Жуткие воспоминание о минулых днях
Для обеих омег эта неделя была скучна и наполнена ожиданием, но зато у каждого была возможность осмыслить все, а также решить, стоит ли начинать новую главу своей жизни. Ведь неизвестно чем она будет наполнена и какой будет исход.
И вот, по истечении времени миссии, альфы вернулись в деревню и ,передав Цунаде-сама всю информацию которую они выследили, настал час обратить внимание на личную жизнь. Какаши и Генма пришли в Коноху достаточно поздно, когда солнце уже зашло за горизонт, а луна приняла свой пост на небесном полотне, осветив мягким серебристым сиянием красные и коричневые крыши домов.
—... да, я тоже думаю, что это будет хорошей идеей. –Генма вынул сенбон изо рта, чтобы заменить его горлышком бутылки с водой.
— Тогда встретимся завтра, давай около девяти.
— Принято. –распрощавшись, парни отправились по домам.
***
Стук каблуков отдавался эхом по холодному помещению подвала. Массивная дверь открылась с противным скрипом, впуская в помещение немного тусклого света, уверенные шаги с каждой секундой раздавались все ближе, вселяя в Умино животный страх. Хоть чунин и был с завязанными глазами, но он точно мог определить, кто этот человек.
—Ирука-а-а... Ну чего ты, неужели и правда так неприятно? –беловолосый бета подошёл ещё ближе и расстегнул кожаные ремни на руках чунина, которые были прикреплены к стене цепями, омега упал на футон у его ног. — Ну, конечно, ты ведь не можешь ответить мне, с этой тряпкой во рту.
— Сегодня я добр, видишь, даже руки тебе освободил. Но не думай, что это все, для чего я пришел. –он взял плётку. — Пришло время отвечать за свои поступки, Ирука... –с блеском в глазах и жуткой улыбкой он нанес первый удар по оголенной спине парня, вырывая из его уст приглушённый, за счёт ткани в его рту, вопль, но не менее болезненный и душераздирающий от этого. А затем ему нанесли второй шлепок, попадая по старым ранам, нанесенным этим жутким человеком. Ещё удар и слезы, которые просочились сквозь повязку на глазах, медленно скатывались по щекам Умино, пока тот задыхался собственными криками. Он не пытался вырваться, знал - так получит ещё больше, пройденный этап.
— Ну-ну, не реви, не так уж и больно, правда ведь? –он схватил его за волосы и резко дернул вниз, поднимая его голову.
—Не больно ведь? Что ты должен сказать? –еще сильнее сжимая пучок волос омеги, насмехаясь сказал тот, вызывая у сенсея тихий всхлип.
— Я ведь люблю тебя, Ирука, просто небольшое наказание за твое непослушание. Как только ты ответишь мне взаимностью, это завершится. –рука насильника выпустила копну волос омеги и его голова метнулась вниз.
—Но мое терпение тоже не вечно, а смотря на твое тело, желание ждать твоего согласия стремительно уменьшается. –он провел кончиками пальцев по свеженанесенным ранам, которые ложились на более старые и спустился до талии чунина, а потом резко ударил его ладонью по новым ссадинам, впоследствии чего пленник невольно выгнулся и издал пронзительный вскрик.
—Но сегодня я оставлю тебя. Да, кстати, я принес тебе немного еды и воды, не хочу, чтобы ты тут помер. –улыбка, вселяющая страх, озарила его лицо.
Поднявшись, беловолосый вальяжной походкой стуча каблуками ботинок, направился к двери, впускающей в эту комнатку свет. Вскоре та, с тяжёлым хлопком, закрылась и единственным источником свет в этом холодном помещении стало небольшое окно, выходящее в сад огромного особняка на окраине деревни.
***
В лунном свете, освещающем все пространство комнаты, Умино сидел на кровати поджимая ноги к груди. Нечеловеческий страх сковал все его тело, он смотрел прямо перед собой, в абсолютно пустую стену, его глаза были широко распахнуты, а зрачки расширены. Руки тряслись, иногда, конвульсивно сжимая одеяло. Он не слышал устрашающей тишины комнаты, только биение сердца, которое стучало так громко, что перебивало даже его собственные мысли.
« Сон...Это был лишь сон... Жуткие воспоминания из прошлого...Все позади...» –в попытках успокоить себя, непрерывно повторял омега.
Он боязливо повернул голову на кресло стоящее прямо под окном, с трудом сглатывая ком в горле, и его фантазия сразу же дорисовала картину, сидящего на этом самом месте, беловолосого парня. Его бывший, когда они ещё жили вместе, очень любил этот предмет мебели и проводил на нем много свободного времени читая книгу, смотря телевизор, просто наблюдая или общаясь с чунином. Все в этой квартире напоминало ему о тех временах, когда его бывший возлюбленный ещё не сошел с ума. Из глаз Ируки потекли слезы, голова упала на все ещё прижатые к груди колени, а всхлипы заполнили комнату, которая и так до краев была наполнена страхом, тревогой, слезами и болью.
Даже когда Умино уже успокоился, то продолжил сидеть в позе эмбриона, стеклянным взглядом буравя стену, до того момента, пока не раздалась трель будильника, оповещающего, что наступил новый рабочий день. С большим трудом, сенсей выключил его и поплелся собираться.