыляется.

— Было бы круто.

— Круто?

— Если бы ты каким-то образом была связана с тем миром. Представляешь, если вдруг у тебя какие-то способности появятся? — возбужденно восклицает Тэхен. — Может, будешь исцелять одним касанием или управлять животными. А я, как тот, кто выше тебя, буду держать при себе, чтобы никто не посмел воспользоваться твоими силами.

— Ты уже всё продумал..., — Саманта кратко смеется, отчасти радуясь, что Тэхен – мечтатель, способный разбавить даже самую напряженную атмосферу.

— Ага. Кроме того, что ты будешь моим личным скрипачом, будешь еще и моим личным... э-э-э... даже не знают, как это назвать. Питомцем?

— Как грубо! — Саманта щипает Тэхена под ребрами, и тот вскрикивает. — Я тебе не питомец! Я твоя лучшая подруга!

— Я просто шучу! Тогда создам новый титул. "Лучшая подруга". Так лучше?

— Лучше, — ухмыляется Саманта, но затем застывает. — Тихо! Кто-то идет!

Но они ничего не успевают сделать. Из-за дерева выходят две фигуры, которых сложно было разглядеть при ночном свете луны. Саманта почувствовала, как её схватили за воротник пальто, и увидела, как Тэхена поднимают схожим образом.

После осознания, что их нашел тот человек, который поставил ловушку, страх и паника накатывают волной, но когда перед ними оказывается суровая экономка поместья Ким, внутри холодеет, а лицо бледнеет что у Саманты, что у Тэхена.

Их нашли.

Керосиновая лампа падает и катится в сторону озера, но никто за ней не бросается.

Саманта поднимает взгляд. Над ними Грэг, очень недовольный Грэг.

Сейчас начнется...

— Ах вы негодяи! — громогласно ревет Миён. Она была высокой, худой, среднего возраста. Но по лицу видно, что когда-то она была очень красивой девушкой. Правда, злость делала из неё настоящую ведьму. — Как вам не стыдно?! Да весь особняк чуть вверх дном не перевернулся, пока все вас искали! Как вы посмели?! Два часа ночи, а вы одни, в лесу! Вы вообще понимаете, какому риску себя подвергаете?! И ты, Тэхен! Будущий герцог, будущий правитель! Подвергаешь опасности юную леди, когда сам не способен защитить самого себя!

— Но... но я....

— Молчать! Никаких оправданий! Ты будешь наказан на месяц! Никаких развлечений, никакого сладкого, никаких прогулок – ничего! Подожди, пока я всё твоей маме расска...

— Это моя вина, — резко заступается Саманта, на что юный граф распахивает глаза. — Я... я попросила Тэхена погулять по лесу.

Грэг с Миён молчат, переглядываясь и явно не веря в то, что одна из самых послушных и воспитанных девочек, которые когда-либо переступали порог поместья Ким, способна на такое.

— Мисс Уайт? — поражено шепчет экономка.

— Тэхен не хотел идти, но я его уговорила. У меня в школе одноклассники хвастались, как сбегали с дома, и как родители даже не знали об этом. Я... я тоже хотела, чтобы у меня была такая история. Как... как я сбегаю с наследником... будущим герцогом... и... никто не замечает, — Саманта прикусывает язык, понимая, что она сама себе могилу роет, но она должна убедить взрослых, что Тэхен не виноват.

Слуги вновь переглядываются.

— Это правда? — спрашивает Миён, внимательно смотря на юного графа.

Он хочет запротестовать, но Саманта наступает ему на ногу, и тот закрывает рот, сглатывая. Тэхен просто кивает и опускает взгляд.

— Что ж. Тогда, я вынуждена доложить Вашему отцу, — холодно сообщает экономка. — Вы очень плохо поступили, юная леди. Надеюсь, вы это понимаете?

— Да. Конечно.

— Понимаете, что вас должно ждать суровое наказание?

— Это уже решать мистеру Уайту, — говорит Грэг, и в его голосе проскакивает сожаление, но Миён была известная своей неприступностью и строгой расчетливостью.

— Конечно, — кивает экономка, сложив руки перед собой. — Но я бы посоветовала положить их в разные комнаты и ограничить общение на ближайший месяц. Конечно же, герцог с герцогиней будут уведомлены о сегодняшнем происшествии, как только вернутся домой. Вам ясно?

— Да, — синхронно отвечают дети.

— Хорошо. А теперь, молча за мной.

Они добираются обратно в тишине. Саманта хочет оглянуться на клетку, но сдерживается. Грэг следует по пятам. Тэхен не поднимал взгляда до самого главного входа и ничего не говорил, даже когда экономка во второй раз отчитывала.

Когда Саманту переселили в комнату для гостей, менее вычурную, чем покои Тэхена, Грэг покинул её без каких-либо слов. Сложно было сказать, поверил он или нет, но в нем всё еще чувствовалось разочарование. Страшно представить, что скажут герцог с герцогиней.

Саманта улеглась поудобнее, свернувшись калачиком. Несмотря на то, что их отчитали, она всё равно думала о кролике, думала о предположениях Тэхена, о том, кем могла быть её мама, кто вообще поставил там ловушку, и что это было за существо? Казалось, что она не уснет до утра, но усталость брала верх, и когда сон уже практически окутал Саманту, она услышала, как скрипнула дверь и тут же тихо закрылась.

Кровать прогнулась под чужим весом. Саманта повернулась на другой бок и увидела Тэхена, который забрался под одеяло и смотрел в потолок, сложив руки на груди.

Поразительно, как он продолжает нарушать правила даже после того, как их словили и разъединили на целый месяц. Неужели ему не страшно, что их наругают еще раз?

— Прости, — тихо шепчет Тэхен. — Не надо было за меня заступаться, — Саманта замечает, как его брови сдвигаются к переносице.

— Надо было. Папа не будет меня ругать... он знает, что я бы никогда такого не сделала, — она жмет плечами. — Думаю, он даже похвалит меня, что я заступилась.

— Всё равно прости... Миён права. Я подвергал тебя опасности, — виновато шепчет Тэхен, но Саманта мотает головой.

— Я же сама согласилась пойти с тобой.

— Ты выполняла мой приказ.

— Я не выполняю твои приказы.

— Выполняешь...

— Нет, — хмурится Саманта, но Тэхен кратко ухмыляется.

Он ничего не отвечает и поворачивается лицом к подруге, закрывая глаза. Он явно не собирается возвращаться к себе в комнату. Тэхен засовывает руку под свою подушку, медленно вздыхая.

Саманта недолго наблюдала за ним, но ей было очень приятно, что Тэхен пришел к ней. Ей не страшно спать в одиночку, но она ведь приехала сюда на целую ночь не только ради приключений, но и ради своего лучшего друга.

Они засыпают и не слышат, как двери приоткрываются. Грэг очень долго наблюдает за ними, ничего не говоря. Он не будит их, не зовет экономку и не беспокоит, а просто закрывает дверь.

_____________

Подбородник – приспособление у скрипки, альта, служащее для более удобного держания инструмента подбородком.