Глава 10
Вы знали, что в результате перенесенного изнасилования, жертва испытывает посттравматическое стрессовое расстройство, сравнимое с тем, которое испытывают участники военных действий, природных катаклизмов и масштабных катастроф. Тревожность и страх, чувство вины за совершенное в отношении них преступление, нарушение сна, повседневной и социальной жизни, сексуальные нарушения – все это может остаться с жертвой изнасилования до конца жизни.
И к утру понедельника, 29 октября, мы оба – двое несчастных с ПТСР – проснулись от кошмаров.
- Ты не спишь? – поинтересовался я у прижавшейся ко мне Яны.
- Нет, - пробормотала она. – Я могу выключить свет, если он тебе мешает.
- Оставь, я все равно не усну, - я устроился поудобнее. – Ты сегодня идешь в университет?
- Да.
- Без тебя будет скучно.
- Что-то ты слишком разговорчив по утрам, - усмехнулась Яна.
- Это ты на меня благотворно влияешь.
- Знаешь что я думаю? – неожиданно громко произнесла девушка. – Что ты лишь притворяешься эгоистом.
- Ты ничего обо мне не знаешь, - я отодвинулся, настроение мое помрачнело еще больше.
- Я знаю чего ты боишься. Этого достаточно.
Одарив Яну мрачным взглядом, я поднялся с кровати и ушел на кухню заваривать чай. Она пришла следом, замотанная в одеяло, со спутанными волосами. Видела в фильме каком-то что ли?
Я отвернулся обратно к плите, не подавая виду, что босиком, в одних спальных штанах холодно стоять на полу.
- Перестань дуться, - неуверенно отозвалась Яна.
- Раздражаешь, - бросил я, не оборачиваясь.
- А так?
Теплые, слегка влажные губы коснулись моей шеи, и я вздрогнул, удивленно обернулся.
- Не помню, чтобы учил тебя этому.
- А я быстро учусь, - лукаво улыбнулась Яна. Я улыбнулся в ответ уголком губ и, подхватив на талию, усадил девушку на стол. Приблизился к ней так близко, что Яна замерла и приоткрыла губы для поцелуя.
- Сиди и жди чай, - прошептал я и со смешком отстранился.
Мы пили чай с печеньем. Мы говорили о книгах и музыке. Мы чувствовали себя живыми. Аура Яны приобретала все более глубокий и насыщенный небесный оттенок.
- Ты после университета идешь к психологу, не забудь, - напомнил я.
- Да, я помню, - девушка натягивала колготки в этот момент.
- Твоя аура уже чистого голубого цвета.
- Что это значит?
- Бодрость, миролюбие, - я задумался. – Мягкость что ли. Интуицию.
Видя, что Яна собирается заплести волосы в косу, я легонько шлепнул ее по рукам.
- Помнишь? Не заплетать волосы в косу. И купи линзы что ли.
Девушка вздохнула, и я провел рукой по ее позвоночнику.
- Выравни спину, Яна.
Сделав смешную рожицу, девушка поспешила убежать от меня и моих придирок.
К обеду позвонила Аня с предложением встретиться. Я обвел взглядом комнату, полную Яниного присутствия и запаха, и назначил встречу в ближайшем кафе. Когда я пришел туда, Аня уже ждала меня. Красивая, улыбчивая, таких тысячи, но именно потому что там сидела Аня, само заведение казалось иным. Я не могу это объяснить. Наверное, все дело в этой яркой огненной ауре, которую так нелегко найти в серых городах.
- Давно не виделись, - словно сделала мне замечание Аня, когда я сел напротив.
- Присматривал за сестрой, - словно оправдывался я. – Все еще присматриваю.
- А не слишком ли твоя сестра взрослая, чтобы за ней присматривать?
- Порой взрослым остаться наедине с собой страшнее, чем детям.
Аня усмехнулась.
- Как зовут хоть твою сестренку? – спросила она вскользь. – Может знаю ее, все таки из одного университета.
- Акимова Яна, - я заказал себе чашечку чая. – Второкурсница. Экономический факультет.
Аня задумалась. Она всегда смешно думала: то пряди волос наматывает на два-три пальца сразу, то низко опускает голову, приложив запястье ко лбу, или вообще зажимает щеки ладонями.
- Нет, не знаю такую, - заключила Аня. – Но разузнаю.
Я подумал, что может стоило познакомить этих двух девушек. Аня могла бы чем-то помочь Яне: новые знакомства и друзья, яркая жизнь. И постепенно Янины страхи ушли бы.
Допив чай, мы долго гуляли, болтая о современной литературе, кинематографе и сладостях, которые я не любил. Когда я провел Аню домой, уже смеркалось. Я озадаченно посмотрел на часы. 17.29. А значит, Яна уже шла домой от психолога. Проблема лишь в том, что ключи были только у меня. Конечно, девушка могла пойти к себе домой, если только не оставила ключи у меня в квартире. Но даже если ключи были при ней, я знал, что Яна будет ждать меня на лестничной площадке. Я спешил. В 20 минутах ходьбы от дома я увидел впереди ее коричневое пальто, своеобразную нетвердую походку, каштановые волосы. Я хотел уже догнать Яну, когда заметил странного парня, идущего за ней по пятам. Он то хотел ее нагнать, то отставал, но упорно шел следом. Я ускорил шаг. Яна скользнула за поворот, на нашу улицу, парень следом, а потом и я. Как только я свернул за угол, незнакомец окликнул Яну. Она испуганно обернулась, но тут же успокоилась.
- Женя? А ты чего здесь? – голос у Яны почти такой же мягкий, как и у Лис.
- Мимо проходил, - Женя – будь он не ладен, не люблю это имя – прямо светился счастьем.
Я не выдержал и фыркнул, из-за чего парочка обернулась и удивленно на меня уставилась.
- Антон? – Яна была в замешательстве. Подойдя, мне хотелось прочитать ей нотацию о том, что нельзя быть такой доверчивой к людям. Что 95% изнасилований совершаются людьми, которых несчастные жертвы знают, но я лишь передал девушке ключи от своей квартиры и легонько подтолкнул.
- Завари чаю к моему приходу.
- А, хорошо... Пока, Женя, увидимся завтра, - попрощалась Яна и отошла.
- Однокурсники? – поинтересовался я у парня. Он с подозрением уставился на меня. Я разобрал в полутьме светлые волосы, прямой нос, продолговатые черты лица.
- Да. А ты кто?
- Почти брат.
Мы стояли друг против друга, полные подозрения и готовности отразить любой удар противника. Я считал его насильником, он меня – соперником. Но ни то, ни другое не было правдой. Женя оказался добрым, разговорчивым и немного робким парнем, который просто побаивался подойти к предмету своей любви, то если Яне. После того, как он рассказал мне о том, что вот уже год влюблен в девушку, я расчувствовался и, пообещав помочь, дал свой номер телефона.
Дома Яне зачем-то понадобилось убрать квартиру. Я долго бурчал по поводу того, что устал, что мне нужно работать и вообще уборка может подождать. Но Яна была непреклонна.
- Как на приеме у психолога? – спросил я, удерживая девушку за руку.
- Говорили о разном, пойду послезавтра опять, - Яна нервно улыбнулась. Включила музыку на новеньком смартфоне, чтобы я не задавал вопросов. Наверняка, подарок от Лис.
- А ты не хочешь пойти работать? – спросил я, ловко поставив музыку на паузу. – Это помогло бы тебе, я думаю.
- Алиса не пускает, - Яна как раз протирала пианино влажной тряпкой. – Как намекну – просит не делать этого, и глаза сразу такие грустные, почти плачет. Сестра ведь замуж вышла, чтобы я не жила и дальше в бедности. У нее ведь... - Яна села прямо на мокрый пол прижала к себе колени. – У нее и деток никогда своих не будет, потому что Евгений Борисович бесплоден. Все из-за меня.
Я устало вздохнул. Да, Алиса очень хотела детей. Я вспомнил, как однажды она не выдержала, прибежала ко мне, схватила за руки, долго смотрела в мои глаза, словно пыталась там найти ответ.
- Я хочу ребенка от тебя!
Но я лишь ласково погладил Лис по голове, улыбнулся.
- Ты не в себе, Алиса, ты замужем уже год. Подумай о себе, о сестре, о муже. Не мне тебе объяснять.
И она отпустила меня, убежала, не прощаясь.
- Тот год, когда Алиса забрала меня к себе, - прервала Яна мои размышления. – Ты ведь помогал нам тогда? Алиса говорила что-то такое.
- Да, - я усмехнулся и уселся на кровать. – Знаешь, я ведь собирался сделать ей предложение, купил кольцо. И в тот день, когда я собирался осуществить задуманное, она заявила, что выходит замуж за богатенького мужика. Какая ирония, не правда ли?
- Ты любил ее?
- Нет, - я улыбнулся. – Мне ни с кем не было так хорошо, никто не понимал меня лучше. Мы были молоды, амбициозны и полны уверенности, что все делаем правильно. Мы читали Набокова и слушали классику, чтобы выделяться из толпы, - я поманил к себе Яну, и она покорно подошла ближе, села рядом. – Когда я неожиданно потерял Лис, у меня возникали мысли типа: «Я уже не могу ей звонить? Мне не с кем обсудить недавно прочитанную книгу. Я хотел бы увидеть ее в роли домохозяйки, наверняка эта неусидчивая девчонка мается от скуки». Но не думаю, что это то, что нормальные люди называют любовью. Я не умею любить, давно уже.
Яна села ко мне на колени, уткнулась лбом в мой лоб.
- Это точно, - улыбнулась девушка и поцеловала меня. И мы рассмеялись. Не знаю чему, наверное, жалости к самим себе.
x!z