ЖИР
Каждый день одно и то же.
Похоже на начало бессмысленного романа про любовь, где у всех потом будет счастливый конец. Но это реальность.
Каждый день.
Толстые, неповоротливые туши, обтекаемые жиром, тащятся по улицам, спешат на работу. Они толкают друг друга, пихаются, сопят и кряхтят от усталости и утомления. Тротуар под ними трещит и ломается, крохотные куски асфальта рассыпаются в прах под маленькими грузными шагами всех этих толстяков.
Петр шел вместе с ними, стараясь не касаться никого лишний раз. Его легкое тощее тело толкали из стороны в сторону, Петр налетал на других людей, но те, словно не чувствуя его, продолжали путь.
Петр свыкся с людьми, окружавшими его. Он привык, что является другим, непохожим, неправильным. Но он был с этим несогласен.
Он жил среди худых людей. Его мама и папа состояли в тайном сообществе "АНТИЖИР", но потом... Потом их, вроде бы, забрали... Петя их больше никогда не видел.
Он не любил есть много, хотя в обществе это было чуть ли не долгом каждого: есть как можно больше. Петр, хоть и боялся себя, но ненавидел, ненавидел всех людей. Все они были жирными.
Петр не видел в жире ничего привлекательного. Он его ненавидел. Он его презирал. Он шел против общества, видя другую жизнь, понимая, что что-то не так, что надо что-то менять.
Никогда он не мог растолстеть: его рвало, поносило, его просто тошнило об одной мысли о том, что его бока увеличатся, живот станет свисать, и в его организме будет копится жир.
Люди стали заходить в вагон поезда, он был просторным и без сидений, грязный и вонючий, пропахший потом и газами.
Петр не без отвращения зашел в него и его тут же сдавило два огромных толстяка.
Петр не скрывал отвращения, наоборот, он часто говорил об этом в открытую. Жрущие свиньи, лишь бы набить желудок, они постоянно ели, ели, ели... накапливая Жир...
Жир. Это слово вызывало у Пети бурю эмоций: ненависть, тошноту, грусть. Он был романтиком, мечтателем, думал, что асе модно поменять...
Внезапно, Петр выскочил из толпы, взобравшись одному пыхтящему мужчине на плечи, и закричал:
- Что же происходит? Неужели вы довольны собой, - он надрывал голос, - Как свиньи! Жрете и жрете, словно ненасытные! Вам это нравится?
Все смотрели на него с недоумением. Наконец, один мужчина закричал:
- А, может, ты должен стать таким, как мы?
- И почему?
- Нас больше, значит ты должен быть исключением, и должен молчать!
- Нет, - кричал Петр, - Вы не понимаете!
Поезд дернулся, Петр не удержался и свалился ч плеч гиганта, упав на голый пол, видимо, животы расступились.
Наступила тишина. Тот же крикливый толстячок заговорил:
- Что стоите? Он назвал нас свиньями! А сам-то? Тощий как бумага! Кто ты такой?
Послышались ободряющие реплики, и вскоре весь вагон смотрел на Петю с презрением. Он пожалел, что не вытерпел.
- Как вы мне отвратительны... Ваши свинские повадки... Ваш... Жир...
- Раз ты такой эдакий, тогды получай! Петя получил мощный удар по щеке от рядом стоящей раздувшейся бабульки.
Потом прилетел еще один, еще, еще...
Люди были в ярости, они не хотели видеть Петю и его взгляды на них, они были в большинстве, как стадо свиней они накидывались на жертву и терзали его, падая на него, давя на него своими тушами
- Не-е... По-мо-ги-те...
Послышался хруст костей, хлюпанье крови и чавканье. Кто-то ел.
- Отдай мне!
- Нет, мне!
Люди, словно мячи, толкались, расшатывая вагон. У некоторых руки и животы были выпачканы кровью. На полу красовалась яркая алая лужа и раздавленное тело без некоторых конечностей. Неподалеку валялась плоская голова, черты лица были сплющены и неузнаваемы. Из всех щелей текла кровь.
В вагоне еще долго разносились крики и визги, пока весь Петр не был съеден.
И каждый день такое происходило. Не с Петей, так с кем-нибудь другим.