Глава 6.
***
Два часа спустя.
Элли, так ласково называли Элайзу ближние, хотела выпрыгнуть из машины и сбежать. Куда угодно лишь бы по дальше от всего этого. Но, к сожалению, не могла, а все это из-за лучшего друга из далёкого, давно утеряного детства, которого она то ли любила, то ли ненавидела.
Сложно было определиться.
Так как парнишка зачастую был крайне необъеснимым.
Временами, как и сейчас, ей хотелось просто напросто убить Кристофера за его беспечность и ослиное упрямство, а потом через несколько минуту обнять его крепко-крепко, чтобы мальчишка никогда больше не чувствовал боль и ответственность.
Элайза Митч, девушка с садисткими наклонностями, заменяла парню заботливую сестру.
Удивительно. И до чёртиков странно.
Зачем-то (хотя всем было понятно зачем) именно сегодня, блондиночка решила продемонстрировать всем окружающим свой впечатляющий запас непристойных юной леди слов. Хотя, трудно не согласиться с тем, что она имела полное право злиться на друга после услышанной причины их мини собрания и поездки в обитель этого, язык не поварчивался, сказать человека.
Она, поистине, пришла в ужас, когда поняла, что должна поехать к южным ребятам. Именно должна. Ведь Южным ни в коем случае нельзя говорить "нет"! Да им никто, черт возьми, не закон! Если они захотят тебя видить, то ты обязан появиться там сию же секунду. Если они захотят что бы ты помог им с их "делами", то ты непременно будешь счастлив от возможности угодить этим крайне неприятным людям. Захотят чтобы ты исчез, то да уезжай как можно дальше.
И сейчас возможно поэтому девушка, буквально, не могла заткнуться и без остановки выражала свое недовольство. Митч проклинала всех и всё, не давала глубоко вздохнуть и поливала грязью всех присутствуещих и не присутствуещих тоже. Что порядком надоело остальным.
Чёртова Элайза Митч. Когда же она закроет свой грязный рот?
Видимо, не сегодня.
К сожалению, не только у Элайзы нервы были не из железа. Бони с Карли тоже жутко нервничали и ожидали самого худшего, продумывали в голове самые ужасные исходы встречи или же наоборот представляли, как это всё сново войдёт к ним в жизнь и заставит посещать эту злосчастную часть города снова и снова, выполняя все грязные поручения Энтони, если конечно они не смогут противостоять ему... Нервы были на пределе. Поэтому, для того чтобы успокоиться, начинали в ответ поливать грязью Митч. Очередная бессмысленная перепалка. Это была своего рода попытка отвлечься от неизбежного будущего, правда, потом, когда до более или менее адекватной Бони дошло, что блондинка этого и добивалась, Бони решила пойти на уступки и попросила, почти вежливо, заткнуться их обеих.
Но вот не задача, Элли Митч даже не дослушала Бонни, которая старалась раскрыть в себе способности посла доброй воли и вести себя прилично, и продолжила свои препирательства с удвоенной силой.
Девушка не отказывала себе в таком удавольствие, как ехидство. Казалось, ей приносила удовольствие эта изощрённая пытка и безнадёжность в глазах окружающих. Митч словно озверевшая, набрасывалась на всех в радиусе трех миль и не давала никакого шанса на спасение. Блондинка с упоением наслаждалась эффектом от своих кислотных слов.
Да, иначе их никак не назвать. Кислотные. Мерзкие, плавящие, обжигающие слова, остовляющие после себя тошнотворный привкус крови и желание ударить по-сильнее...
Произошло необычайное явление! После все же толковых слов Бони Картер о спокойствии, Кинг повела себя весьма сдержанно, и вообще девушка после этого обращала на Элайзу столько же внимания, сколько ученики в кабинете директора на кактус в дальном углу. То есть никакого.
Выглядело это вполне правдоподобно.
Добившись поставленной цели, Бони, синевласая подруга, устремила задумчивый взгляд на дорогу. Она старалась вспомнить все счастливые моменты проведённые с Луизой, с биологической матерью. И разачерованно понимала, что их нет. Она не знала о собственной матери абсолютно ничего. Хотя прошло не мало времени с того момента, с которого они возродили отношения.
Разговаривая с ней, Картер всё больше удивлялась и не понимала её. Они были словно чужими друг для друга, а не матерью и дочкой. У них не было ничего общего, ничего, что связало бы их крепкой незримой нитью, которая должна быть присуще семье. Не может же быть, что она, волшебная нить, объдиняющая не одно поколение людей между собой, отсутствовала у дочери и матери.
Нет-нет, не может быть. Скорее всего она проглядела это самое. Ведь так не бывает на всем белом свете, не бывают же так потеряны и оставлены на произвол судьбы безгрешные дети. Да, точно! Мама её никогда, никогдашеньки, не оставила бы. Это всё обстоятельства её вынудили оставить свое чадо...
Зато теперь она нашла свою мать и у них впереди куча времени и шансов для того чтобы узнать друг друга поближе, наверстать упущенное...
В этой непростой девушке выявилось такое несвойственное ей качество, как оптимизом. А может это вовсе не оптимизом, а отчаяние?
Со временем, ей всё чаще, казалось, что эта женщина не хочет иметь с ней ничего больше, чем простые и очень поверхностные разговоры за чашечкой чёрного чая, который так любила Луиза и так же сильно ненавидела Бони. Смешно. Синевласая девчушка с раннего детства не любила душистый запах и горьковато-сладкий вкус чёрного чая. Её, буквально, вырывало наружу от одной только мысли о дабавке, но Бони с завидным упрямством глотала сей напиток, когда была в гостях у матери. Вы заметили эту фразу? В гостях у матери. Черт, как так может быть, что любящему ребёнку что бы увидеть родную мать приходится идти к ней в гости на пару часов, как какому-то незнакомцу, каждый раз боящему потревожить покой чужого дома и человека.
Уже не смешно, а жалко. Сквозь омерзение и ненависть глоток за глотком она старалась переступить через себя. А всё для чего? Для кого? Для неё. Для той, чью теплоту ей всё же никогда не удастся почувствовать. Потому что сейчас матери она не нужна. И вообще хоть когда-то нужна была?
И, возможно, поэтому попытки оправдать материнское безразличие выглядило слишком жалко.
Время шло, но дело не сдвинулось с мёртвой точки. Луиза по-прежнему оставалась безучастной.
Хотя Бони Картер не прекращала поиски самого главного и нужного. Девушка с завидным упрямством и слепой надеждой искала, пыталась даказать: и себе, и ей, и всему этому несправедливому миру, что эта отстранённо-вежливо улыбающаяся женщина - её родная мать. А она её дочь.
Назначая всё новые и новые встречи, Бони безнадёжно искала хоть что-то, что доказала бы то, что они не чужие, что у них не только одна кровь и схожее ДНК, но и что-то ещё. Что-то древнее, что необъеснимо приходит на свет с первым лучом солнца и детским лепетом. Любовь.
Но, увы, реальность оказалась иной, не такой как показывали в кино со счастливым концом о брошенных детях...
Спустя бесчисленные попытки вырасти на почве безразличия семена любви до неё дошло то, что и так было очевидно.
Здесь уже ничего не вырастит...
Луизе только-только исполнилось восемнадцать, когда она залетела от своего не надёжного бойфренда. Её бросило в ужас при виде двух ярко-красных полосках на дешёвом тесте в вонючем туалете. Тогда от одной только мысли, что у неё внутри живёт (без её на то согласия) маленькое существо ей захотелось вспороть себе живот и вытащить это. Просто девушка была в отчайнии.
Луизе нужен был план, который спас бы её никчемное положение или же помог забыть это как страшный сон.
Возможно, и вправду получилось бы забыть эти полосочки как страшный сон, если хорошенько притвориться. А она могла хорошо притворяться, годы тренировок так сказать.
Но, увы, ни озорение, ни забытие не изменили положение. Итог совсем одинокая девушка и ребёнок, ненужный ребёнок, которые остались на едине со своими проблемами.
Как было понятно изначально девчонка не хотела себе ребёнка, не хотела обременять себя маленьким вечно плачущим созданием в столь юном возрасте. Малышка с кукальным личиком была на пороге взрослой жизни, а ребёнок все усложнял. Да и к тому же, восемнадцатилетней выпускнице никогда не пришло бы в голову подобное, ведь её жизнь только начнётся. Полная роскоши, славы, денег и ночных тусовок. Луиза вот-вот получила бы все, о чем мечтала. А мечтала она о беззаботной жизни в Монхетане и модельной карьере. А залететь от какого-то безродного наркомана и пьяницы было самым последним, чего она хотела! То есть вообще не хотела... А от одной только мысли о том, что могут узнать родители девчонка становилась такой же бледной как поганка. Нет, ни в коем случаи! Никто не должен узнать об этом! Хотя, чего греха таить, ей было очень страшно, и получить поддержку семьи было её заветным желанием.
И в какой-то степени эта вера, не дающяя покоя тоже присутствовала. Где-то там, на задворках души, Луиза теплила крохотную надежду на счастливый конец этой пьесы. Может, у неё получилось бы параллельно вести и карьеру и ребёнка? Может, если бы она сразу рассказала парню об этом ребенке у них всё получилось бы? Кто знает...
Ответ на это вопрос мы всё же не узнаем...
Сперва Луиза не могла определиться. На одной чаше весов был ребёнок и куча всего неизвестного в будущем, а во второй карьера, вполне осуществимые мечты, но уже без ребёнка. Выбор был очевиден. Карьера. В этом девушка была уверена.
Хотя иногда были минуты слабости. В эти минуты она тайно подглядывала за окружающими семьями или за молодыми матерями, порой даже спрашивала у них об их ощущениях и о материнском чувстве.
Тогда, восемнадцать лет назад, смотря на окружающих людей, она думала, что все женщины, которым удалось испытать сомнительное, на Луизин взгляд, удовольствие стать матерью - безгранично счастливы. Тем самым вызывая в ней, обиженной и несчастной, раздражение и зависть. Черт, а ведь ей тоже хотелось испытать это щемящее чувство, которое у неё появлялось при виде молодых мамочек в светлых сарафанчиках, окружённые орелом света и тепла, у которых был такой мечтательный и никому не понятный взгляд, когда речь заходила о детях. Луиза была бы невероятна нежна и прекрасна в этих сарафанчиках и она выглядила бы так же красиво, как на картинках...
К сожалению, время быстро летело. День за днём ей становилось всё тяжелее и тяжелее скрывать это всё.
Не у каждой женщины выдержили бы нервы после той нервотрепки, которая сопроваждала её в течении нескольких месяцев.
Бррр... Вспоминая эти мучительные месяцы, Луиза чувствовала обиду на всех. В первую очередь, на себя за глупость и нерешительность из-за которой Луиза так и не смогла вовремя пойти на аборт, а во вторую, на отца и мать за то, что те не помогли ей и не попытались даже понять.
Господи, тогда никто не понимал её! Никто, черт возьми, не знал то, чего ей стоило все последующие дни делать вид будто все хорошо и ничего необычного не происходит, к слову это было невыносимо, из-за того что приходилось каждые пятнадцать минут бегать к холодильнику. Плоский живот начал по-тихонечку исчезать, а в место него пришёл несвойственный ей большой аппетит и жуткая сонливость. Временами ей было сложно объеснять людям причину из-за которой она начала бегать в уборную каждые тридцать минут. А эти ужасные боли в ногах после каблуков чего стоили... Не проболтаться матери, к слову, ужасной консерватерше было чудом. Мать в ту же секунду настоял бы на помолвке. И тогда конец было бы её заветной мечте. Модельной карьере. Правда, помолвка не произошла, потому что этот идиот исчез на следующий день после известия об отцовстве.
Это было последней каплей в чаше терпения.
Луизу всё это изнурило, высосало всю любовь к жизни, безнадёжность сопроваждала двадцать четыре часа в сутки, а мысли о самоубийстве не пугали её как раньше. Она медленно, но верно впадала в депрессию...
Но всё изменила встреча с ней... Заплаканной и отчайвшейся до той степени, что вызывала жалость даже у самой Луизы.
Это был обычный ни чем не
примечательный день.
Как обычно, сидя на скамейке в парке она размышляла, хотя скорее мечтала о своём идеальном мире, где Луиза смогла бы быть и примерной матерью и сногшибательной моделью... Как вдруг, словно гром среди ясного небо, девушка услышала тихие всхлипы, даносившиеся непонятно откуда. Тогда любопытство взяло вверх над безразличием и будущяя мать отправилась на поиски, этим самым, сама того не ведая, подписала себе договор, и этим поступком изменив судьбы сразу нескольких людей. Луиза подошла и принелась расспрашивать рыдающую незнакомку.
А плакала миссис Картер, будущяя мать Бони Картер. Женщина в тот решающий день узнала ужасную новость. Она бесплодна. Ни деньги мужа, ни умелые руки докторов, ни знахарки и гадалки не смогут вылечить её. Женщина была раздавлена. И ужасные мысли тянули вниз баластом.
И что бы избавиться от толики тяжести миссис Картер, всегда уровновешанная и спокойная женщина, чуть ли не задыхаясь слезами рассказала первовстречной и абсолютно незнакомой девушке свою проблему... А потом две представителиницы прекрасного пола решили создать взаимовыгодный обмен...
Последующие месяцы были слишком туманны, чтобы детально вспомнить хоть что-то. Даже разговор с семьёй она успела забыть, но помнила ту мощную оплеуху отца и яростные крики матери. Но это всё было мелочью по сравнению с тем, что ждало её в будущем.
В первые месяцы Луиза проходила разнообразные обследования в частных клиниках, что бы супруги Картеры были уверены в том, что ребёнок полностью здоров. Затем о Луизе заботились самые опытные доктара штата, а за питанием и комфортом следила сама миссис Картер.
Но общение закончилось ровно тогда, когда на свет появилась малышка Бони. Ровно три килограмма и двести грамм счастья если быть точнее. В тот же день Луиза получила обещанный миллион и совсем скоро отправилась пакорять шоу-бизнес. А новоявленная чета Картеров отправилась в Нью-Йорк. И жила там ровно шестнадцать лет, а затем возвращение в тихий Мидленд по работе мистера Картера. Казалось, ничего не предвещало беды, их жизнь была счастливой и спокойной.
Ровно до того самого момента, как милая и кроткая Бони услышала тот судьбаносный разговор, который изменил всё.
А потом бесчисленные соры, ругань, обвинения и вспешке принятое твердое решение... Которое принесло ещё больше проблем.
После того злосчастного разговора Бони Картер, без преувеличений, последний год а то и два окружала ужасная безысходность. Ей было невыносимо тяжело от череды смертей. Каждый день ходить в школу, видеть людей, которые по прежнему скорбят по погибшим, сидеть в классе и бросать полные тоски взгляды на их места и понимать, что эти стулья навсегда останутся пустыми и холодными, а потом, когда останется одна, она достанет фотографии на которых этим детям всегда будет семнадцать и их глаза, в которых будет лишь безудержная радость и незнание грядущей трагедии, которые через каких-то несколько месяцев закроются навсегда. От этого хотелось выть волком и лезть на стену, но Картер старалась быть сильной, несгибаемой. Давала себе мощные пенки под зад, когда понимала, что уже не может дальше, когда понимала, что вот-вот отпустит руки... Правда, это все было мелочью по сравнению с тем, что её друзьям приходится гораздо сложнее. Дело было даже не в том, что друзья и погибшие были знакомы с пелёнок а в том, что все они были соедененны друг с другом...
Бони Картер, как никто другой, видела то, что происходило с ними на самом деле. Это было похоже на немое кино, ты вроде не слышишь ни звука, но все же ты прекрасно осознаешь то, что происходит на самом деле. Чувствуешь.
Бони пропускала всю их боль через себя. Помогала, была надёжным плечом и едва ли что-то просила взамен. Девушка поглащала все проблемы и все несчастья, которые могли поместиться в ней. Но этого было чертовски мало.
Боже, как же ей хотелось повернуть время вспять. Предотвратить череду ошибок, которые будут стоить жизни. Стать их спасением. Человеком, который не допустил бы всего этого, понадобилось бы она насильно удержила бы. Но, увы, она не могла исправить произошедшее и это ужасно злило её, да и не только это. Бони злилась на всех. Начиная с Кристофера за то что, тот сунул нос туда куда не следует, затем на себя за то, что поступает, как безвольная курица, и идёт на верную расправу, и конечно же на
Энтони, который никак не мог отстать от них, казалось, он давно получил все, что хотел, выжил из них все соки, всю тягу к приключениям и любовь к жизни, забрал у них беззаботное детство и невинность, но не угомонился.
Энтони был настоящим ублюдком. Приспешником самого дьявола. Это был монстр, уничтоживший их хрупкое счастье. И все об этом зная, отчаянно молчали. Черт возьми, никто не хотел вмешиваться в это. Никто не спас её, их. Наоборот вместо того что бы помочь этим детишкам, все почему-то упорно делали вид, что ничегошеньки не происходит. Окружающие люди не уберегли их от опасности, не научили как правельно чертить линию своей судьбы, не делая при этом грубые размашистые ошибки, приводившие их к очередным разочерованиям. Которую они ещё непонятно к кому чувствовали. К себе или же к ним всем. Хотя, признаться честно, Картер ненавидила всех и каждого, кто поучаствовал в уничтожении её счастливого мирка. В мире где она чувствовала безопасть, чего не было за её пределами. А теперь и мнимой защиты не стало. Ей было жутко, страшно и больно. Она чувствовала себя разбитой и никому не нужной одиночкой.
Впрочем не только она.
Подростки боялись того, что это никогда не оставит их в покое.
Как бы ребята не старались, но у них ни черта не получалось спрятать пробивающуюся панику. Это было видно невооружённым глазом.
Маска "Бесстрашия" по-тихонечку сползала, давая всему миру узреть перепуганных детишек, не знающих, что им делать дальше.
К их ужасу, никто из присутствуещих не мог положить этому конец. Ни Карли, которая сейчас всем своим видом показывала, что слова Элайзы никак не помогают в их деле и вызывают раздражение, ни сама Бони, которая искренне заебалась слушать бесполезные (а может и полезные, но не имеющие значения) причитания блондинки и недавольно цокала, перебирая разноцветные пряди волос, ни Крис, который казался самым беспечным и спокойным.
Но вся правда заключалась в том, что это только казалось. Мальчишка боялся. Боялся сново потерять близких. Боялся проиграть в игре правила, которые ему неизвестны. Мальчишка всего лишь устал. Устал от нескончаемых ошибок, от череды опасностей, что поджидали на каждому углу, от друзей, что порой забывают о том, что он человек, от бесконечных ссор в родном доме, что возникали из-за таких ненавистных и в то же время таких желанных денег, от обязанностей, в которых он застрял по горло. А теперь ещё и это.
Кристоферу Эклзк приходилось контролировать всё, что касается не только себя, но и Элайзу, Бони, и... да Карли тоже.
Если уж совсем честно то, это было несправедливо бросать всю ответственность на его юношеские плечи, но никто, позвольте сказать, не обращал на это внимание...
-Не думаю, что он даст нам возможность провести с собой оружие... Да и вообще вся наша затея выглядит так себе.
"Браво Кара! Опять, что ли?"- мысленно чертыхнулся мальчишка. И сейчас, проезжая мимо городской большицы имени Святого Карла золотая девочка пыталась растормошить Эклза, она боялась его безразличия.
И парень почувствовал это.
''А вот в чем дело. Даже смешно. Безнадёжно глупая девчонка решила, что имеет право на это. Ооо, нет! Не теперь, не после всего что произошло. Теперь ты не имеешь право."- Мальчик был справедлив в своих суждения. А может и нет. Порой и он сам забывал о том, что окружающие тоже просто подростки...
Тем временем Карли размышляла о начале всего это. А той черте, которую она переступила давным давно. Может в средней школе, в классе седьмом, когда от выпитого томатного сока её вырвало и Кристофер как заботливый друг держал её длинные, на тот момент ещё рыжие волосы? Или может в классе девятом, когда Эклз пригласил её на выпускной вечер? А может быть вообще в детском саду?
Она ответить не может.
Но всё же сколько Карли себя помнит она всегда была влюблена в Кристофера Эклза.
- Кинг, тебе вредно думать, когда ты начинаешь думать у нас у всех появляются проблемы. Лучше давай-ка отвлечемся на что-нибудь более весёлое! Например на танцы! Ну, что, хоть как-то оттачила свои до ужаса нелепые телодвижения? Помню, в прошлый раз ты чуть ли не до крови... - Не успел он продолжить, как получил неслабый удар по голове.
Естественно, Карли взбесилась. А как же ещё? Этот идиот посмел насмехаться над ней при Элайзе! Вот же кретин. Пускай она и любит его своей, никому не понятной любовью, но ему не удастся издеваться над ней. Она больше не позволит.
- Знаешь, что?!
- Что? - не упустив возможность взбесить её ещё больше, перебил Крис, потирая ушибленное место.
- Твое обвинение не обоснованно! Вообще-то я не настолько глупа и безнадёжна. Ты слишком кретичен, кретин. Мне просто не нравиться танцевать с тобой. Ты мне до ужаса противен, только поэтому! Ты меня раздрожаешь и мне не комфортно с тобой! Ясно?
- Пфффф... Просто признайся в том, что ты танцуешь как слон!
- Я НЕ ТАНЦУЮ КАК СЛОН! - Завопила Карли и ударила его по свободной руке. Опять.
- Боже, прекратите вести себя, как парочка недаумков. Вы меня раздражаете...
- Если говорить честно, то тебя Митч всё раздражает. Так что заткнись и не мешай мне ставить на место этого придурка!
- Я не придурок.
- Это надо ещё доказать.
- Ради всего святого! Закрыли все свои поганные рты к чёртовой матере! Либо я достану пушку и прострелю вам ваши жирные и вонючие задницы! - что и следовало ожидать, Бони устала с ними сюсюкаться и перешла к плану "Б".
Угражай и затыкай.
Это вполне в её духе.
К удивлению, оставшиеся минуты в машине царила практически идеальная тишина. Никто не решался нарушить её. Всем было комфортно ехать в тишине, поговорить они смогут и потом, если захотят.
Стоит исправиться, захотят или нет, но им все же придётся ни только двигать языком для оскорблений, но и стараться помогать друг другу в этом, пока ещё не озвученном деле.
После того как машина пересекла неочерченную границу с которого уже начиналась Южная сторона города, ребята мысленно подобрались и настроились на работу. Во взгляде не осталось даже намека на веселье.
Подумать только, четверо подростков едут, не по своей воле, хотя это на вряд ли имеет хоть какое-то значение, к местному борону-наркодиллеру для того что бы получить немалую дозу чего-то, очень сильно напоминающий противозаконный кокс. И при этом, они не только должны пронести его через весь город, забыв или попытавшись сделать вид, будто все обиды и недопонимание, страхи забыты, и хранить это у себя дома, живя в страхе, что кто-то может узнать и рассказать полиции, но ещё и продавать местным, несовершеннолетним школьником. В школе, под строгим наблюдением администрации и школьной охраны. Только в школе. Потому что никак нельзя сделать это за пределами школьной территории.
Потому что правоохранительные органы в Северной часте города не дремали, а активно участвовали в жизни города.
Шериф и так постоянно сталкивался с ними и постоянно подозревало их в чем то подобном, не будь ребята представителями зажиточного слоя население с частными адвокатами, полиция не поглумилась бы и тоскала их по судам и следствия, ну а в школе полиция не имела право на обыск без ордина. Благо, школа официально пренадлежала родителям-акционерам, которые были котегарически против того, что бы их детей обвиняли в чем-то криминальном без доказательств.
В конце концов, не пойман-не вор.
Ведь в школе дела обстоят совсем иначе, нежели на улице. Хочешь не хочешь, ученики-покупатели всегда знали у кого можно взять что-то, что сможет помочь им скоротать и украсить скучные, школьные будни.
Слухи разлетаются невероятно быстро. И то, что дела возобновятся -- всем станет известно очень скоро. Так что да, покупатель сам быстро найдёт тебя, ты только дай ему то, что он хочет.
Чудно, что дальше по плану? Оказаться за решёткой до того, как кто-то ещё умрёт или они не успеют, и их прикончат их же, собственные предки за такую выходку?
Неизвестно.
Этот городок был полон сюрпризов. Хотя, на первый и весьма сомнительный взгляд, тут всё выглядело спокойно. Как говорится, на поверхности сухо и гладко.
Этот, на первый взгляд, слишком обыденный и скучный город не обротит ничье, лишнее внимание.
В Мидленде нет никаких популярных достопримечательностей, величственных архитектурных сооружений, современных высоток, здесь никогда не рождались ни известные писатели, ни спортсмены, никто из знаменитостей не был родом из этих краёв. Да тут даже никогда не было серийных убийц, к сожалению, наверное. Единственное что здесь удерживало богатеньких жителей так это огромное количество нефти и то хозяева на них быстро нашлись.
И конечно, о каких-то туристах не могло и быть речи. Здесь не были рады чужаках.
Да и на вряд ли, кто захотел бы сюда. В вечно пасмурный и хмурый городок...
Но всё интересное за ширмой спокойствия и размеренности.
Южная часть и Северная часть. Две противоположности, крайности, которые никогда и неприкаких обстоятельствах никто не сможет соединить.
А если быть точнее никто и не захочет. Горожане были, да и остаются против каких-либо изменений и новшеств. Если бы не современные машины, иновацеонная техника, что незримо окружало городских жителей, то можно было смело подумать, что во дворе средневековье. Те же распределения людей на классы, взаимная ненависть к тем, кто не такой как ты и твоё гребаное окружение...
Это история стара как мир, черт.
Богатые и нищие.
Те, кто брал всё и те, у кого не было ничего.
Белые и чёрные.
Те же величственные усадьбы, дорогие машины и брендовые вещички для северян. А всё остальное, объедки с их стола, южанам...
Они почти доехали, остались какие-то жалкие пятнадцать минут езды и они достигнут своей цели, хотят они этого или нет.
Проезжая километр за километром, можно почувствовать разницу. Если всю жизнь прожить в верхней части города можно остро ощутить себя не в своей тарелке, здесь не будет аккуратно выстриженных газонов, добропорядочных соседей и детских площадок возле продуктовых магазинов, работающих без страха быть ограбленным круглые сутки. Здесь, детвора не играет в прятки и тем более не устраивает пикники на свежем воздухе. Южная часть слишком старая, разрушенная и крайне неблагоприятная для жизни. Здесь, словно остановилось само время. Казалось, здесь солнце светит иначе, слишком тускло, нагнетая атмосферу.
Полная противоположность Северной части в общем-то.
В этом районе, куда они только-только заехали, почти на каждом шагу, с вероятностью сто процентов, можно встретить разбитые бутылки, грязные целафановые пакеты не понятно ещё что в ней хранилось, окурки сигарет и всякого рода мусор, доходило до того, что можно было увидеть под ногами дерьмо собачье или кровь. Бррр...
Как только начинало садиться солнце люди запирали свои трейлеры на все засовы и старались все свои окна забить толстыми досками. Почти в каждом доме было ружье. Незаконное, но всё же это не имеет значение, когда на кону стоит жизнь и безопасность.
Можно с лёгкостью сказать, что здесь закон не писан никому. Законы, правоохранительные органы и правопорядок были пустым звуком. Вряд ли полиция сунется сюда без какой-либо надобности.
Не было ничего, что дало бы уверенность в том, что с тобой всё будет окей, если у тебя нет покровителя или пушки. Так что, да вся надежда лишь на себя. Выжывай как можешь.
За маленькой экскурсией ребята подъехали к небольшому двухэтажному складу, когда-то служившую добрую службу для бездомных, они там проживали, но сейчас это место было оборудованно под небольшой сарай, на первом этаже, которого велись так называемые сартировочные работы, а на втором уже офис самого Энтони. Там он: и принимал гостей, и вёл воспитательные беседы с окоянными. Подходя всё ближе и ближе можно было ощутить не только всепоглащающий ужас, но и тошнотворный смрад. Пахло чем-то вроде бензина, дешёвого пластмасса и пота. Может ещё чем-то, но никто не имел желания принюхиваться к этому зловонию. Хватало и того оципенения, которое они ощущали всеми фибрами своей некчемной души.
Не может быть. Нет. Совсем не так они планировали свой выходной.
Никому не хотелось верить в то, что это опять повторяется.
Элайза незаметно для себя и своих собратьев по несчастью пустила пару слезинок.
Вместо того что бы погулять с друзьями или посидеть дома спокойно попивая кружечку горячего шоколада, они вернулись к отправной точке. К месту и к тем, от кого они так упорно и так напрасно убегали. Волнение и обида не давали им вздохнуть, давя на грудь с ужасной силой. Не вдохнуть не выдохнуть. Полностью раствориться в окружающем их хаосе.
Черт. Будь всё, абсолютно всё, проклято.
Стуча зубами то ли от холода, то ли от тревоги ребята поторопились и вошли в бетоное здание.
- Ну что же, вот мы и дома, - невесело усмехнулся Эклз. За что тут же был одарен тяжёлым и полным ненависти взглядом. И не одним.
- Не время шутки шутить. Он нас прибьет за то, что мы опаздали, - всё больше располялась Элайза. Ей, в прочем как и её собратьям по несчастью, хотелось запрыгнуть в машину и вернуться обратно. Потому что с каждым вздохом этот пресловутый аромат добирался до её лёгких, увеличивая страх и отвращение к этому место уже сейчас. Боже, она бы многое отдала за то, что бы уйти отсюда и никогда не возвращаться обратно. Ей больше не хотелось пачкать свои руки подобным, ведь только недавно все начало налаживаться в семье, да и с друзьями в школе не было никаких проблем, совсем скоро девушка начала бы присматривать себе колледж. Её ждала бы весёлая, а главное беззаботная студенческая жизнь. Митч только-только начала делать смелые шаги и не оборачиваться каждый раз, когда оставалась одна. Но вот девушка опять здесь. В том же месте, в тоже время с теми же людьми. Ничего не изменилось. Совсем.
Высоко задрав головы и выпрямив спины ребята не спеша вошли в здание и окинули территорию таких взглядом, будто это всё, по меньшей мере, пренодлежит им и не в коем случаи не вызывает даже малейшего страха, испуга. Будто бы всё идёт так как надо. Так как они и хотят. Опять на тежи грабли, черт возьми! Черт, не найдётся что ли никого, кто остановил бы их?! Опять по тем же ступеням поднимаются на вверх, провожаемые десятками неодобрительными, хищными взглядами, обладатели, которых готовы при первом же сигнале броситься на них, прервав свою незаконную деятельность и отыграться. Отыграться за все проблемы, причененные малолетними преступниками. Когда-то детьми.
И вот они спокойно поднимаются по железным, местами ржавым, лестницам что бы встретится со своим ночным ужасом... Но они ничем не выдадут свой страх.
На лице непроницаемая маска, а в глазах какая-то несвойственная подросткам
злая усмешка.
Пару раз постучав по закрытой двери исключительно для неуместного приличия, они вошли. Первое, что они, почти одновременно, отметили так это состояния кабинета и с удивлением поняли всё так же, как и было раньше. Учитывая, что прошло почти четыре бесконечных месяца ничего не изменилось, все те жи дубовые, отпалированные стулья, несколько поддельных картин эпохи Ренессанса на тёмных обоях, которые не ввязывались в общую картину и не имели никакого отношения к подленнику и огромный дубовый стол за которым сидел мужчина лет сорока и с предвкушением осматривал каждого из них. Было немного странно от того, что всё на своих местах. Это удивило каждого вошедшего, потому что хозяин этого прекрасного заведения обожал менять интерьер чуть ли не каждый месяц. Видать, слухи были правдивыми. Энтони сейчас потерял прошлое могущество и авторитет, и не может растрачивать деньги на право и на лево. От этой мысли у Карли появилась правокационная ухмылка, полная смелого злорадства.
"Совсем с ума со шла! Он же увидит, поймёт, не простит, взбесится. Это не я, которого можно позлить, спровоцировать и получить за это максим пару, никогда не выполнимых, угроз. Не зли его, глупая! Ты что забыла как отсюда тебя ели живую вытащила Бони? Нет, не смей. Он так же опасен и безжалостен. Этот монстр нажмет на курок и глазом не моргнет, " - мысленно завопил Кристофер.
А Каре было глубоко плевать на себя. Кинг жаждала мести. Она только этого и ждала, хотела что бы Энтони почувствовал, что та хрупкая и слишком беззащитная девочка умерла тогда, когда выползла отсюда в прошлый раз. И теперь на её месте совсем другая, незнакомая девушка с припрятанными тузами в рукаве. Глупышка хотела показать, что она не боится его. Пусть это будет наглой ложью, детским упрямством, но он то этого не поймёт. Для него эта восемнадцатилетняя девушка будет выглядит так, будто выросла и готова играть до последнего.
- Так-так... Кто же к нам пожаловал? Неужто та самая знаменитая четвёрка, которой удалось спастись от лап смерти, - прыснув от смеха, Энтони обвел всех их липким взглядом, - Детишки, как вы поживаете? Не скучали?... Нет? Ну и ладно... Главное, что вы здесь, со мной.
- После очень вежливой просьбы твоих гончих псов, хочешь не хочешь, но всё равно придётся проведать старого знакомого...
Многообешающяя улыбка Энтони направленная на Элайзу, сбила с неё весь пыл, но раззадорила Карли.
- Энтони, а как ты сам? Слышала, в последнее время, дела у тебя не очень. Видать мои предсказания сбылись. - Ехидные слова приправленные коронной, ядовитой улыбочкой и... всё. Он понял то, что эти ребята пришли сюда не для того того чтобы подчиниться.
- Удивительно! Ты пришла в себя и снова ринулась в бой с новой силой! - Хлопнув в ладоши из-за показной радости, Энтони продолжил, - я уж подумал, что чуток перестарался, но ты, на удивление, в порядке. Умничка! Дядя Тони горд тобой!
"Ваув, как смешно то, обхохочешься. У него неплохое чувство юмора. Дядя Тони." - Эклз никак не мог успокоить свои мысли. Впрочем, он не особо старался.
- Не думала, что ты настолько наивен. Раз подумал, что я сдамся после пару царапин. Ты приувеличиваешь свои способности, Тони, со мной всё в порядке, - без приглашение, сев на диванчик на против него, Карли самым наглым образом подмигнула ему и развалилась на диване! А потом она обратилась к остальным. - Ребята, почему же вы все стали как истуканы? Мы же в гостях у нашего знакомого и, я уверенна, он позволит нам, если мы будем чувствовать себя, как дома... Так ведь, дорогой?
После этих слов, Кристофер готов был поклясться в том, что он увидел, как желваки на скулах Энтони заходили ходуном и немая ярость окутала туманом его глаза.
Вот дура!
- Чувствуйте себя как дома, но не забывайте, что вы в гостях, детки. А теперь хотелось бы перейти к делу. - Окинув всех оцениваещим взглядом, Энтони просверлил Кару взглядом полным похоти. Этому ублюдку нравилось подченять себе страптивых девушек. - Я очень хочу, что бы вы преступили к своим обязанностям, вы достаточно отдохнули. Наркотики сами себя не продадут, а в школе, помниться, у вас был успех. Малолетние сосунки готовы заплатить вдвое больше обычного, ради моих порошочков. Эти идиоты готовы мать родную продать за них, а я готов с радостью поделиться с моей прелесть! - Видимо, он забыл, что перед ним стоят такие же подростки. - В последнее время дядя Тони очень щедрый добряк! - Хлопнув в ладоши, Энтони рассмеялся. Смех его был полностью пропитан безумством. Наверняка, он уже успел испробовать свою дневную дозу. А может даже больше. - Так что завтра вечером заберёте вторую часть, сегодня первую. Килограмм на первое время хватит. Деньги преносите каждую неделю в субботу вечером. Впрочем как всегда. Вопросы?
В кабинете стояла гробовая тишина. Все морально готовились к... будущему. Ближайшему. И вот Крис, как предводитель банды начал. - Энтони, мы пришли сюда для того, что бы объеснить тебе то, что мы больше не собираемся плясать под твою дудку и продавать это дерьмо. Мы завязал с этим раз и навсегда! И хотели бы что бы ты больше не беспокоил нас. Не поэтому, не по другому поводу. Все что мы делали это было ошибкой и мы расплатились за неё.
Если до этого ребята считали, что комната была в напряжённой тишине то, сейчас она настигло такого предела, что можно было с лёгкостью достать пилу и пилить её, и вообще называть её напряжённой было бы явным преуменьшением и кощунством.
Хотя суть не в этом...
До впичканного наркотиками разума Энтони долго доходил смысл слов, но вот после того, что он осознал. Он рассмеялся. Тем самым нарушив тишину и при этом заставив подростков почувствовать резкую симпатию к той самой тишине. На вряд ли в обычной жизни можно услышать такой смех, разве что при просмотре фильма ужасов с каким-нибудь культовым психопатом в главной роле. Таким смехом обычно смеются злые клоуны, прежде чем выколоть глаз своей жертвы.
Но потом смех резко прекратился. И выражение его лица приобрело бледность, а глаза превратились в два чёрных щелчка, при возможности, из которых вот-вот вылетели бы пули. Но пули вылетили не от туда. Резким взмахом руки откуда-то из пояса Тони вытащил заряженный пистолет и направил его на Кристофера. Элли вскрикнула, а потом своей же рукой заглушила крик. Карли, которая до этого положив ноги перед собой на стол вальяжно восседавшая, резко вскачила.
А Бонни попытавшись сделать шаг на встречу к Крису наткнулась на взгляд Энтони.
- Вот дерьмо! - Прокряхтел Эклз, всеми силами моля и прося Бога, что бы тот помог ему остаться в живых или помог девочкам взять себя в руки и придумать что-нибудь. Что предотвратило бы его неименуемую смерть. Какому ребёнку хочется умереть так рано? И таким паршивым образом? Увольте, никакому. Кристофер да и все остальные раньше видели то, каким Тони в такие моменты становился неконтралируемым. Барон-наркодиллер мог с лёгкостью нажать на курок. А потом преспокойненько обсуждать прелести своих картин.
- Тони, отпусти пушку, пожалуйста. Давай поговорим. Мы сможем решить всё мирным способом, окей? Брось пушку... Ну же... Ты же понимаешь, что предки Криса перероют весь город, если с ним, не дай Бог, что-то произойдёт, - пока Бони старалась успокоить Энтони, Кара с молниеносной (на удивление Кристофера и Элайзы) скоростью вытащила свой пистолет и направила его дуло прямо на Тони. Это не осталось не замечанным.
Хотя и дало маленькую надежду.
- Энтони, черт возьми, брось гребанную пушку! Я клянусь, что прострелю твою бошку, если ты посмеешь нажать на курок! Я не шучу. Немедленно. Я не позволю этому случиться! Давай же... Поставь на место. Если не мы, то уж точно копы и его предки достанут тебя. - Кара решила перейти к угрозам. Терпения, однако, хватило ненадолго.
- Ты права, я не трону его. Он нам нужен... а вот ты вполне себе сгодишься в качестве мишени, - и теперь он целился прямо на неё.
Стоя друг на против друга на расстоянии пару метров, они упрямо прожигали друг друга яростными взглядами. Находясь в смертельной опасности они умудрялись сохранять бесстрастное лицо. Ни тени страха. Хотя от смерти их разделяла всего лишь одна чёртова пуля. Шла равная схватка, победителем которого мог быть кто угодно. Подросток, который готовился к этой встрече и руководствовался слепой яростью несколько месяцев или же опытный стрелок, на кону у которого стояло всё.
Смотря на столь опасное представление трое подростков чувствовали небывалый страх за жизнь своей подруги. Хотя, нет, не небывалый -- они уже чувствовали что-то подобное несколько месяцев назад. Но разница заключалась в том, что тогда что бы спасти её надо было всего лишь уступить, признать поражение и спастись тем самым от лап смерти.
Тогда Кара сделала то, что от неё требовали. Пакорно сдалась. И выжила. Но сейчас, смотря на огонь в её глазах, ребята поняли - девчонка не отступит назад. Ей важнее справедливость. Кровавая месть за всё то, что Энтони уничтожал, забрал у неё. И собственная жизнь, которая могла прерваться в этот самый момент интересовала её в последнюю очередь. Кинг хотела раз и навсегда остановить его.
Не понятно как долго это длилось бы, если бы не Бони, которая решила вмешаться. Опять.
- Тони, хорошо. Мы подумаем, мы придём к компромиссу, если ты отпустишь пушку... Мы постараемся помочь тебе, хорошо? Карли, давай же, отпусти и ты. Бессмысленно затевать войну между нами. Ты же не хочешь что бы мы все погибли? - Говоря эти слова, Бони старалась тонко намекнуть на то, что им не выбраться отсюда в живых, если она пристрелит владельца этого замечательного заведения, в котором, между прочем, находятся человек тридцать, вооружённых до зубов, готовые пристрелить их при первой же возможности.
Намек был понят, но не принят.
"Либо она идиотка, либо у неё есть план." - Поразительное сходство: и Крис и Элайза думали об одном и том же.
Смотря на хрупкую синевласую девчушку, которая искренне хотела помочь своей подруге, Энтони не мог понять, как это у неё выходит приводить в себя за считанные секунды всех присутствующих. Даже его. Человека, чья импульсивность и несдаржанность послужила причиной не одной смерти.
Непонятно и странно.
Казалось, ответ ускользает от него каждый раз когда, кажется, что он вот-вот поймает его за хвост. Вопросов накапливалось всё больше и больше.
Может быть дело в её манере говорить - тихо и в то же время властно? Или в её темно-карих глазах, в радужках, которых притаилась вековая мудрость? Наверное, таких во всём мире больше не найдёшь. Большие чуть раскосые, обрамленные густыми ресницами, радужка, которых темнеет, когда та начинает злиться или волнаваться. Редкое явление. Хотя, была здесь когда-то одна особа, что имела такие же... Нет, стоп! Не может быть, что за бред?
Внимательно посмотрев на Бони, Тони ухмыльнулся и... положил пистолет перед собой.
- Ура! - С облегчением подумали все, кроме Карли... Та была в замешательстве, с одной стороны хотелось воспользоваться моментом и пустить в его лоб пулю, а с другой не хотелось стать причиной смерти своих друзей. Выбор был сделан. Жизнь вопреки желанию. И всё же, это так сложно иметь шанс, но осознно не воспользоваться им.
И при этом утешала одна мысль: Не сегодня, так завтра!
- Ну раз вы так хотите этого компромисса, то так и быть, предлагайте. Мне жутко интересно, что вы задумали?
А теперь шла оснавная часть плана, благодаря которому ребята чувствовали хрупкую Надежду на благоприятный исход события. Может быть, план действий был очень сложным или наоборот очень лёгким. Смотря с какой стороны, смотреть.
- Мы понимаем, что в любом случаи нам придётся помочь тебе и мы даже согласны на это, но мы хотим ограничить срок исполнения службы... так сказать. У нас и без этого полно дел и очень мало времени, - прочистив горло, Бони продолжила. - То есть ты же сам должен понимать, что мы скоро уедим отсюда и на вряд ли вернёмся в ближайшие пять-шесть лет. И вообще у нас и так очень много проблем с полицией, в школе, да и предки не доверяют нам так же как и раньше. Мы готовы работать с тобой два месяца. То есть весь январь и февраль. И только. На большее нас не хватит, пойми. И ты сможешь стать на ноги в течении двух месяцев и продавать в школе не понадобиться. Это очень выгодно. Согласись, это самый оптимальный вариант.
Изучающий взгляд Тони направленный на каждого, дал почувствовать себя не в свой тарелке. Хотя, когда это они были в своей тарелке?
- Всего два месяца. Четыре продавца. И целая толпы школьников, готовых купить это всё. Но вот вопрос, смогут ли эти продавцы справиться и не нарушить обещания? Откуда такая уверенность в этом? Увы, но я не смогу больше доверять вашей шайке. А в особенносте этой сучке, - бросив мимолетный взгляд на Кару, Энтони демонстративно отодвинуть пистолет.
- Мы проследим за Карой, ты же понимаешь, что это в наших интересах? Если она выкинет какой-то фарс и создаст проблему, тогда это коснётся и нас, а мы этого не хотим. К ментам она больше не сунется. Всё будет так, как ты и сказал. Мы заберём наркоту, продадим, а вырочку будим приносить каждую субботу в семь вечера. Но только два месяца, потом пути наши разойдутся. - Эклз весьма убедительно сыграл свою партию.
- Хммм... Ну, хорошо, давайте посмотрим... Вы будете делать свою работу, а я буду помогать вам не сходить с истинного пути, точнее не я, а мой племянник... Он будет следить за вами двадцать четыре часа в сутки, ну, что бы вы движение не попутали.
После известия о его племянике в роли их няни ребята ошарашено уставились на Тони. Им в голову не приходило подобное. Если его племянник будет в их компании, то им и вправду придётся продавать. Весь план был коту под хвост. Нееет... Нет... Нет! Нельзя, так нельзя!
- Ну, что удивлены? А вы что и вправду думали о том, что я с лёгкостью соглашусь на эту сделку без страховки? Вы меня совсем за идиота держити?! А?! Отвечайте, маленькие ублюдки! - заорал Энтони. Былое спокойствие исчезло и на последок даже не помахало.
- Нет, ты что? Тони, мы не хотели чтобы ты так подумал... Честное слово, мы и без твоего племянника сделаем всё как надо. Я обещаю... - не успела закончить свои лепетания Элайза, как тут же была перебита. - Закрой свой поганый рот, шлюха! Не надо мне твоих лживых обещаний! Поняла меня?! Никто не смеет лгать мне! Малолетние ублюдки, решили со мной поиграть?! Я вам покажу, как играют взрослые люди... Значит так, вы начнёте работу с понедельника, а вырочку будете отдавать Люку, он, кстати говоря, перейдёт в вашу школу и будет вас контролировать там. И, не дай Боженька, вы осмелитись что-то испортить или свалить куда-то, я вас прикончу, глазом не моргнув. Усекли?! И вот ещё, работать на меня будете не два, а четыре месяца. - Закончив свою гневную тираду, Тони достал телефон и быстро набрал номер, как позже выяснилось Люка и попрасил зайти к нему.
Знала бы, тогда Элайза то, чем это всё закончится для неё, она бы явно держала на готово ружьё. Но, увы, златовласая девушка тогда была крайне озадаченна словами Тони о том, что теперь им придётся работать не два, а четыре месяца... Девушка старалась придумать новый план действий по которому они буду действовать. И скорее всего, она перестала слушать гневные крики Тони сразу же после фразы: " Закрой свой поганый...".
Так что её немного удивил звук открывающейся двери.
В кабинет вошли молодые, но крайне опасные юношы. Хоть парни и не выглядили старше, чем компания самой Элайзы, но между ними была явная разница, которая сразу бросалась в глаза - для этих парней не составит труда убить кого-либо одним нажатием курка. Это было очевидно. Да и милыми симпотягами их назвать сложно. Пугали не столько их высокие, широкоплечие фигуры, сколько глаза полные скрытой угрозы и неведомой силы. Трудно не заметить эту угрозу, когда она направленна прямо на тебя, знаете ли.
Юноша, который вошёл первым быстренько окинул территорию и объектов сканирующим взглядом и после того как понял, что опасаться нечего прошёл вперёд и сел прямо на том месте, на котором сидела Кара каких-то двадцать минут назад. А второй парень не поттрудился даже посмотреть на них, он прикрыл дверь и лениво облакотился на неё.
- Отлично, теперь вы можете познакомиться друг с другом. Ведь теперь вам придётся вместе работать несколько месяцев. Люк и Джас, знакомтесь, это те самые ребята, о которых я вам говорил. Это Кристофер, Это Карли... - поочередно указывая на всех них, Тони назвал их имена. А потом сделал тоже самое, но уже со своим племянником и его другом. Какое милое знакомство, только розового кухонного сервиза для чаяпития не хватает.
- А это мой племянник и по совместительству человек с которым вам придётся вместе сотрудничать Люк Свон, - черноволосый парень седящий напротив Тони, хмыкнул и подмигнул Элайзе, чем ошарашил её ещё больше. - А это Джастин, тоже будет учиться в вашей школе и помогать, если захочет. - Блондин, который до этого строил из себя статую возле двери закатил глаза и прикурил сигарету. Затем, секунду спустя тихо, но в то же время, слышно для всех промолвил. - Пиздец.
- На этом представление закончилось, заберайте у Хромого порошок и отправляйтесь домой, а потом с понедельника начните работу.
- Прощай, Тони. Я бы ещё сказала, что надеюсь больше не увидеться, но, увы, не в том положение, - на последок прошипела Кара и вышла следом за остальными...
***
Молча сев в машину Кристофера, ребята переложили чёрный покет наполненный кокаином в богажник и уехали обратно домой.