глава 12
Примечания:
Так как предыдущая часть была на девять страниц и мне не комфортно смотреть на число 54, то я решила, что эта глава будет на 6 страниц.
Как и ожидалось бал был прерван, а по просьбе Хуа Чена в его имение был отправлен человек, который сообщил неприятную новость Сань Лану и должен был привезти его сюда. После чего юноша скрылся в предоставленной ему комнате, дожидаясь известий от врачей. Его трясло, при каждой возможности он спрашивал известно ли что-нибудь о нападавшем или может Се Лянь пришёл в себя, но ни на первый, ни на второй вопрос ответа не было. Ощущение полной беспомощности и возможной потери своего возлюбленного настолько шокировали Хуа Чена, что тот угомонился со своими допросами уже через несколько часов и просто осел в кресло. Ни еда, ни питьё не интересовали его. Он продолжал смотреть на свои руки которые были в крови Се Ляня, а внутри потихоньку всё давало трещину. Он не уберёг его. Он позволил такому случиться, позволил своему возлюбленному сердцу человеку пострадать. Хотелось сразу же перерезать себе глотку, но он не будет этого делать. Пока лекари борятся за его жизнь, пока есть хотя бы малейший шанс выздоровления Се Ляня, он будет держаться.
Сутки спустя во дворец прибыл и сам Сань Лан. Он сломя голову рвался и к возлюбленному и к брату. Пустили его только ко второму. Впервые в своей жизни он видел, как старший брат, всегда язвительный только на территории их дома, но за его пределами сдержанный и спокойный, сейчас сидел на кресле, смотрел на свои руки и тихо плакал. Слезы водопадом лились по его щекам, капая на окровавленные руки. Вспомнились многие моменты из детства. Да, тогда и он и Хуа Чен были сентиментальными детьми, но после того как у них нагло отобрали их сокровище оставив на попечение чёртовой дочери госпожи Че, они решили, что не будут плакать, лишь проявлять сдержанность и не позволят больше манипулировать собой, ставя под удар друг друга или того, кого они всей душой обожали. Но именно он и попал под удар первым же, стоило Хуа Чену стать главой рода. Сев напротив брата, Сань Лан положил руку ему на плечо и слегка потряс, чем привлёк его внимание. Глаза братьев встретились и в обоих пар глаз было беспокойство и боль. Едва слышно Хуа Чен прошептал:
–Я не уберёг его.... из-за меня мы можем потерять нашего гэгэ
–Это только возможно, сейчас за ним смотрят лекари. Наш гэгэ самый сильный, он выкарабкается,-успокаивал младший старшего, хотя сам был готов сровнять к чертовой матери всё здание с землёй.
Внутри себя Сань Лан негодовал, что это за императорский дворец такой, где на их гэгэ так спокойно напали? Ни стражи, ни прислуги! Младший прекрасно понимал, кто напал на их возлюбленного, ведь это было выгодно лишь двум людям, а те сейчас находились в бегах и числились как пропавшие без вести. Разумеется это печалило братьев, ведь когда они нанимали наемников, то планировали, что они порешают и Цзюнь У и нерадивую мамашу. К сожалению тем в суматохе удалось сбежать. Тяжело вздохнув Сань Лан опустился на кресло напротив брата. Но что им нужно было от Се Ляня? Если хотели похитить, то почему просто не вырубили? Убить, то почему не добили, а позволили устроить суматоху? Выведать информацию? Но какую? Се Лянь не знал даже о причастности близнецов к кровавой резне, так что как таковой информацией он тоже не располагал. Итогом остался лишь один вариант: запугать братьев, показав им, что их драгоценное счастье, к которому они стремились слишком хрупкое и его очень легко убить. От всего этого голова болела и шла кругом. Хотелось просто услышать, что их гэгэ жив.
В течение двух недель молодые люди были как в бреду. Они не покидали своих комнат, что были любезно предоставлены правителем и смежными с общей для них гостиной. От еды и какого-то либо контакта они отказывались. Лишь три раза в день спрашивали у служанок, известно ли им что-нибудь про их гэгэ. Те лишь молчаливо качали головой и уходили. Высший свет же был шокирован произошедшим, тут и там говорили о том, что у нового главы рода уже появились неприятели и что даже его возлюбленный не был в безопасности рядом с ним. Кто же будет следующим? Разумеется осталось небольшое количество людей, что не боялись того, что возможно именно они станут следующей мишенью и присылали всевозможные лекарства и целебные травы, которые юноши тут же отдавали лекарям. Двое в лице лучших друзей из академии, а именно Инь Юй и Хэ Сюань лично приезжали новестить братьев, но те были настолько убиты горем, что друзьям не оставалось ничего другого как оставить свои подарки и просто быть рядом, после чего они начали навещать их во дворце, посещая его как место постоянной работы. Они заставляли парней съесть хоть пару кусочков еды, а так же укладывали их спать. Всё это было сделано лишь для того, чтобы будущие бизнес партнёры продолжали функционировать до того момента как проснётся предмет их воздыхания.
К счастью на пятнадцатый день, Се Лянь всё же пришел в себя. В начале четвертого часа утра в гостиную братьев начала бешанно стучаться. Хэ Сюань оставшийся с ними на ночь открыл дверь и хотел было отправить раннего гостя далеко и надолго, но запыхавшаяся девушка с широкой улыбкой на лице сказала что господин Се Лянь наконец-то открыл глаза и спрашивал где господин Хуа. Хуа Чен и Сань Лан сидевшие в этот момент у камина, резко подорвались и побежали к служанке, требуя отвести их к молодому человеку. Служанка улыбнулась и попросила их следовать за ней и быстрым шагом направилась к больничному крылу. Юноши сжав руки в кулак стремились ближе попасть к своему гэгэ. Сердца бешено стучали, отдавая в ушах. Как только дверь в комнату открылась, братья ворвались и подбежали к кровати, на которой сидел Се Лянь
–Гэгэ!- воскликнули юноши, сев перед ним на колени.
–Мальчики мои,-удивленно улыбаясь произнес молодой человек и сжал их руки –Сань Лан, а ты то тут откуда?
–Я приехал туда сразу же, как узнал, что с тобой произошло!
–Гэгэ, скажи нам, пожалуйста, кто это сделал с тобой? Что они хотели от тебя?-взволнованно тараторил Хуа Чен расцеловывая его руку и прижимал к свой щеке
–Я скажу, только когда останемся один на один. Прошу прощения, но это не для лишних ушей
–Оставьте нас,- отдал приказ Сань Лан прижимаясь к его руке
Служанка учтиво поклонилась и попридержав дверь пропустила вперёд лекаря и его помощника, а затем сама удалилась. Как только дверь закрылась, юноши подскочили и начали осторожно и нежно расцеловывать лицо своего возлюбленного. Они скучали. Они волновались. Они буквально сходили с ума. Для них Се Лянь был и оставался самым важным, самым любимым человеком, который являлся целым миром. Се Лянь ласково притянул к себе сначала Хуа Чена, поцеловав в губы, а затем, разорвав поцелуй, вновь поцеловал Сань Лана. Это лучше всего успокоило юношей. Глаза парней сияли то ли от накатившихся слёз, то ли от счастья воссоединение с их любимым. Тяжело вздохнув, Се Лянь начал свой рассказ.
–В день, когда к нам приходили рыцари, я нашел завещание госпожи Хуа где она завещала титул главы семьи Цзюнь У. Он был написан в день вашего тринадцатилетия, но официально не подтверждён подписью какого-либо нотариуса, поэтому я решил быстро сжечь его. Три дня назад под кроватью я нашел тайник, там помимо документов я нашел не только документы, но и дневник госпожи Хуа. Там она столько гадостей и столько ненавистных строк написала о вас, что я разозлился, в конце она написала, что где бы вы не очутились, она не допустит Хуа Чена к титулу главы рода. В порыве ярости я швырнул его в огонь камина, мне не хотелось, чтобы вы видели подобного. Простите меня, что умолчал об этом, мне стоило рассказать вам. Так вот, в тот вечер когда я гулял в саду, то я заметил, что меня кто-то преследует. Испугавшись я тут же побежал к тебе,-посмотрев на Хуа Чена улыбнулся чуть шире Се Лянь и сжал его руку –Но он догнал меня и нанеся удары кинжалом начал расспрашивать где дневник и письмо. Я сказал ему, что сжёг их и он похоже разозлился потому что нанёс ещё один удар в плечо и убежал. Собравшись с силами я уже направился к залу, а что было дальше вы уже знаете.
Кивнув, братья прижали его ладони к своим щекам и прижались к нему. Ещё некоторое время молодые люди сидели в тишине разглядывая друг друга, но заметив бледный и болезненный вид братьев, Се Лянь напрягся, убрав со лбов мальчиков локоны волос и приложив руки чтобы померить температуру, молодой человек понял, что жара не было. Нахмурившись и сложив руки на груди Се Лянь снова заговорил, но на этот раз серьезно, даже строго, что заставило юношей вытянуться по струнке и напрячься.
–Мальчики мои, почему вы такие бледные и худые? Вы спали? Ели?- спросил Се Лянь, хмуря смотря на них и понимая, что под таким взглядом юноши врать не будут. Хотя они никогда ему не врали
–Нет, гэгэ,-шепотом произнесли Хуа Чен и Сань Лан, виновато опустив головы. Разумеется их ответ вызвал возмущение у молодого человека
–Вы в своём уме!?-разозленно произнес парень –Я знаю сколько пролежал в бессознательном состоянии и вы хотите сказать, что все это время не ели и не спали!? Вы в своём уме? Понимаете какую глупость делаете!? Да как не считать вас детьми, если вы ведёте себя как дети малые!?
Се Лянь негодующие повысил голос, юноши сидя на коленях и смотря в пол, виновато молчали. Им было стыдно, но как они могли есть и спать когда жизнь их возлюбленного висела на волоске. Разумеется объяснить разозлённому Се Ляню идея явно обречённая на провал. Он не пожелает это слушать, ведь беспокойство за их жизни было сильнее, чем за собственную. Ещё долго молодой человек отчитывал Хуа Чена и Сань Лана пытаясь донести до них, что они должны так же беспокоиться не только за него, но и за себя. Решив наказать их максимально доходчиво, Се Лянь отвернулся от них, не проронив больше ни одного слова. Сначала они тоже молчали, не решаясь поднять стыдливые взгляды, но поняв, что взгляд медовых глаз больше не был направлен на них, юноши забеспокоились. Попытки привлечь его внимание ласково окликая возлюбленного, положительных результатов не дали. При попытке взять его за руки, которые тут же были одернуты, юноши не на шутку заволновались.
–Гэгэ...гэгэ, прости нас, прошу не игнорируй, мы же волновались за тебя,-взмолил Хуа Чен, но ответом ему была тишина
–Гэгэ мы больше так не будем...по крайней мере постараемся,-попытал удачу Сань Лан, но и это успехов не принесло
–Гэгэ, прости нас!-отчаянно вскрикнули юноши поднявшись на ноги –Вы двое наказаны,-произнес молодой человек не поворачиваясь к ним.– Когда мы вернёмся домой с этого момента и на месяц каждый спит в своей комнате. Завтракать и ужинать я так же буду в своей комнате. Так же никакой близости, даже объятий и поцелуев. Вы меня сильно расстроили.
Его слова прозвучали словно гром среди ясного неба. Никакой близости и тактильного контакта с юношами, для тех было таким же наказанием, как посадить ребенка перед столом полным десертов и конфет и запретить их есть. Тяжело вздохнув, Сань Лан и Хуа Чен приняли свою участь. Всё же не смотря на мягкий характер и нежную личность, Се Лянь был строг и жесток в наказаниях. Посмотрев все так же хмуро на юнош, молодой человек столкнулся полные вины глазах. Разумеется его наказание носило тайный умысел. Врач и его напарник строго настрого запретили ему какую-либо физическую активность в течение месяца, тем более половые акты, а просто отказать близнецам он не мог, разумеется он подло поступил, воспользовавшись ситуацией и наказав их таким жестоким образом, но раз выдалась возможность вбить в головы юношей, что их жизнь не менее важна, чем его, то почему бы не воспользоваться ситуацией
–Может гэгэ что-то хочет? Мы принесем что он пожелает
–Единственное, что я хочу, так это то, чтобы вы уже повзрослели и перестали гробить свое здоровье, а ещё вернуться домой и отдохнуть на своей кровати,-уже спокойно произнес молодой человек
–Помогите мне снова лечь –Да! Конечно! -хором произнесли юноши и придерживая Се Ляня помогли ему лечь
До полного выздоровления, юноши не отходили от своего гэгэ ни на шаг. Как в детстве, юноши кормили его, меняли повязки, читали и рассказывали много всего, желая наверстать две недели разлуки, позволяя врачу только проверить как идёт заживление раны, а служанкам принести еду. Всё остальное юноши делали сами и не подпускали ни гостей никого. Только императора, который зашёл и извинился перед Се Лянем, за то, что допустил подобное, а так же перед Хуа Ченом и Сань Ланом. Остальное время юноши, как раньше, просто находились рядом. Се Лянь отгонял их от себя только по вечерам , когда пора было ложиться спать, но стоило ему пробудиться от сна и открыть глаза, как юноши были уже тут как тут и как обычно задавали привычный вопрос: «Гэгэ что-то хочет?»
Как только врач сказал желанные для трёх молодых людей слова: «Пора снимать швы и вы можете возвращаться домой». Снятие швов зрелище оказалось тем ещё зрелищем. Молодой человек лежал неподвижно на широкой белоснежной кровати, его лицо покрыто было потом и каждый раз вздрагивается от боли, стоило лишь несильно надавить на раны. Его верхняя одежда была в руках помощника. Рядом с кроватью стояли братья, с любопытством следящие за каждым движением лекаря. Лекарь, чьи желтоватые руки были увешанны многочисленными инструментами, заметно дрожащими от возбуждения, аккуратно доставал небольшой нож из своего набора. Его глаза опущены, полные решимости окончательно закончить лечение молодого человека.
Свечи настенных подсвечников делали свой тихий треск, освещая комнату слабым жёлтым светом. Из-за плотных вилюровых штор, широкие окна не пропускали много света внутрь, что создавало атмосферу таинственности и опасения вокруг процедуры. Глубоким вдохом лекарь осматривал раны на Се Ляне– места, где были ранее нанесены ранения, обильно кровоточившие ранее, сейчас же почти затянулись, обещая оставить после себя три шрама. Он начал касаться его кожи легкой ладонью, шептать успокаивающие слова. Молодой человек судорожно сжимал руку Хуа Чена, губы его стали белыми от напряжения, а взглядом смотрел на Сань Лана, который улыбался и так же шептал успокаивающие слова.
Наконец, лекарь набрал воздух в грудь, уверенно взял в руку свой нож и затрепетал им над первой раной. Летучий свет описывал круговорот вокруг лекаря, делая его глаза еще более загадочными и мрачными. Затем его нож медленно прошёлся по швам, разрезая и освобождая рану молодого человека, после чего пинцетом начал вытягивать короткие нитки, вызвав мгновенный залп обжигающей боли. Молодой человек притиснул губы вместе, подавляя крик боли. Похвалив молодого человека за храбрость, лекарь, не отводя глаз от раны. Очертания раны становились все четче и заметнее, и лекарь продолжал вести свою работу с неизменной концентрацией, промыв рану, приложил марлю и закрепил повязками.
Лекарь взял момент, чтобы протереть пот со лба, зрение его было затуманено от усталости. Однако в его глазах оставалась искра жизни и надежды. Продолжая проводить те же махинации над двумя оставшимися ранами. Как только все раны были освобождены от швов, промыты и наложены повязки, лекарь наконец сделал шаг назад, позволив юношам подойти к своему возлюбленному.
Встав с кровати, опираясь на братьев, Се Лянь взял из рук помощника лекаря свою верхнюю рубашку и накинул на себя. Братья не теряя времени, приказал служанкам собрать их вещи и погрузить в карету, а так же подготовить её ведь они собирались уложить Се Ляня на мягкие подушки. К вечеру молодые люди наконец то покинули территорию дворца. Се Лянь с удовольствием смотрел в окно разглядывая как листья колыхались от свежего летнего ветра. Хуа Чен и Сань Лан, дав возможность Се Ляню отдохнуть в тишине и покое ехали верхом, по бокам от кареты. Лишь иногда подъезжали поближе к окну и улыбались возлюбленному. Тот улыбался в ответ и показывая кольцо на цепочке, прикладывае его к губам, смущая юношей до красных щёк и ушей.
Вернувшись в начале следующего дня, Сань Лан первым же подбежал к Се Ляню и взяв его на руки, с ехидным лицом и довольной походкой направился к огромному замку, где их уже поджидала прислуга. Узнав, что Се Ляня готовят освободить от плена швов и отпустить домой, Хуа Чен отправил почтовую птицу домой, с требованием как можно быстрее найти для Се Ляня кресло -коляску и подготовить все к их возвращению. Увидев живого господина Се, прислуга заулыбались ещё ярче и кивнув ему в почтительном жесте поприветствовали, крикнув хором: «С возвращением, господа». Хуа Чен и Сань Лан кивнули, а Се Лянь смущённо произнес: «Рад встрече »
–Гэгэ, где ты хочешь сейчас находится? Отнести тебя в спальню или хочешь прогуляться по саду
–По саду. И посади меня наконец-то в кресло. Хочу тебе напомнить, что вы с Хуа Ченом наказаны.
–Но гэгэ,-грустно произнес юноша
–Сань Лан,-требовательно произнес молодой человек
Хуа Чен подвезя к ним коляску, Се Ляня наконец посадили в коляску и повезли в сад, молодой человек наконец-то вдохнул запах цветочный аромат цветов, что росли в уже любимом саду Се Ляня. Наконец-то он был дома.
Примечания:
Ну чтож, завтра первая серия второго сезона. Вы готовы? Я вот да! Чтож, пойду писать ещё одну главу)